Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд Страница 13

которые он провел, размышляя о борьбе, в которую был вовлечен так глубоко. Он уже начал в частном порядке задавать вопросы своему начальству, которое теперь настаивало на его вступлении в коммунистическую партию. Он восхищался преданностью коммунистов своему делу, но не разделял их презрения к религии, ему не нравилось, как они наказывали или уничтожали тех, кто осмеливался с ними расходиться, и он не верил, что целые классы людей — манагеры, землевладельцы, интеллектуалы, бизнесмены — должны быть подавлены или уничтожены, как они, похоже, считали.

Он также узнал, что другие азиатские колонии — Индия, Пакистан и Бирма — недавно завоевали свою независимость без длительных войн. И теперь, когда Бао Дай, император, которому служили предки семьи Чау, вернулся во Вьетнам в качестве главы государства, он начал думать, что может быть другой способ завоевать независимость — соглашение между императором и Хо Ши Мином, достигнутое путем переговоров.

Чан Нгок Чау. Он хотел помочь работать над достижением этой цели. Но для этого ему пришлось бы покинуть Вьетминь. Это было непростое решение. Позже он вспоминал, что в течение пяти лет «мы жили вместе как друзья, как братья», но в конце концов Тран Нгок Чау решил ускользнуть от своих товарищей и пробраться на территорию, все еще контролируемую французами.

ПОД ДВУМЯ УГНЕТИТЕЛЯМИ

«Во время французской войны мы жили под двумя угнетателями: Вьетминем и французами», — вспоминал Тран Нгок Хюэ, известный своим американским друзьям как Гарри Хюэ. Он родился в имперском городе Хюэ в 1942 году, прапраправнук солдата XIX века, который покончил жизнь самоубийством, когда Ханой пал перед французами, и стал героем-националистом.

В хаосе, последовавшем за японским переворотом в 1945 году, восьмилетний Гарри с семьей бежал в свою родовую деревню Кхе Мон, расположенную всего в двадцати милях к северо-востоку от Хюэ, в регионе, который в основном контролировали вьетнамцы. Там он увидел две достопримечательности, которые никогда не забудет.

Его отец к тому времени был в отъезде, служил младшим офицером в зарождающейся Вьетнамской национальной армии (ВНА). Она была недавно создана французами якобы для защиты их марионеточного императора Бао Дая, а на самом деле в надежде, как говорилось в одном из вашингтонских отчетов, что «большая часть клейма колониализма может быть снята, если там, где это необходимо, желтые люди будут убиты желтыми людьми, а не только белыми людьми». Вьетнамцы устроили засаду для другого подразделения ВНА недалеко от деревни.

Оставшиеся в меньшинстве солдаты сдались в плен. Вьетнамцы притащили их в центр деревни. Там, пока Гарри и остальные жители наблюдали за происходящим, «они раздели их догола и закопали живьем», — вспоминал он. «Они не хотели тратить пули на этих людей».

Через несколько дней прибыли французские легионеры, полные решимости наказать Кхе Мон, хотя Вьетминь уже давно исчез. Они собрали всех, сожгли дотла несколько домов и совершили групповое изнасилование одной из юных кузин Гарри.

«Французы хотели «цивилизовать» нашу страну, — вспоминает Гарри, — а потом пришли, сожгли дома, изнасиловали и разграбили, причем очень злым, диким способом. А с другой стороны, вьетнамцы заявляли, что защищают народ от колониализма, а потом действовали бесчеловечно». Эти образы впечатались в мое сознание, и именно поэтому впоследствии я боролся за защиту свободного Юга».

Тран Нгок Хюэ в образе подполковника армии Республики Вьетнам, сфотографировано на огневой базе Донгха в 1969 году.

ВОЕННАЯ ПОБЕДА НЕВОЗМОЖНА

К 1953 году французы воевали в Индокитае уже семь лет. Погибло более 100 000 человек, и им не удалось «умиротворить» сельскую местность. Шесть командующих пришли и ушли. Тем не менее, седьмой, генерал Анри Наварр, по прибытии во Вьетнам в том году заверил своих соотечественников, что победа близка: «Теперь мы видим ее ясно, — сказал он, — как свет в конце туннеля».

Значительная часть французского населения устала от войны. Скорбя о своих погибших и ужасаясь сообщениям о жестокости французов, включая широкое применение напалма — желатинизированной нефти, которая сжигала листву, дома и человеческую плоть, — они стали называть конфликт «la Sale Guerre» — «Грязная война». Когда возвращающиеся французские войска высаживались в Марселе, члены левого профсоюза грузчиков забросали их камнями.

В июле Корейская война завершилась мирным урегулированием, и полуостров остался разделенным. Американские политики восприняли это как доказательство того, что коммунизм в Азии можно сдержать.

Осенью того же года французы заявили о своей готовности начать переговоры о прекращении боевых действий. Хо Ши Мин согласился принять в них участие. Перед тем как участники переговоров должны были собраться в Женеве в мае следующего года, каждая сторона пыталась улучшить свои позиции.

Генерал Наварр создал укрепленную базу в отдаленной долине на северо-западе Вьетнама под названием Дьенбьенфу, где он надеялся заманить вьетминьцев в крупное сражение. Наварр был уверен, что превосходство французской огневой мощи и возможность вызвать воздушную поддержку подавят любую атаку вьетминьцев, и не видел серьезной угрозы со стороны покрытых джунглями холмов, с которых открывался вид на его одиннадцать тысяч человек, окопавшихся в восьми опорных пунктах на дне долины. Дьенбьенфу был «похож на огромный стадион», — писал домой один французский солдат. «Стадион принадлежит нам, а трибуны в горах — вьетам». Командир французской артиллерии был настолько уверен в победе, что хвастался, что у него «больше пушек, чем мне нужно».

Генерал Гиап увидел свой шанс. «Мы решили во что бы то ни стало уничтожить все силы противника в Дьенбьенфу», — вспоминал он. Для этого он совершил один из величайших логистических подвигов в военной истории. Четверть миллиона гражданских носильщиков — почти половина из них женщины — перенесли все необходимое для осады, от мешков с рисом до разобранных артиллерийских орудий, пешком через джунгли на расстояние более ста миль.

Гиап окружил долину пятьюдесятью тысячами человек и двумястами большими орудиями, окопавшимися и замаскированными так хорошо, что их нельзя было заметить с воздуха. Еще тридцать одна тысяча человек обеспечивала поддержку, и еще двадцать три тысячи человек поддерживали линии снабжения до китайской границы.

13 марта 1954 года вьетминьская артиллерия на склонах холмов обрушила на войска внизу по пятьдесят снарядов в минуту. Это было «как град», — вспоминал один из выживших. «Бункер за бункером, траншея за траншеей рушились, погребая под собой людей и оружие». Аэродром был разрушен. Осажденные войска могли получать подкрепление и пополнение только по воздуху. Раненых и убитых было не достать. Французский артиллерийский командир, который