Евгений Белогорский - На сопках Манчжурии Страница 10

Когда ей сообщили о поступлении ранее заказанного ею платья, Наталья Николаевна очень обрадовалась этому известию, и уже на другой день была в салоне. Платье имело именно тот темно-зеленый цвет, о котором она давно мечтала, и стоило вполне недорого по московским меркам.

Обрадованная столь долгожданной покупкой, Покровская уже собиралась уходить, как к ней подошел неизвестный молодой человек смазливой наружности, до этого усиленно изучавший каталоги салона.

— Наталья Николаевна! — окликнул он Покровскую, когда та уже выходила из двери. Она быстро обернулась но, увидев незнакомца, изобразила на лице непонимание и решительно шагнула на тротуар.

— Наталья Николаевна! Постойте! — скороговоркой выпалил незнакомец, рысцой подбегая к Покровской.

— Извините, но я не имею чести вас знать — отрезала женщина, намериваясь продолжить движение.

— Вы, конечно, меня не знаете, но у нас с вами есть один общий знакомый — господин Славинский.

— Господин Славинский умер шесть лет назад и мир его праху — саркастически сказала Покровская, останавливаясь перед хлыщем.

— Вот как раз о смерти вашего любовника я и хотел поговорить — нагло улыбаясь, произнес незнакомец, но его слова не произвели на женщину ожидаемого им эффекта.

— С вами я ни о чем говорить не буду — холодно молвила Покровская и от этих слов, улыбка на лице незнакомца увяла. Не удостоив собеседника даже взгляда, Наталья Николаевна с достоинством обошла его как неодушевленный предмет и двинулась по улице.

— Но позвольте! — негодующе воскликнул незнакомец, сделав попытку задержать Покровскую рукой, но тут же получил отпор.

— Руки прочь! А иначе я позову городового — уверенно сказала женщина, обдав хлыща гневным взглядом. Тот испуганно шарахнулся в сторону, а затем позорно засеменил сбоку от Покровской, соблюдая дистанцию.

— С вами, хотят поговорить! Сегодня вечером. В шесть часов. В кафе «Кикинов»! — скороговоркой говорил незнакомец, но Наталья Николаевна никак не реагировала на его слова.

— Это очень серьезные люди! Очень! Если не придете, хуже будет! — зло пригрозил мужчина. В следующий момент Покровская резко остановилась и обдала незнакомца презрительным взглядом. Как смотрит властный хозяин на нерадивого работника, а затем вновь зашагала по тротуару.

— Дура! Гадина! — зло шептал хлыщ, глядя вслед удаляющейся женщине, полностью проиграв ей психологическую дуэль.

Тем ни менее, Наталья Николаевна явилась в назначенное время по указанному адресу, где её встретил благообразного вида джентльмен.

— Прошу извинить меня госпожа Покровская за действие моего посыльного, но у меня не было под рукой никого другого в тот момент — произнес джентльмен, галантно помогая даме сесть за столик, и тут же заказал ей чашку кофе.

— Судя по вашему выговору, вы иностранец — сказала Покровская, осторожно прощупывая взглядом незнакомца.

— Вы совершенно правы Наталья Николаевна, я не уроженец России.

— Скорее всего, англичанин или голландец.

— И снова вы угадали, я имею честь быть британским подданным — с гордостью произнес тот — позвольте представиться Патрик Гордон.

— Ну, меня вы уже знаете, господин Гордон, позвольте не представляться. Так что вам от меня нужно? — спросила Покровская.

— Мне известно госпожа Покровская, что шесть лет назад произошло на вашей квартире в Могилеве. Вы, а может ваш муж, полковник Покровский, убили вашего любовника господина Славинского.

— Это грязная ложь! — начала было возмущаться Наталья Николаевна, но Гордон остановил её решительным взмахом руки.

— Это вы будете говорить бульварным газетчикам госпожа Покровская, которые придут брать у вас интервью. Представляю сенсационные заголовки утренних газет «Убийца любовника работает в Кремле», когда они получат от меня копии протоколов могилевских полицейских. Против такого убийственного компромата вам уже никто не поможет; ни ваш муж, ни ваш шеф.

— Я вам не верю — холодно произнесла женщина, нервно помешивая ложечкой кофе.

— Что же, в доказательство своих слов я охотно предоставлю вам эти бумаги, копии конечно — насмешливо учтиво сказал британец, извлекая пачку бумаг из своего желтого портфеля.

Покровская стали лихорадочно читать их, нервно роняя на столик один лист за другим по мере прочтения. Когда последний из них был прочитан, она брезгливо отодвинула листы от себя, а затем, не поднимая глаз, спросила Гордона бесцветным голосом: — Что вам надо?

— Это очень хорошо госпожа Покровская, что вы не закатываете истерики и не бьете посуду. Это говорит о ваших нервах и делает вам честь — сказал англичанин, убирая бумаги со стола.

— Значит то, что написано в этих бумагах правда. Интересно, кто все же убил господина Славинского, вы или муж? — с сочувствием сказал Гордон, но Покровская проигнорировала его слова.

— Я задала вам вопрос, что вам нужно. Если вам ничего не надо, то я тогда пойду, господин Гордон — сказала Наталья Николаевна, холодно глядя в лицо британцу.

— Вы смелая женщина, раз ставите вопрос ребром. Хорошо, я отвечу вам Наталья Николаевна. Пока ничего, пока — многозначительно уточнил собеседник, пытливо смотря в лицо женщине пытаясь отыскать там след каких-либо эмоций и ничего не находил кроме усталости.

— И как долго будет длиться ваше пока? — спросила Покровская.

— Не знаю. Когда нам будет нужно, мы с вами свяжемся. А пока продолжайте работать, как работали. У вас ведь интересная работа, госпожа Покровская — сказал Патрик.

— Смотря для кого.

— Для всех, госпожа Покровская и в первую очередь для Британии. Работайте, а когда нам что-то понадобиться мы у вас спросим.

— За просто так? — с вызовом спросила Наталья Николаевна.

— Зачем, за так? За хорошие деньги, госпожа Покровская. За фунты стерлинги, но нам будет нужна только достоверная информация, — наставительно произнес британец.

— Вынуждена вас разочаровать, я предпочитаю североамериканские доллары, они в большей цене, чем фунты.

— Хорошо пусть будут доллары. Так вы согласны?

— Вы не оставляете мне выбора господин Гордон. Только я ничего подписывать вам не собираюсь. Таковы мои условия, — решительно произнесла женщина.

— Прекрасно госпожа Покровская тогда за успех нашего предприятия, — шутливо сказал Патрик, поднимая чашку кофе, но Наталья Николаевна не поддержала его предложения.

— Я не люблю кофе. Всего хорошего, — сказала Покровская и быстро покинула кофейню.

Было десять часов вечера, когда Наталья Николаевна, по установленному в её квартире телефону позвонила по номеру, который ей почти год назад дал генерал Щукин.

— Передайте Николаю Григорьевичу, что со мною вышли на связь. Британцы, по второму варианту, подробности письмом.

Разрабатывая прикрытие полковника Покровского, русская контрразведка сделала его многослойным и названный Натальей Николаевной номер, позволял сразу установить, в каком месте произошла утечка информации. Начиналась увлекательнейшая игра по поиску затаившегося в высоких инстанциях вражеского «крота».

Согласно поступающим из Мукдена сведениям, в ставке маршала Чжан Цзолиня идут усиленные приготовления к боевым действиям против России в лице Заамурского пограничного корпуса. Основная цель этих действий — захват Харбина, нарушение движения по КВЖД с последующим принуждением России к продаже железной дороги и прилегающих к ней земель. Предварительный срок выступления китайских войск на Харбин — средина-конец марта этого года, их общая численность варьируется от 90 до 110 тысяч человек. Руководство войсками возложено на сына маршала Чжана, генерал-майора Чжан Сюэлян.

Однако, несмотря на принятие маршалом решения о нападении на Харбин, нет окончательного решения, будет ли это локальный конфликт или полномасштабная война. Сам Чжан Цзолинь склонен ограничить военные действия локальным конфликтом, тогда как японский представитель в Мукдене, подполковник Доихара, настаивает на полномасштабной войне. По сообщению агента «Льюис» в январе месяце Доихара дважды встречался с Чжан Цзолинем и обещал ему всестороннюю поддержку Японии в борьбе с Россией, вплоть до военной помощи из числа японских солдат, охраняющих ЮМЖД.

Одновременно с этим, в начале февраля был замечен контакт сына маршала Чжана Сюэлян с господином Фенимором, английским бизнесменом, выполняющим тайные поручения министерства иностранных дел. Беседа проходила полтора часа за закрытыми дверями, содержание беседы неизвестно.