Александр Дюма - Сальватор. Книга III Страница 11

Глава LXXVIII

Да здравствует полнота!

Объясним теперь, почему не оказалось на месте трупа, который напрасно искали в парке замка Вири Сальватор и господин Жакаль.

Мы помним о том, что, уходя от последнего, Сальватор повстречался с неким человеком, который, хотя погода не вынуждала принимать подобные предосторожности, был одет в огромный плащ со стоячим воротником, закрывающим его лицо.

И что этот человек, на которого Сальватор не обратил особого внимания, поднялся наверх и попросил объявить господину Жакалю о том, что пришел господин Жерар.

Это и на самом деле был господин Жерар.

По той стремительности, с которой он пересек двор, вошел в здание и поднялся до кабинета начальника тайной полиции, по той тщательности, с которой он прятал ту часть своего лица, которая осталась незакрытой ни полями шляпы, ни высоким стоячим воротником его редингота, всякий, кто бы его увидел, непременно отвернулся бы от него с презрением, признав в нем шпика в полном смысле этого слова.

Итак, как мы уже сказали, господину Жакалю доложили о том, что прибыл господин Жерар.

Дверь кабинета господина Жакаля открылась, и визитер проскользнул в комнату.

– Ах-ах! – сказал господин Жакаль. – Да это же наш достопочтеннейший мсье Жерар! Проходите, дорогой мсье, проходите же!

– Я вам не помешал? – спросил господин Жерар.

– Ну что вы! Как вы можете мне помешать? Никогда в жизни!

– Вы очень любезны, мсье, – произнес господин Жерар.

– Более того, я уже собрался было посылать за вами… Вы мне помешали! Скажете же такое! Вы, мой преданный друг, мой герой, мой любимец! Ну же, мсье Жерар, вы ведь пошутили, признайтесь честно!

– Мне показалось, что вы только что были заняты.

– Да, действительно, я только что распрощался с одним из ваших друзей.

– С одним из моих друзей… С кем же это?

– С господином Сальватором.

– Не знаю такого, – с удивлением ответил господин Жерар.

– Возможно. Зато он вас прекрасно знает. Так мне по крайней мере показалось.

– Я подумал, что вы собирались куда-то пойти.

– И вы надеялись тем самым уйти от предстоящего разговора, неблагодарный!

– Мсье Жакаль…

– Слушайте, положите вашу шляпу. У вас такой вид, будто вы готовы в любой момент убежать… Вот так… А теперь присядьте. Где вы сможете найти, черт возьми, дорогой мсье Жерар, найти более веселого и приятного собеседника, чем я? Неблагодарный! Не говоря уже о том, что в то время, как вы заботитесь о благе короля, я забочусь о вашем благе.

Да, я действительно собирался было уйти. Но вот вы здесь, и я остаюсь… Уйти! Да что вы! Я лучше пожертвую самыми интересными личными своими делами, чтобы иметь радость беседы с вами. Так что новенького вы можете мне рассказать, честнейший мсье Жерар?

– Ничего особенного, мсье.

– Тем хуже, тем хуже.

Господин Жерар покачал головой, словно желая сказать: «Никак не могу раскрыть заговор».

– Что еще? – спросил господин Жакаль.

– Вчера к вам должны были доставить человека, которого я велел арестовать перед кафе «Фуа».

– Что же он натворил?

– Вел недопустимую пронаполеоновскую пропаганду.

– Расскажите-ка поподробнее, дорогой мсье Жерар.

– Представьте себе…

– Сначала скажите, как его имя?

– Этого я не знаю, мсье… Вы понимаете, что было бы неосторожно с моей стороны подходить к нему и спрашивать его имя.

– Как он выглядел?

– Высокого роста, сильный, смелый. Был одет в длинный синий редингот, застегнутый на все пуговицы. В петличке у него была красная ленточка.

– Какой-то отставной офицер.

– Мне тоже так показалось. Особенно если принять во внимание его широкополую шляпу, решительно сдвинутую на один бок.

– Неплохо, мсье Жерар, для новичка совсем неплохо, – пробормотал господин Жакаль. – Увидите, что мы из вас сможем кое-что сделать. Продолжайте.

– Он вошел в кафе. Его облик показался мне подозрительным, и я пошел вслед за ним.

– Хорошо, мсье Жерар, хорошо!

– Он сел за столик и потребовал подать ему полчашки кофе и графинчик водки. При этом он громко произнес: «Не могу пить другого кофе, кроме сорта «Глория». Я очень люблю «Глорию»!» И стал осматриваться вокруг в надежде, что кто-нибудь ему ответит.

– Но ему никто не ответил?

– Никто… Потом, решив, что того, что он сказал, недостаточно, он снова произнес: «Да здравствует «Глория»!»

– Черт! Черт! Черт! – сказал господин Жакаль. – Тут же все ясно. Говоря «Да здравствует „Глория”», он хотел сказать: «Да здравствует слава!»

 – Именно так я и подумал. А поскольку нами правит наше родное правительство и нет никакого повода кричать «Да здравствует слава!», этот человек показался мне еще более подозрительным.

– Отлично!.. Бандит с Луары…

– Я уселся за столик напротив него, чтобы все видеть и все слышать.

– Браво, мсье Жерар!

– Он попросил принести ему газету…

– Какую?

– Ах, вот этого я не знаю.

– И в этом ваша ошибка, мсье Жерар.

– Полагаю, что это была «Конститюсьонель».

 – Это была именно «Конститюсьонель».

 – Вы так считаете?

– Я уверен в этом.

– Если вы в этом уверены, мсье Жакаль…

– Итак, он попросил «Конститюсьонель»… Продолжайте.

– Значит, он попросил «Конститюсьонель». Но это было с его стороны чистое бахвальство, поскольку то ли по случайности, то ли специально, но он постоянно держал газету вверх ногами. До тех пор, пока в кафе не вошел один из его приятелей.

– Как вы узнали, что это был один из его приятелей, мсье Жерар?

– Этот человек был с ног до головы одет точно так же, как и тот, который показался мне подозрительным. Но он был более морщинист.

– Продолжайте, мсье Жерар. Итак, это был, несомненно, его приятель.

– Это было тем более понятно, что вновь вошедший направился прямо к тому, кто сидел за столиком, и протянул ему руку.

«Здравствуй», – сказал первый грубым голосом.

«Здравствуй, – ответил второй точно таким же голосом. – Ты получил наследство?» «Я?»

«Да, ты»

«С чего это ты взял?»

«Черт возьми! Ты во всем новом!»

«Да это меня жена так разодела по случаю праздника».

«А я-то думал, что ты получил деньги».

«Нет. И мне кажется, что нам еще придется некоторое время брать кредит у нашего корреспондента в Вене».

– Герцог Рейхштадский, – произнес господин Жакаль.

– И я тоже так подумал, – сказал господин Жерар.

«Знаешь, – снова произнес первый военный, – что оный корреспондент в Вене чуть было не вернулся в Париж?»

«Знаю, – ответил второй, – но ему помешали».

«То, что отложено, не потеряно».

– Гм-гм! Мсье Жерар, и это, по-вашему, «ничего особенного»? Но мне то, о чем вы только что рассказали, уже кажется много. А если вы добавите еще что-то…

– Сейчас добавлю, мсье.

– Ах, так? Продолжайте же, мсье Жерар!

И, показывая свое удовлетворение, господин Жакаль достал табакерку и втянул носом табак.

Господин Жерар продолжал:

– Первый офицер сказал: «Честное слово, отличный редингот!»

И провел ладонью по материи.

«Отличный», – с гордостью ответил второй.

«Какой прекрасный ворс».

«А ведь обыкновенное, казалось бы, сукно».

«Кажется, немного широковат».

«Что? Широковат?»

«Я говорю: твой редингот кажется мне несколько широковатым для солдата…»

– Это доказывает, – заметил господин Жакаль, – что он был военным и что вы не ошиблись в своих предположениях, мсье Жерар.

«Почему же это – широковат? – ответил офицер. – Одежда никогда не бывает слишком просторной. Мне нравится все большое. Я люблю все широкое. Да здравствует император!»

– Да здравствует император? Как это – да здравствует император? Какая тут связь с рединготом?

– Я знаю, что связи тут никакой не прослеживается, – ответил, слегка замявшись, господин Жерар, – но я собственными ушами слышал, как он произнес: «Да здравствует император!»

Господин Жакаль с шумом втянул ноздрей вторую понюшку табака.

– Допустим, что он и впрямь крикнул «Да здравствует император!».

– Да, допустим, – сказал господин Жерар, поставленный в крайне затруднительное положение. – Сами понимаете, услышав этот крамольный призыв, на который обернулись несколько человек, я вышел из кафе.

– Понимаю.

– У дверей кафе я увидел двух полицейских. Описав им внешность смутьяна, я отошел в сторону и увидел, как они схватили его за шиворот.

– Браво, мсье Жерар! Но все же удивительно, что я не видел этого человека и никто мне об этом не доложил.

– И все же я уверяю вас, мсье Жакаль, что этот человек был арестован.

Господин Жакаль позвонил.

На пороге появился дежурный пристав.

– Попросите ко мне Жибасье, – сказал ему господин Жакаль.

Пристав ушел.

Прошло пять минут, в течение которых господин Жакаль рылся в лежавших на столе бумагах.

В комнату вошел пристав.