Александра Треффер - Властелин двух миров. Книга I. Временная петля. Монстры из будущего Страница 12

Мужчина и мальчик с сомнением переглянулись. Йарден заметил это.

– Что-то не так?

– Мы не знаем, когда он здесь появится, – грустно ответил Тиалонай.

– А сами вы не хотите туда пойти?

– Ну, конечно же! – хлопнув себя по лбу, воскликнул Прокудин. – Ведь портал с той стороны скрыт от посторонних глаз. Даже если хозяина не окажется на месте, мы его дождёмся.

– Прекрасно! – обрадовано сказал Йарден. – А я всё подготовлю для вашего путешествия.

– Путешествия? Нам далеко ехать?

– Не очень. Центр всемирной истории находится в Гималаях.

Рты Виктора и Тиалоная открылись сами собой. Чиновник засмеялся.

– Всё не так страшно. С современными средствами передвижения вы окажетесь на месте через несколько минут. Но на изучение материалов понадобится время, поэтому вам придётся пробыть там довольно долго. И для обеспечения вас жильём и питанием нужен соответствующий документ. Договаривайтесь с господином Штригелем, я жду вас.

Вскоре Виктор и Тиалонай уже входили в студию. Мальчик направился к голубой двери, но опекун остановил его.

– Думаю, – произнёс он, – тебе стоит остаться здесь. Если Дитрих на месте, я приведу его.

– Где же ему быть ночью? – недоумённо поинтересовался подросток.

– Мало ли… – ответил Виктор, подумав о фройляйн Браун.

– Хорошо, – согласился Тиалонай, – я подожду.

Прокудин шагнул в светящийся прямоугольник и оказался в полной темноте. Зацепившись за стул, он подвернул ногу, тихо выругался и тотчас почувствовал, как его торс обхватила железная рука, а к виску прижалось дуло пистолета.

– Дитрих, – просипел он, – осторожнее. Это я – Виктор.

Хватка ослабла, зажёгся свет, и мужчина увидел заспанного Штригеля.

– Витя? – удивлённо спросил тот. – Ты что здесь делаешь?

– Надо поговорить. Можешь выбраться к нам?

– Сейчас? Хорошо.

И, переодевшись в штатское, Дитрих последовал за Прокудиным. У завесы напряжённо застыл Тиалонай. Увидев Штригеля, он бросился к нему. Несколько мгновений они простояли, обнявшись, а потом Дитрих, мягко отстранив мальчика от себя, вытер выступившие на глазах ребёнка слёзы.

– Всё хорошо, Тиалонай, мы снова вместе.

Подросток взял отца за руку, и они вышли на улицу. Расположившись на широкой скамейке, люди беседовали. Виктор рассказал о предложении Йардена, и Дитрих задумался. Обязанности требовали его присутствия в округе, но любопытство, желание узнать что-то новое доминировали.

– Ладно, – сказал он, решившись. – Мне понадобится немного времени для завершения начатых дел, а после я сообщу руководству, что инкогнито уезжаю на отдых. Надеюсь, в этом случае меня никто не станет разыскивать. Думаю, дней пять у меня будет.

Тиалонай задохнулся от восторга. Провести пять долгих дней с человеком, которого он так любил, да ещё там, где ему никогда не приходилось бывать…. Это казалось сказкой. Мальчик уткнулся лицом мужчине в плечо и затих. Ласково гладя ребёнка по голове, Дитрих бездумно смотрел прямо перед собой, наслаждаясь покоем и чувством безопасности. Наконец, он поднялся и произнёс:

– Мне пора возвращаться. В моей реальности скоро наступит утро, и, чтобы всё успеть, я должен поторопиться.

Стараясь не смотреть в погрустневшие глаза сына, Штригель направился к мастерской. Через четыре часа кортеж диктатора двинулся к особняку Изольды Браун.

Изольда внимательно рассматривала осунувшегося, слегка похудевшего Штригеля.

– Плохо выглядишь, Дитрих, – сказала она. – Ты спал сегодня?

– Почти нет, нужно было завершить срочную работу. Зато ты, как всегда, великолепна!

– Да, десятичасовой сон идёт мне на пользу, – засмеялась она.

И, подойдя, по-матерински обняла мужчину.

Фройляйн Браун – королева салонов, одна из красивейших дам Империи перешагнула шестидесятилетний рубеж. На лице, ещё хранившем следы былой привлекательности, резко выделялись морщины, шею, выдающую возраст, она прятала за высоким воротником, а грудь, поддерживаемая особым бюстгальтером, уже не могла заставить мужчину протянуть к ней руку. Прежними остались только карие, светящиеся умом и задором глаза с появившейся в них недавно лёгкой грустинкой. И Штригель не мог не засмотреться в зеркала души бывшей возлюбленной.

– Я скучал, – промолвил он, – мы так давно не виделись.

– А я, представь, даже не успела стосковаться, – улыбнулась женщина. – Возила гостей по твоему образцовому округу.

– Вот как? Кого же?

– Нашего серого кардинала – советника императора Вилли Шефера.

– И каковы его впечатления? – внутренне напрягшись, поинтересовался Дитрих.

Ведь, в конце концов, он управлял вверенной ему территорией в обход всех действующих законов, и это могло привести к смещению с должности, а в дальнейшем и к казни.

– Он в восхищении, – успокоила его Изольда. – Вилли поведал по секрету, что методы правления последователей фюрера давно его раздражают, и он исподволь внушает главе Империи, что настала пора перемен.

Дитрих перевёл дыхание.

– Так что теперь, – сообщила женщина, – у тебя есть свой человек, приближенный к трону.

– А почему ты не позвала меня? – спросил Штригель.

– Потому что ты исчез, и тебя не могли отыскать. Кстати, где ты пропадал?

– Рискнул прогуляться в одиночестве, – осторожно ответил Дитрих, до поры не собиравшийся посвящать подругу в подробности вояжей в другую реальность, – и совершенно забыл о назначенной аудиенции.

– На тебя не похоже, – погрозила ему пальцем Изольда, – темнишь, мой дорогой.

Смущённый её проницательностью, Штригель замялся.

– Я всё расскажу тебе, Зольди, но позже. Ты готова подождать?

Она серьёзно посмотрела на мужчину.

– Да, конечно. Я знаю, что ты ничего не делаешь просто так. Поделишься, когда сочтёшь нужным, милый.

Последнее слово прозвучало так нежно, что к горлу Дитриха подкатил ком. Чтобы сгладить неловкость и оградить их беседу от посторонних ушей, он встал и закрыл дверь.

– Послушай, – вернувшись, тихо сказал Штригель, – мне неловко об этом говорить, но, поверь, мною движет не желание подняться по служебной лестнице, а потребность сделать что-то полезное в больших, чем сейчас, масштабах…

– Зачем так много слов, Дитрих? – прервала его женщина, садясь. – Я хорошо знаю тебя, и мне не нужно ничего объяснять. Чего ты хочешь?

– Власти, Зольди. Мой округ процветает, но за его границами творится произвол. Я хотел бы это пресечь, но я слаб…

– Ты силён одним желанием что-то изменить, – ласково отозвалась подруга, – и, конечно, я тебе помогу. Последнее время…

Она понизила голос.

– Последнее время становится всё больше недовольных политикой императора. Кроме того, он уже немолод и, увы, глуп. Такому человеку нельзя возглавлять государство.

– Ты прочишь меня в императоры? – испуганно вопросил Штригель.

– А почему бы и нет?

Женщина засмеялась, и смех её, не считаясь с возрастом, зазвенел, как колокольчик.

– Ты умён, красив, подданные любят красивых властителей, достаточно гуманен, а гуманность сейчас входит в моду, и станешь достойной заменой старику Деккеру. До выборов осталось чуть более полугода, за это время я обеспечу тебе поддержку влиятельных людей и, конечно, финансы…

Она жестом прервала готового возразить Дитриха.

– Не спорь. Я знаю, на что уходят все твои деньги, без них невозможно поддерживать округ. И не беспокойся, ты получишь их не из моего кармана, я организую фонд содействия «божественному» Дитриху.

Штригель встал перед Изольдой на одно колено и, целуя ей руку, прошептал:

– Ты великая женщина, Зольди, мне до тебя далеко!

Та положила ладонь на его голову, глядя по волосам.

– Я верю в твой политический гений, Дитрих. Рано или поздно Германская империя расцветёт, сотрутся различия между расами, национальностями, народ станет благоденствовать, и это будет делом твоих рук.

– Если прежде меня не застрелят прямо на троне за инакомыслие, – подумал Штригель, улыбнувшись собеседнице.

Простившись с Изольдой, Дитрих вернулся к себе и, созвонившись с высшим руководством, вытребовал отпуск на пять дней. Вызвав начальника охраны – преданного Оскара Менгера, Штригель вручил ему официально завизированный документ, согласно которому тот в отсутствие диктатора становился его заместителем. Небрежно кинув папки в сейф, Дитрих набрал код и, захлопнув дверцу, повернул сложный ключ.

Вечерело. Сбросив ненавистный мундир и надев штатское, Штригель в нетерпении посматривал на часы. Он понимал, что там – за завесой его ожидает работа, но всё равно воспринимал её, как отдых, вдали от Империи, врагов и крови. И, главное, рядом будет Тиалонай. Дитрих скучал по мальчику до боли в сердце, а теперь у них есть целых пять дней, которые они проведут вместе.