Евгений Сартинов - Последняя Империя. Война с Китаем Страница 14

— Где? Где работать-то? — Заволновались в толпе.

— У вас в трех километрах от деревни начинаются военные укрепления.

— Укрепрайон? — Удивился Мишка. — Так мы ж его разворовали? Я сам оттуда столько металла вывез и сдал — мама не горюй! Почитай цистерну водки с него выпили.

— Вот, и это печально. А теперь будем не только его восстанавливать, но и строить новые укрепления. Работать будем быстро, много, без выходных, без праздников. Один большой трудовой день.

— Чего так? Стахановцами сделать хотите? — Засмеялся Мишка.

— Достал ты уже, Мишка, — проворчал лысый мужик. — Дай умного человека послушать.

— Ой, Мироныч…

Мишке больше не дали сказать ни слова, зашикали со всех сторон, одна женщина даже дала местному остряку подзатыльник.

— А ты, Михаил, не понимаешь? — Спросил Шубин. — И остальные не понимают? Китай он все растет и множится. А расти то ему некуда, только к нам. Так что будем строить укрепрайон.

— И надолго такая работа? — Спросил Мироныч.

— Надолго. Года на три. Так кто пойдет ко мне работать?

Руки подняли все. И никто не спросил про заработок. Это было не столь важно — главное для них нашлась настоящая работа.

И вот, спустя месяц, Шубин, стоя на вершине сопки, наблюдал, как снизу ползут одна за одной грузовые машины. То, что месяц назад ему казалось невероятным, было уже свершившимся фактом — они не только не отставали от графика работ, а опережали его. Шубина окликнули.

— Полковник, глянь в свою штуку, как там моя Танька, сиськи не чешет?

Полковником его называл только тот самый хохмач Мишка Корнеев. Шубин обернулся в другую сторону, посмотрел в видоискатель буссоли. На вершине соседней сопки с мерной рейкой стояла жена Мишки — Татьяна. Шубин записал данные в тетрадь и махнул рукой Татьяне — все! Мужчины закурили, наблюдая, как женщина неуклюже спускается вниз. Потом она поскользнулась и покатилась вниз на пятой точке, задрав юбку и обнажив при этом свои толстые, белые ноги. Мужики засмеялись.

— Корова! — Прокомментировал Мишка, и они так же начали спускаться.

— Ладно, она хорошая у тебя, просто красавица. Сколько живете вместе?

— Десять лет.

— Дети есть?

— Нет.

Шубин удивился:

— Почему?

— Я откуда знаю? Я… половине деревне сделал потомство, а с ней — никак!

— К врачам обращались?

Мишка скривился:

— Да… к каким врачам?! Тут зубы некому выдернуть, их вон Сашка Токарь рвет всем пассатижами за пол-литра.

— А я всех врачей прошел. И в столице, и в Питере. Бесполезно!

Мишка даже остановился.

— Постой, что, у тебя такая же фигня?

— Абсолютно. С первой женой сразу парня сделал. Потом разошлись, с Ленкой я сошелся. У ней тоже парень от первого брака, своего хотели соорудить, и никак. Восемь лет так вот живем.

— А что врачи то говорят?

— Говорят, что все в норме. Просто не пришло время. А когда оно придет? Черт его знает…

— Да, и хрен что исправишь. Я, может быть, так бы и не пил, но заедает… Некоторые еще прикалывают. Дескать, отдай жену кому-нибудь, чтобы он ей ребенка заделал. Я двум козлам морды набил, остальные молчат, но за спиной, суки, ухмыляются.

— Ладно, не бери в голову. Все будет. Вот сейчас с месяц не попьешь, и такого парня ей отстругаешь. Все позавидуют.

Они дождались, когда Татьяна поднимется к ним на вершину. Она подошла, обняла мужа, уставилась на него своими голубыми глазищами. Улыбалась она редко, у ней не хватало переднего зуба в верхней челюсти. А Мишка продолжил разговор о своих проблемах:

— Дай то бог. Ну, что, на сегодня все?

— Да нет, надо еще вон туда съездить.

Шубин махнул рукой в сторону самой большой сопки, стоящей в отдалении, последней перед большой равниной. А далее шла горная гряда, непроходимая для любой техники.

— И что там будет? — Спросил Мишка.

Шубин пояснил:

— Новое укрепление — форт «Шилка».

— Почему форт?

— Я его так назвал. Сопка слишком далека от всех остальных укреплений, и это будет очень мощное укрепление. Нам его придется строить с нуля. И это все очень интересно.

Через год после начала работ по строительству новых и восстановлению старых укрепрайонов с большой инспекцией на Дальний Восток приехал комиссия лично во главе с министром обороны. Главковерх не был доволен ни быстротой производимых работ, ни их качеством. Он снял одного из командующих укрепрайонов, у того слишком медленно двигались работы. Второму влепил выговор. Тот из-за нехватки кадров догадался нанять на работу китайцев. Но самое строгое наказание понес комендант укрепрайона «Лена». Он приторговывал на сторону казенным цементом, за счет чего построил себе в пригороде Хабаровска роскошный трехэтажный особняк. По своему обыкновению Сазонтьев не стал церемониться, он просто вытащил из кобуры пистолет и пристрелил вороватого полковника прямо у стен новенького дома, на глазах жены и двух детей. Тут же он прокомментировал свое действие, обогатив свой же недюженый набор крылатых цитат:

— Кто еще захочет построить себе домик за счет казны, гроб пусть себе заказывает за свой счет.

Эпизод 14. КИТАЙ, ШАНХАЙ

В эту ночь Зен Чангминг почти не спал. Дочка снова температурила, она покрылась потом, плакала и они по очереди с женой укачивали ее на руках. Чтобы как-то отвлечься от детского плача Чанг включил небольшой транзистор. Из динамиков послышался торопливый речитатив Шоу Шана.

— Русские всегда свысока относились к нашей нации. Еще с царских времен они навязывали нам кабальные условия договоров по размежеванию границ. Настало время отнять у России то, что по праву должно принадлежать Китаю — территорию. Пора вырвать у старого медведя его прогнившие зубы и пинками загнать за Урал!..

«Опять он про русских. Задолбал уже», — подумал Чанг и попытался найти другой канал. Но там гремела музыка, и он окончательно выключил транзистор.

В шесть утра Чанг вышел из дома. Место сбора рабочих было далеко, в другом районе Шанхая, а у него сейчас не было денег даже на метро. А ведь всего год назад он приехал в этот блистательный город с огромными надеждами. Их породил приехавший на новый год из Шанхая брат жены — Дэн Шунюан. Он уехал на юг страны на заработки три года назад, и вернулся одетым с иголочки, привез всем родственниками подарки.

— Поймите, в Шанхае работы хватит всем! Этот город проглотит всех! — Вещал он родне за праздничным столом. — Я тоже начал с нуля, а сейчас я бригадир на стройке, у меня своя квартира, я собираюсь жениться. И все вы можете жить так же. Нужно только не сидеть здесь, в деревне, считая в миске каждую рисинку, а работать в Шанхае, честно и трудолюбиво.

Из всей родни ехать в Шанхай решились только Чанг с женой. Она была уже на пятом месяце беременности, но именно это и подстегивало Чанга. Ему хотелось, чтобы их долгожданный ребенок не имел ни в чем нужды. То, что он родился, и так было подобно чуду. Они прожили семь лет без детей, и врачи вообще отказывались лечить Дэн Ксуекин, найдя у ней редкую патологию по женской части. И вдруг — беременность уже тогда, когда они потеряли надежду.

Сначала все шло хорошо, Шунюан с молодой женой встретил их радушно, поселил в своей маленькой квартире. Чанг сразу устроился на стройку, получил свою первую зарплату… И тут грянул этот жуткий мировой кризис. Огромная часть товаров из Китая стала не нужна мировому сообществу. За считанные месяцы разорились тысячи фирм, миллионы людей остались без работы. К этому времени Ксуекин родила, но девочка была слишком слаба, болезненна. Ее постоянный плач нервировал жену брата, она сама уже была беременна. Семье Чанга пришлось переехать в совсем маленькую каморку на окраине города. Чанг перебивался случайными заработками, большей частью грузчиком и разнорабочим. Вскоре вместе с ним тем же самым начал заниматься и Шунюан. Его строительная фирма разорилась, и он так же был выброшен на улицу.

Чанг шел быстро, он ушел в свои невеселые мысли, так что когда перед ним резко затормозил огромный автомобиль, он вздрогнул и отскочил назад. Из открывшегося окна показалось круглое лицо изрядно располневшего китайца.

— Ты, позорное животное, ты, что себе под ноги смотришь?! Желуди ищешь?

Чанг понял, что он шел на красный свет. Но оправдываться он не стал, просто молчал и смотрел на своего собеседника.

— Понаехали тут, деревенские олухи! Никуда от вас не деться, ступить уже некогда, — Выругался водитель и дал по газам.

Перебежав дорогу, Чанг свернул за угол, решив пройти дворами, и увидел ту же самую машину и толстого господина в сером, стильном костюме около высотного дома. Перед ним стояла пожилая женщина, угодливо улыбаясь, она держала на руках маленького ребенка, как определил Чанг, примерно такого же возраста, как и его дочка. А толстый, между тем, вывел из салона автомобиля второго ребенка, чуть постарше, затем третьего.