Александр Казанков - Во славу божью. Книга 1 (СИ) Страница 17

— Гноится, милорд. — Совершенно безразлично констатировал слуга.

Глеб был в бешенстве. Как так можно. Человек может умереть, а ему всё равно. Где же Джефри?

Молодой человек не знал, что делают в подобных случаях. Он, конечно, смотрел фильмы, где оказывают первую медицинскую помощь, но это мало могло ему дать в подобной ситуации.

— Принеси чистую воду, — наконец, решившись, распорядился молодой человек. — И тряпки забинтовать рану, тоже чистые. Поторапливайся! — Прикрикнул Глеб, видя, что тот медлит.

Надо промыть рану, а там будет видно. Нужно было с самого начала самому это сделать, корил себя Глеб.

Слуга вошёл в комнату с тазом воды, поставил перед хозяином. Глеб обмакнул материю в воду, приложил к ране. Мальчик вскрикнул, реагируя на прикосновения. Глеб повторил процедуру несколько раз, промывая рану, которая уже успела почернеть. Он понимал, что надо выдавить гной, иначе парню конец.

— Подержи его, — велел сэр Уильям слуге. Тот подошёл к постели, сдавил руки мальчика, который даже не пошевелился. Тогда Глеб надавил на рану, но гной не потёк. Из груди мальчика снова раздался стон.

Гной внутри. Молодой человек побледнел. Надо было разрезать рану.

— Принеси мне кинжал, — распорядился он. — Быстрее.

Он взглянул на свои руки, которые ужасно дрожали. Надо было что-то делать. Его рука должна быть твёрдой. Он не может испугаться в ответственный момент.

Глеб взял в руку, принесённый слугой кинжал, как раз тот, который он купил на ярмарке накануне. Потом протёр его вином из графина, стоящего на столе. И зачем этот кувшин здесь. Зачем раненому вино? Он встать-то не может. Слуга снова схватил Эдмунда за руки. Глеб, вобрав в грудь побольше воздуха надавил кинжалом на плоть. Парень вскрикнул. Глеб не дышал. Из раны брызнула кровь, перемешавшаяся с гноем. Молодой человек надавил на рану. Мальчик стал сопротивляться.

— Держи его крепче, — велел сэр Уильям.

Но слуга к удивлению молодого человека бросил своё занятие. Он отскочил от кровати, смотря на хозяина, как на сумасшедшего.

— Ты что? — Недоумевал Глеб.

— Это грех милорд, — ответил слуга, то и дело, крестясь, поглядывая на сэра Уильяма.

— Что грех?

— Господь нас накажет. Обязательно накажет. Нельзя резать человека.

Что за бред. Они убивают и глазом не моргнув, а помочь умирающему человеку грех. Что за люди? Что за бог у них такой.

— Нужно выдавить гной, иначе он умрёт! Ты слышишь меня. Немедленно держи его за руки, иначе я выгоню тебя вон! Немедленно!

— Милорд, — слуга, не переставая креститься, стал медленно подходить к постели. — Это грех, милорд. Господь сам решит, кому жить, а кому умереть.

— Да. И если ты сейчас не сделаешь то, что тебе говорят, то господь решит, что ты задержался на этом свете.

— Милорд, пощадите. Не заставляйте меня.

Глеб и так был весь на нервах, а теперь ещё этот недоумок подливает масла в огонь. Только его ещё и не хватало. Что так могло напугать его? Неужели то, что он сделал надрез на теле?

— Послушай, — попытался успокоить слугу Глеб. — Пусть это грех, но это мой грех. Ты человек подневольный, ты должен подчиняться. Господь простит тебя. Но ты должен мне помочь. Он умрёт, если мы ничего не сделаем. Ты меня понял?

— Да, милорд. — Кивнул слуга, подходя к раненому. Он снова ухватил, лежащего в бреду мальчика.

А Глеб принялся за рану. Эдмунд бился в руках слуги от сильной боли, несколько раз заехав сэру Уильяму по голове. Глеб дрожащими руками делал своё дело. Он весь взмок от напряжения. Лицо покраснело. Ему уже не казалось, что в замке холодно. Наоборот.

На крик Эдмунда сбежалось несколько человек. Трое были рыцарями сэра Уильяма, среди которых находился Генри Стаффорд, а ещё трое были из обитателей замка. Они столпились у входа, наблюдая за происходящим. Глеб не обращал на них внимание. Он их почти не видел. Просто знал, что они смотрят. Выдавив весь гной, Глеб промыл рану и забинтовал чистой материей. Отерев рукавом пот со лба, взглянул на Эдмунда. Тот смотрел на хозяина расширенными глазами. Он был в сознании.

— Ты поправишься, — попытался ободрить пажа сэр Уильям. — Обязательно поправишься. Это было необходимо, — проговорил он, показывая на забинтованную ногу.

— Я знаю, милорд, — выдавил из себя Эдмунд Мортимер. — Благодарю. — Мутные глаза мальчика закрылись. Исчерпав все силы от напряжения, он снова провалился в пучину сна.

Толпа у входа постепенно рассосалась. Поняв в чём дело, они потеряли к происходящему всякий интерес. Чего они здесь не видели. Раненый в бреду, большое дело.

Глеб вымыл руки, уселся в кресло недалеко от постели мальчика. Он смотрел на пажа. Больше он ничего не мог сделать. Сейчас бы мази, какой или антибиотиков, но то, что они существовали в двенадцатом веке, Глеб сильно сомневался. У парня высокая температура, но с этим ему предстоит справиться самому.

— Милорд, — окликнул Глеба слуга.

Молодой человек совсем позабыл о нём. Что ему ещё надо?

— Иди, отдыхай, — распорядился молодой человек. Он хотел остаться один. Где же Джефри, в который раз за сегодняшний день подумал Глеб. Он бы уж точно не стал шарахаться в сторону при виде операции. Хотя, может и стал бы. Кто их знает этих дикарей. — Что ещё? — Спросил молодой человек, видя, что слуга не уходит.

Тот помялся, но всё же ответил:

— Надо бы в церковь сходит. Попросить у господа прощения. Грех отмолить.

Глеб простонал. Как всё глупо и нелепо. Этот всё о своём талдычит. Вот что значит деревенщина, чьи мозги забиты суевериями.

— Ну, так сходи. Обязательно сходи. — Если ему так лучше. Пусть делает что хочет, только оставит меня в покое.

— Когда?

— Когда будем проезжать мимо первого же города, обязательно зайдём.

— Благодарю, милорд, — почтительно поклонился слуга.

Глеб закрыл глаза. Сердце билось, как сумасшедшее. Он пытался унять дрожь. Беспокойство за парня не покидало молодого человека. Он закрыл глаза. Надо было поспать. Хотя бы немного. Завтра приедет граф Ричмонд, совершенно незнакомый человек, которого сэр Уильям знает. Как завтра вести себя с графом. Со своими рыцарями всё понятно. Он господин, они подчинённые. Можно было особо не церемониться. Но как вести себя с равным? Хорошо если Джефри вернётся, он поможет. А если нет? Что тогда?

Глава 11

Трудный день дал о себе знать и молодой человек, наконец, заснул. Сон был не спокойным. Но хотя бы в это раз кошмары не снились. Он почувствовал, что кто-то прикоснулся к нему. Прикосновение было не сильным, а нежным, немного неуверенным. Глеб не испугался. Оно было очень приятным и смутно напоминающим что-то из прошлой жизни. Он открыл глаза. Перед ним стояла девчушка лет шести, такая хорошенькая, как куколка. Её не портила даже грязь, засохшая на её милом личике и лохмотья, в которые она была одета. Её ручка неуверенно лежала на плече Глеба. Он улыбнулся девочке. Улыбка оказалась кривой и глупой. Девчушка рассмеялась. Она, кажется, ожидала чего угодно, но никак не улыбки.

— Привет, — тихонько произнёс Глеб. — Ты кто?

Девочка ничего не ответила, только алые губки растянулись в улыбке.

— Ты меня понимаешь? — спросил молодой человек. Может она говорит на каком-нибудь другом языке.

Девочка опять ничего не ответила. Но на этот раз кивнула головой. Значит понимает. Это хорошо. Глеб почувствовал, что если бы он не смог с ней общаться, это бы его огорчило.

— Как ты здесь оказалась? — Снова начал он свой допрос. — Не бойся. Я не обижу тебя.

— Я не боюсь, — у неё был ангельский голосок, который как бальзам пролился на душевную пустоту Глеба.

— Ему нужна помощь.

Молодой человек посмотрел на постель, на которой лежал Эдмунд. Он встал со своего места и подошёл к мальчику. Паж по-прежнему спал неспокойным сном. Глеб потрогал лоб Эдмунда. Он был горячим. Несмотря на все его усилия, жар не спал.

— Да, ему нужна помощь. Но я не знаю, что можно сделать, — озвучил свои опасения Глеб.

— Я знаю, кто может помочь, — улыбнулась девочка, — пойдём со мной.

Глеб мгновение смотрел на ребёнка. Кто она и откуда появилась здесь?

Она ещё совсем малышка. Вряд ли от неё может исходить какая-то угроза. Да, Глеб, ты совсем стал параноиком. Эта жизнь плохо действует на тебя.

— Мы должны пойти прямо сейчас? — Спросил молодой человек, всё же с сомнением выглянув в окно. На улице стало светать, но было ещё достаточно темно.

— Да. Мы должны вернуться к рассвету. У нас мало времени. Если ты хочешь, чтобы твой слуга выжил, то надо поторопиться.

Она единственная кто называл Глеба на ты. Что это отсутствие воспитания? Кто она?

— Хорошо. — Согласился Глеб, взглянув на метавшегося по постели мальчика. — Идём. Я позову кого-нибудь из слуг. — Глеб пошёл к двери, но девочка протестующее ухватила его за руку.