Виктор Гвор - Щит Страница 18

Звучало убедительно. И красиво. Очень хотелось верить. Настолько на правду было похоже, что вызывало сомнения. Не бывает так. Вернее, не бывало.

— К чему это? Сомнения развеиваешь? Хорошо получается…

Зачем сказал? Хлесткий звук пощечины разорвал тишину. Боль ожгла щеку.

— Дурак!

Стройная тень метнулась по двору, пронеслась между русинскими караульщиками, что и ночью стояли на посту…

Догонять не стал. Не отрок ведь, кидаться вслед. Не поймет, подумает, что и в правду дурак… Хотя сомнений меньше стало. Самую чуточку…

Буревой загнал воспоминания поглубже, тряхнул головой и вернулся в Явь. Вовремя.

Старейшины, по своему извечному обычаю, шумели и суетились. Каждый кричал, не слушая другого, норовя громкостью крика завесить пустоту в голове… Под этот ор старейшины уже разделились на пять кучек. По числу желающих взгромоздить гузно на княжеский стол. Волхв с трудом скрыл недовольство. Всех пятерых он знал хорошо, и не только по явным делам, но и по тем, которые спрятать каждый норовит. Один девок портить любит по удаленным вескам, второй с киевлянами очень уж плотную дружбу водит… Этих не кликнут. За каждого только его родичи будут, а все остальные — против.

Звучали и другие голоса, более умные или более глупые.

— Игорю-князю кланяться надо, — гулко басил Кремень из Волчьей Сыти. — Всё одно прижмет нас Киев, так лучше собственным словом, чем по нужде!

— Не примет Игорь малой дани. Не поверит, — огрызнулся на него Тикша, старейшина Голодупки, кривя обезображенное шрамами лицо. — И пяти лет не прошло, как сами отказывались платить.

— Примет! — заорал Кремень. — Скажем, то Ходоты желание было. Он дурак был, а мы, мол, умные.

— Ты на князя напраслину не возводи! — заревел сотник Турим. — Не тебе его поносить!

Кремень тут же сдал назад. И его извинения утонули в общем хоре.

— Турима на княжение! Он с Ходотой с детства ходил, пусть княжит! — заорал Тикша, а голос у него — дай боги каждому, медведь на дупу присядет, коль в ухо гаркнет…

Собрание задумалось над очередным претендентом. Стало потише.

— Не пойдет, — степенно огладив бороду сказал Турим, до этого в сваре особо не участвовавший. — Кабы я на князя годен был, так давно Ходоту заменил. Не тяну, — развел он руками, чуть не уронив ближних соседей. — Надо из чужих земель князя звать. И чтобы с дружиной приходил. Такого, что ко всем племенам ровно дышать будет.

Собравшиеся опять загалдели, обсуждая идею. В целом нравилось. Не то, чтобы нова, но здрава. Многие народы так поступали. Отца Игоря Киевского ильменцы призвали в свое время, и не было беды от того. Хотя, с какой стороны смотреть. Как бы не вышло, как у Рюрика с Вадимом Храбрым…

— Кого? — вопросил Турим у собрания.

— Подумать надо, — ответил сам себе сотник, не дождавшись от других. — Кто нам подойдет, да кому мы не противны будем. Потом послов заслать… Такое с кондачка решать — только ворон смешить.

Свою работу сотник выполнил. Сам он, действительно, в князи годился не намного лучше ранее предложенных. О чем знал и не преминул изначально упомянуть. Но уважением пользовался, и подкинутый выход понравился. Настало время вмешиваться Буревою, Туримовское предложение и сочинившему…

— Чего искать! — проревел он, не хуже Тикши. — Иного племени, говоришь? А русинский князь кому не люб будет? Здесь он уже! И никакой род своим не назовет! А какие они вои, про то все видели, кто на хазар ходил! — Буревой знал что говорить…

— На кой нам князь, что свой народ потерял? — возмутился Кремень, в чью сторону и пустил хитрый волхв стрелу незаметного обвинения.

Трусоватый волчьесытец от похода на хазар уклонился. Пошел, конечно, но двинулся кружным путем, и на поле боя пришел к шапочному разбору. Даже после киевлян. Но те за короткий срок под тыщу верст отмахали, а Кремень… А теперь еще и шумит больше всех. Ничо, осадят!

— Если бы они воевали как ты, — тут же отбрил его Тикша, — и нас бы уже не было. Я — за!

— Хорошая мысль, — добавил Турим своего рыка в общий гвалт. — Русины — бойцы знатные. Ежели мы всех находников так воевать будем, как хазаров ратили, то лучшего князя и не надо.

— Дак мы ж и не знаем толком, какой из русина конязь! — заорал вдруг Щегол, сосед и родственник Кремня, обычно молчавший на сходах, словно немой. А тут как хвост прищемили, вот и решил пасть открыть. — Как незнакомого кликать?

— Так то не надо было по кустам от рати прятаться. Аль брюхо подвело? — ехидно спросил Буревой. — А русинского князя мы знаем! Спина к спине дрались!

— Знаем, с кем ты спина к спине дрался, — пробурчал Кремень себе под нос. Но Буревой услышал.

Турим тоже.

— Эй, Кремень, ты с кем на поединок нарываешься? — ехидно вопросил сотник. — С Буревоем, али с поляницей русинской? Я б на твоем месте воя выбирал. Он с одного удара убьет. А язва сперва тебе уд обкромсает. Резанет на пару вершков. И на том остановится…

По горнице прокатился смешок. Покрасневший Кремень плюхнулся на лавку. Все же не совсем дурень, понял, что лишку наговорил. А что злобу затаил, так валежину ему в сраку. Пусть ярится, может, подохнет скорее.

Буревой дождался, пока старейшины отсмеются, и продолжил:

— Русины себе новый дом ищут. А нам сила воинская нужна. Думка моя такая — кликнем Ярослава на княжение. Со временем не только хазары, ромеи нас забояться…

«Предложение Буревоя никого врасплох не застало. К тому шло. А вот его проницательность оказалась сюрпризом. Да еще каким! По странному выверту психологии, считали предков если не глупее себя, то где-то близко. Притом, считали все. От Артюхина до каждого из нас. Идиоты. Если у предков не было компьютеров, то вовсе не значит, что и мозгов тоже. Ладно, купеческая легенда была шита белыми нитками. Тот же Кучка ни на грош не поверил. Да и не только „москвич“. Вообще, зря про нее вспоминали лишний раз. Представляю, какими полудурками выглядели со своим псевдоторгашеским подходом. Хотя, не представляю. Знаю точно. Тот же Буревой ржал боевым жеребцом, когда тыкал пальцем в очередную прореху нашей первоначальной легенды.

Дружинная чуть покрепче была, но тоже не ахти. Когда скрытень взялся за наше прикрытие, столько ляпов показал, что мы только рты пораскрывали. Нет, ни смерды, ни дружинники нас не раскусили бы. Вернее, не стали бы задумываться о неувязках. А вот местные спецслужбы оказались совсем не так просты, как думалось в будущем. Как бы заезжено ни звучало, но теоретические знания в большинстве случаев не стоят и десятой доли практического опыта, наработанного здесь и сейчас.

Получалось, что нам здорово повезло. Заявись мы в тот же Киев в изначальном виде, тамошняя контрразведка поработала бы всерьез. При всем уважении к Буревою, класс работы столичных особистов был еще выше. Того же Вукомила в одной клетке с парой медведей закрывать не стоило. Медведей жалко…

Не факт, что со своей „липой“ мы проскочили бы мимо дыбы и прочих сомнительных удовольствий. И подготовка с вооружением не спасли бы.

Единственный момент, кстати, в чем превосходили местных. Особист, волей-неволей ставший другом и основным помощником, жутко расстроился после первой совместной тренировки. Мужик-то первейший по местным меркам боец. Был. Признавался потом, что за всю жизнь столько раз мордой в грязь не роняли.

Впрочем, и тут выкрутился и перевернул все в нужную сторону. Уговорил Неждану на внештатного тренера. Сестренка, в принципе не умеющая на кого-либо обижаться больше пяти минут, достаточно быстро согласилась. И устроила „жениху“ серию тренировок, глядя на которые мы благодарили всех богов, что в „Дубраве“ она была не инструктором. По итогу, не только скрытный волхв в ученики попал, но и большая часть дружинников подтянулась. Без дурных комплексов ребята оказались: мужским шовинизмом не страдали и житие по Домострою не проповедовали. Можно чему-то у девки научится — надо учиться, а не выпендриваться. Впрочем, о Домострое и отношениях полов я уже писал. Так что здесь о другом. Например, о том, что появись мы в другое время, тот же Бур тоже не преминул бы подержать нас за теплое вымя. И отношения с Нежданой не спасли бы, даже если б сложились. Да, под „звон“ деревянных тренировочных мечей Буревой с Нежданой как-то незаметно помирились. Как всегда такое бывает. А из-за чего погрызлись, кстати, так и не сказали. Партизаны белорусских лесов…

Короче, повезло со временем появления. Когда каждый вой на счету — особо глубоко не копают, даже если мелкие натяжки лезут отовсюду. А после… Если кто и разглядел, то уже поздно. Нас желали видеть не в порубе, а в кремле.

Ярика крикнули князем. Новая метла мести до полного освоения не собиралась и потихоньку входила в курс дела. Благо, что Буревой, что Турим (выживший сотник дружины) всегда были рядом и могли удержать от явных ошибок. Сотник, кстати, оказался тоже совсем не дурак, но с ним, большей частью, общался Бур, запудривший бедолаге мозги до самого основания. Впрочем, чем именно, мне неведомо. Не скрытник я, и скрытником быть не желаю!