Легионер. Дорога в Помпеи – 2 - Валерий Александрович Гуров Страница 23

— Ну а если вы будете делать все, что от вас требуется, из бродячих псов подлежащих истреблению, вы превратитесь в моих любимых щенят. Будете есть сытно, отдыхать на широкую ногу и пить вино!

— Шлюхи будут, — неожиданно перебил ланисту мулат.

Охранники тотчас схватились за клинки, но Мантул лишь небрежным взмахом руки дал им отбой.

— Будут, мой храбрый воин, — проворковал он. — Твоя жизнь, как и любого присутствующего здесь…

Ланиста хаотично затыкал пальцем то в одного, то в другого невольника.

— Никогда не будет прежней. Воспринимайте это как сошедшую на вас длань богов. Боги вытащили вас из того дерьма, в котором вы каждый день плавали. Остановили за шаг до того, как вы провалились в бездну. И поместили сюда, с той надеждой, что вы захотите исправится.

Необычная концепция Чистилища. О подобном подходе мне приходилось читать в источниках, рассказывающих о гладиаторских школах в Капуе. Возможно, что Мантул был выходцем из тех краев. Очень уж схожий подход. Я со своим критическим мышлением двадцать первого века, слушал эту философскую речь снисходительно. А вот невольники развесили уши… хм, интересно, надо бы это на вооружение взять. Этакое НЛП античного формата.

— Здесь жизнь позволит вам либо переродиться, либо сдохнуть на песке в луже собственной крови. Это, — ланиста развел руками. — Ваш сон. Сюда за мгновение до смерти поместили каждого из вас ваши боги. Такова воля богов, и только от вас зависит как вы воспользуетесь предоставленным шансом…

Стоявший рядом с мулатом насильник, через гладиаторство спасшийся от смертной казни, попытался возразить. Видимо решил, что раз его товарищу дозволено задавать вопросы, то и ему можно.

— Вопрос, Мантул! Я хочу задать вопрос.

Ланиста кивнул, но тут же сложил руки на груди.

— Если это мой сон, какого тогда Юпитера я должен слушать весь этот бред⁈

Зоя он так… лицо Магтула сделалось каменным. Короткий кивок и к гладиатору подошли двое охранников, вооруженные плетью.

— Эй, я просто спросил! — попытался оправдаться невольник, но слушать его никто не стал.

Тяжелый удар в челюстью рукоятью плети и он завалился на землю. Стоявшие рядом попятились, давая понять, что они то здесь точно не при чем. Раба выволокли, ланиста показал наказание — растопырив пятерню пальцев. Ну а следом еще одного бедолагу ждала незавидная участь. Пряник снова сменился кнутом…

Гладиатор оказался не робкого десятка и попытался сопротивляться. Но еще один размашистый удар в челюсть, поставил его на колени, а удары плети вбили уже бессознательное тело в землю.

Я, наблюдая за избиением всего с нескольких метров, вновь поймал себя на мысли, что остальным невольникам ничего не стоило скрутить в бараний рог этих двоих охранников. Но никто ничего не предпринимал. Рабы хорошо знали, что затем сюда придет милиция или войска, и мятежники будут уничтожены. Но теперь следом возникла новая мысль — бездействие людей, не боявшихся смерти, было обусловлено незнанием… никто из невольников не знал, что делать дальше, когда оружие попадет им в руки.

— Достаточно, — мягко проговорил ланиста, останавливая наказание и пока бессознательное тело уносили, с невозмутимым видом продолжил.

— Знаете почему я называю все это сном? Потому что если по про­ше­ст­вии трех лет вы останетесь живы, то вы наконец промнетесь и покинете школу свободными людьми с целым состоянием, наволоченным по ходу выступлений. Купите себе виллу на берегу море и будете вспоминать мою школу, как-то лучшее, что случилось в вашей жизни когда-либо.

— И правда, наверное такое бывает только во сне, — прошептал Тигран, даже не шевеля губами.

— Добро пожаловать! — ланиста закончил свою речь, и резко развернувшись, зашагал к своему шатру.

Несколько минут в лагере висела тишина. Народ переваривал услышанное. С риторикой у ланисты был полный порядок, и по вспыхнувшим огоньками глазам большинства невольников, я понял, что послание Мантула попало им в самые сердца. А ведь и правда, накануне каждый из них имел все шансы закончить жизнь раз и навсегда. Здесь же рабам предлагалась некоторая перспектива новой жизни всего через несколько лет пребывания в пучине личного Ада.

— Настало время познакомиться с нашей школой, — сообщил старик.

Дальше произошло то, чего я никак не ожидал. Охранники начали подходить к невольникам и перерезать связывающие их руки верёвки. Рабы, избавившись от пут, лишь растирали затекшие запястья.

Нас повели в подобие термы, возведенной на отшибе лагеря из крупных блоков туфа. Никакой системы трубопровода здесь, разумеется не было. Воду, взятую из ручья неподалеку, подогревали прямо в кострах. Мыться предполагали при помощи толченного угля, что хоть и приносило определенный дискомфорт, но в целом закрывало ключевые потребности гигиены. Если я понимал ванну всего сутки назад, то многие из рабов были буквально покрыты коркой грязи. Некоторых же, после водных процедур, я даже не узнавал.

Пока мылись, кто-то унес старую одежду, и на выходе из термы нам выдали новые туники. Мантул хорошо заботился о невольниках и понимал, что такой живой капитал окупиться лишь при должном с ним обращении. Подобное же обращение действительно могло укрепить рабов в мыслях, что все происходящее лишь сон.

— К столу, — повелел старик, оставшись удовлетворен результатом водных процедур и переодевания.

Наша небольшая колонна двинулась за охранниками. По пути я заметил возле одной из палат жутковатого вида приспособление, внутри которого оказался человек. Это была деревянная доска, к которой крепились кольца, через них проходила железная штанга… ноги мужчины запертые штангой, были помещены в кольца. Наказуемый лежал, не в силах принять другое положение. Я видел его обреченный взгляд и отвернулся. Помочь этому человеку я не мог. Интересно он то проснулся или иногда гладиаторам снились кошмары?

— Уроды, — зашипел рыжий. — Слышал я уже эти россказни в Капуе в школе ланисты Батиата.

Еще одним любопытным наблюдением стал небольшой стенд с кучей самого разнообразного оружия, выполненного из дерева. Рабам на пути к первому поединку на арене, требовалось пройти долгий путь из тренировок и учебных сражений как раз вот таким деревянным оружием. Было ли в лагере оружие настоящее, только предстояло выяснить.

Нас привели нас к длинному столу. Там стояли горшки с кашей и вареными яйцами, от которых струился пар. Мы расселись на скамьях, и приступили к трапезе. Стол по прежнему охраняли несколько людей старика. Кстати, судя по обращению к ланисте, старик сам имел статус невольника, а