Александр Чернов - Владивосток - Порт-Артур Страница 24

   Третьего апреля, за две с половиной недели до выхода "Варяга" в первый после ремонта боевой поход, на Владивосток обрушился локальный катаклизм. Отправившиеся на войну, Великие Князья Михаил Александрович и Кирилл Владимирович со товарищи, прослышав о творящихся во Владивостоке интересных делах, плюнули на первоначальный приказ и испросили телеграммой царственного родственника о смене конечного пункта их маршрута.

   Макаров и Стессель в Порт-Артуре были только рады избавиться от лишних жерновов на шее. В итоге двое членов развеселой августейшей компании, а слухи об их кутежах по дороге летели быстрее, чем шел на восток их курьерский, отправились к Куропаткину в Ляоян. Это были Великий князь Борис Владимирович и сербский принц Георгий Карагеоргиевич. На голову же Руднева свалилась другая парочка "великих", а с ней, до кучи, и очередная проблема - куда девать двух столь разных молодых людей, одного с сухопутным, Михаила, а второго с морским, Кирилла, ВУСами.

   Данные молодые люди были для любого командира, под начало которого попадали, сущим наказанием - нормальной службы от них ожидать не приходилось, но вот навредить по неопытности они могли изрядно. А если при этом что не так им скажешь, могут и нажаловаться на самый верх, по-родственному. Но еще страшнее было помыслить о перспективе доклада в столицу с известием о ранении или болезни родичей венценосца.

   Но для "Петровича и Ко" они представляли особую ценность - через них можно было получить дополнительный канал воздействия на Николая Второго. Поэтому Великие князья были распределены следующим образом - Михаил был отправлен к Балку на бронепоезд в должности начальника штаба, а Кирилл бесцеремонно навязан командиру "Варяга" Степанову в качестве старшего офицера.

   Перед назначением оба они имели весьма необычную для них беседу с Рудневым. Пожалуй, в первый раз кто-то, не входящий в царскую семью, позволил себе прямо, резко и нелицеприятно оценить их достоинства и недостатки в роли командиров, без скидок на происхождение. Это было столь необычно, что даже несколько притягивало. А резюме Руднева заставило призадуматься этих, на данный момент, в общем-то, не очень склонных к такому занятию людей:

   - Итак, Ваши Императорские Высочества, вывод мой таков. Коли вы прибыли с решительным намерением повоевать, так тому и быть. В штабах я вас мариновать не намерен. Но по гвардейским званиям положеных вам под командование корабля 1-го ранга и полнокровного линейного кавалерийского полка, я предоставить не могу. Во-первых, таких вакансий у меня во Владике просто нет в наличии. Да и вы, простите великодушно, с такими задачами пока элементарно не справитесь. Из-за отсутствия опыта реального командования в боевой обстановке. Идет война, преподнесшая уже много неожиданных сюрпризов. Так что прежние теории, учения и парады - это все сейчас не в счет. Не дай бог еще людей и себя загубите. Но ни этого, ни даже просто потери вами авторитета, я не желаю.

   Можно было бы, конечно, дать Вам, Кирилл Владимирович, справного старшего офицера. Который бы и делал за вас всю работу, а Вы при нем командиром только числились. Но сие как-то не очень честно будет по отношению к этому Вашему заместителю. Не так ли? Поэтому я Вам предлагаю сделать с точностью до-наоборот.

   Моему "Варягу" нужен старший офицер. С одной стороны, это самый боеспособный корабль эскадры с прекрасной репутацией и подготовленной, обстрелянной командой. Но с другой, старший офицер - самая "собачья" и неблагодарная должность, которая только есть на флоте. Вы будете командовать командой крейсера, но не самим крейсером. Вы и только Вы будете отвечать за все его неудачи, поломки техники и скандалы с командой, а ваш командир будет получать все лавры победителя. С другой стороны - так Вы сможете научиться руководить офицерами и матросами корабля в настоящем деле, а не в веселом яхтенном вояже, как когда-то на "Пересвете", - Руднев пристально взглянул на собеседника явно давая понять, что наслышан о разгульных попойках Кирилла во время его первого плавания на Дальний Восток, - Разве не умение руководить людьми для Великого князя Российской Империи есть самое важное? Согласны?

   - Конечно, Всеволод Федорович.

   - Вот и славно. Собственно говоря, я, наверно, зря Вам это все говорю, учитывая опыт Вашего последнего похода на "Нахимове" в такой же должности. Вы сами всю "сладость" жизни "старшого" помните, и даже обязанности командира исполнять Вам тогда пришлось, от Сайгона до Цейлона, когда Федора Федоровича, Царствие небесное, Господь к себе призвал... Но, не будем о грустном...

   Сейчас перед Вами гораздо более сложная задача, Кирилл Владимирович. Вам предстоит стать старшим офицером, во-первых, в боевых условиях, а во-вторых, на современном, быстроходном и вооруженном скорострельной артиллерией корабле. Четырехмесячный "черепаший" поход на старике "Нахимове", с его устаревшей "дымной" артиллерией, понятное дело нечто совсем иное. Надеюсь, что Вы примете мое предложение. Прибывшего с Вами лейтенанта Кубе я тоже назначу на "Варяг". Еще один артиллерийский офицер там не помешает: в связи с установкой восьмидюймовок дел поприбавилось.

   Вам же, Михаил Александрович, если согласитесь, конечно, придется еще тяжелее. Если Кириллу Владимировичу я хотя бы в общих словах могу предсказать, что его ждет, то Вас я отправляю в абсолютную неизвестность. Причем Вам предстоит распрощаться со всеми надеждами на лихие кавалерийские атаки и приготовиться к ежедневному общению с углем, сажей, машинным маслом, броней, гайками и болтами. Как по отдельности, так и в смесях различных пропорций, в зависимости от калибра вражеских снарядов. Готовы?

   - Вы хотите перевести меня на корабль?

   - В некотором смысле... Только корабль этот - сухопутный. Сейчас лейтенант Балк сотоварищи в обстановке строжайшей секретности, здесь, во Владивостоке, доделывает первые в России бронепоезда. Один линейный, и несколько штук поменьше. Несмотря на то, что это именно он убедил нас со Степаном Осиповичем в полезности сего нового рода вооружений, ни он, ни я, ни вообще никто в целом мире не знает пока, насколько они будут эффективны, какова должна быть тактика их применения, даже насколько они окажутся живучи под ударами снарядов противника. Английские опыты в бурскую войну не в счет - у них противник был по сегодняшным меркам почти без артиллерии.

   Может, вся эта затея вообще не принесет никакой пользы и обернется роскошным бронированным гробом на колесиках и для вас, и для Балка. Но если уж выгорит, как задумывалось, - то японцы вас запомнят надолго. Формально Вы станете командиром всего этого бронедивизиона. И как мне представляется, именно Вы на этом месте - незаменимы. Потому что я хочу, чтобы этот бронедивизион не подчинялся напрямую никому из высокого сухопутного начальства и был настолько независим, насколько вообще может быть независима часть российской армии.

   - Всеволод Федорович, только почему Вы сказали "формально"?

   - Потому, что лейтенант Балк обладает не только несравнимым с Вашим боевым опытом, в чем Вы и сами скоро сможете убедиться, он еще и автор самой этой идеи. Которую, как выяснилось, обдумывал и вынашивал много лет. Вам же предстоит для начала все это понять, через себя пропустить, да опыта боевого поднабраться. Я не хочу, чтоб Вы дров по неопытности наломали. Или не дай бог, с Вами что нехорошее из-за этого приключилось. А мне потом ответ перед Императором держать.

   Поэтому на первых порах Ваша главная функция будет, так сказать, представительской. Чтоб ни Куропаткин, ни Стессель, ни их штабные Василию Александровичу палок в колеса не вставляли. А то угробят все дело наши господа генералы каким-нибудь идиотским приказом, а лейтенантишко Балк их куда следует послать не сможет. Не по чину. Вот когда в Артур пробьетесь, тогда и примете "хозяйство" в полном объеме. Да и Балка Макаров скорее всего на эскадру заберет.

   С ответом, Михаил Александрович, я Вас торопить пока не буду. Отправляйтесь-ка прямо сейчас в депо, Вас проводят. Сами на все посмотрите, с Василием Александровичем познакомьтесь. Там и решите, подходит ли это Вам. А мы пока на крейсер поедем.

Глава 5. Переход подачи.

   Владивосток. Японское море. Май 1904 года.

   Кирилл Владимирович Романов стоял ночную вахту на мостике "Варяга", намеренно выключенный из общего веселья, для, по выражению Руднева, "воспитания характера". Причем, к чести Великого князя и приятному удивлению Петровича, он ни звуком, ни жестом, ни выражением лица не проявил никаких признаков неудовольствия при получении приказа командира. Хотя по воспоминаниям Карпышева, в литературе князь и описывался как изрядный строптивец и гуляка. То-ли программа перевоспитания ответственностью начала приносить свои плоды, а может, мемуаристы советского периода немного преувеличивали.