Король Руси (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 24

Ситуация…

Иоанн, обдумывая ее, уже ни раз приходил к выводу, что многие средневековые герцогини и королевы отходили в лучший мир до срока. Очень многие. Слишком уж эта генитальная история была важна для политики и экономики.

Элеонора представляла неаполитанский дом Трастамара. Там правил ее папа — Фердинанд, который был бастардом бывшего короля Арагона — Альфонсо V Великодушного. Теперь же в Арагоне правил дядя Фердинанда — Хуан II. Тоже Трастамара. А его сын, бывший двоюродным братом короля Неаполя, женился на своей троюродной сестре — Изабелле, королеве Кастильской, также происходящей из дома Трастамара.

Таким образом получалось, что дом Трастамара в 1474 году контролировал юг Италии, Сицилию и практически всю Испанию, исключая Португалию и Гренаду. Понятно, что у Фердинанда Неаполитанского были определенные сложности в общении с родственниками из-за своего происхождения. Как-никак бастард. Но это меняло не так уж и многое в большой политике.

Для Иоанна дом Трастамара был огромным окном возможностей по сбыту как своих собственных товаров, так и реализации плодов Персидской торговли. Плюс флот. А он у короля Арагона и королевы Кастилии в эти годы был очень сильный. Даже Венеция не смогла бы конкурировать с их объединенным кулаком корабликов. В общем — сплошная выгода, отсутствие каких-либо конфликтов интересов и все такое.

Но и с домом Сфорца Иоанн связывал большие надежды. Отец Катерины контролировал самый экономически развитый регион Италии — Ломбардию, с ее банкирами, доспехами и артиллерией. Великое герцогство Миланское к 1474 году было своего рода пупом Европы, в котором сходились очень многие передовые решения и перспективные ходы. Из-за чего в Милане можно было и денег занять, если что. Причем много. И доспехи сделать хорошие. И артиллеристами разжиться, которые были в те годы у них без всяких оговорок лучшими в мире. Более того — они активно продавали свои услуги, выступая наемниками.

Интересный регион. Совсем другого формата. Но интересный. Особенно в связи с тем, что Генуя был в эти годы вассальным владением герцогства. Со всеми, как говорится, водоплавающими последствиями…

В общем — проблема. Нужно было срочно куда-то пристраивать Катерину Сфорцу. Идеально-то, конечно, взять ее в жены второй супругой. Но, по христианским обычаям, этого не получиться сделать. Да и дамы явно не уживутся, так как обе с характером и те еще собственницы.

— И что же мне с тобой делать? — Тяжело вздохнув, спросил Иоанн, когда зажал Антонио словами и вынудил повиниться.

— Понять и простить, Ваше Величество, — на голубом глазу выпалил он с интонацией Галустяна. — Я ведь не для себя стараюсь. О державе вашей пекусь. Но мой сюзерен поставил строгие условия — до замужества его дочери ни о каких мастерах миланской школы даже и говорить не стоит.

— Понимаю, — печально кивнул Иоанн. — Это ведь я Катерину должен был в жены брать. А Элеонору отец. Но ты и сам видишь, как сложилось. Чертов Казимир!

— Вижу. И все понимаю. — Произнес Антонио, но в глазах у него не было ни малейшего сочувствия.

— На самом деле нет никакой проблемы в том, чтобы исполнить договоренность между моим отцом и герцогом Милана. Я могу выдать Катерину Сфорца за наследника престола королевства Русь.

— Но ведь ваша супруга родила дочь.

— Это верно. Поэтому, до тех пор, пока она не родит сына, наследником считается мой дядя — Андрей Васильевич Молодой. Он последний из братьев отца, что пережил события минувших лет.

— Это интересно, — подался вперед Антонио.

— Очень интересно, потому что мне нужен союз и с Трастамара, и со Сфорца. Я не хочу выбирать. Другой вопрос, что это будет очень опрометчивый шаг с моей стороны. Ведь при заключении такого союза мой дядя, который и так невольно привлекает заговорщиков, станет моей головной болью. А вы, мой друг, станете пытаться отравить не мою Элеонору, а меня. Что, как вы понимаете, мне совсем не по душе.

— Я могу поклясться!

— Это пустое, — отмахнулся Иоанн. — Не стоит давать невыполнимых клят.

— Тогда что? Все остается как есть? Или вы отсылаете нас обратно в герцогство?

— Повторюсь — мне важен и нужен союз с Миланом. И если бы законы христианства позволяли, то я бы взял Катерину второй женой. Но — увы. Поэтому я могу вам предложить следующее. У покойного Великого князя Рязанского есть сын. Он также, как и я из дома Рюриковичей и мой кузен, ибо рожден сестрой моего отца. Ныне, как я присоединил Рязань к своему домену, упразднив титул, он оказался без кола и двора и живет при мне. Но это неправильно. Его дядя Юрий Васильевич преставился и мои земли в среднем течении Волги, завоеванные отцом, остались без присмотра. Они довольно далеко находятся от меня и, полагаю, что было бы разумно там поставить вассальное княжество или, если пожелаете, герцогство. Оно там уже было. Но после смерти дяди я унаследовал его титул и упразднил. Я не прошу немедленного ответа. Я предлагаю вам проконсультироваться с вашим герцогом. И если он согласен, то я все устрою, и Катерина станет герцогиней.

— А приданное?

— Половина обозначенного приданного пойдет ее мужу. А на половину я выпишу вашему герцогу акций Персидской компании. Или, если он пожелает, верну их. Кроме того, я не отказываюсь от предложения сочетать браком наших с Галеаццо детей.

— Я понял, Ваше Величество, — произнес Антоний. — И вы правы. Я должен обсудить этот вопрос с моим господином…

Антонио ушел, а Иоанн открыл тетрадь и сделал там запись, фиксируя дату этого разговора, характер предложения и реакцию собеседника. А также свои резоны.

После победы над Казимиром он оказался вынужден заниматься очень непростыми делами. Например, рисовать политические карты Европы. Не только по территории и владениями, но и с выгодами и прочими нюансами. Кто с кем и против кого дружит. У кого какие резоны и интересы. Ну и так далее. И начал заводить даже картотеку по странам, подумывая о помощниках в столь важном деле. А то и о создании отдельной службы.

Казимир бежал в спешке, стремясь избежать пленения. Поэтому его обоз оказался взят московским войском. Включая казну, в которой кроме предложенных им ста тысяч флоринов, находилось еще столько же. Примерно. Вероятно, он собирался торговаться и был готов немного уступить в цене. Но не так дико, как хватил Иоанн. Да и наемникам нужно исправно платить.

Захват казны выводил Казимира из игры как минимум на год.

А значит, что? Правильно. Передышка. В год, а может быть и больше. И Иоанн планировал ей воспользоваться в полной мере. В том числе для того, чтобы укрепить свое международное положение. И надежду на это принесли вошедшие по осени в Неву корабли Неаполитанского королевства.

Фердинанд на все деньги, что были выручены от продажи акций Персидской торговли в Италии закупил военных припасов. Одного только пороха тонн десять вышло, что не могло не радовать Иоанна. Да, самоуправство, но тесть ведь не знал, как все у зятя сложится и поступал вполне разумно. Так же он привез с собой четыре сотни генуэзских арбалетчиков и две сотни валлийских лучников. Наемные банды, разумеется. Что также было более чем здраво. Он ведь думал, что Казимир Иоанна дожимает и тому приходится отбиваться с опорой на крепости.

Кроме того, люди короля Неаполя привезли много всякого военного имущества на продажу уже на иные средства. И продали. А потом закупились товарами московскими. По ценам, существенно ниже закупочных, характерных для Средиземноморья. Но и они в любом случае превышали ставки генуэзских купцов в два-три и более раз.

Тем более, что закупать было чего. За минувшие два года товаров накопилось изрядно и у Иоанна, и у прочих купцов, ориентированных на международную торговлю. Военные конфликты смешались с настоятельной просьбой Казимира к ганзейским купцам не ходить в Новгород.

Сначала Иоанн, пользуясь своим положением, реализовал свои товары, которые состояли из трех основных номенклатур: стеарин, костяной фарфор и небольшие стеклянные зеркала с серебряным отражающим слоем. Это были товары его мастерских.