Алексей Волков - Командорские острова Страница 26

Итог размышлений вылился в сравнительно короткий приказ. Пехоте держаться в укрытиях и быть в готовности отразить возможный штурм. На стенах оставаться артиллеристам. Главная задача – борьба с ракетными станками противника. По мере возможности – со стрелками. Использовать подручные средства для укрытия от огня противника: мешки с песком, фашины и прочее.

Полковник пожалел, что перед крепостью нет какой-нибудь укрытой лощинки. Можно было бы скрытно сосредоточить там небольшой отряд и обрушиться на цепь московитов. Перед сомкнутым строем никаким одиночкам не устоять.

Увы! Еще в самом начале войны по приказу Горна поле перед крепостью было освобождено от деревьев и кустарника, а все ложбинки были засыпаны гораздо раньше. Как раз для того, чтобы противник не смог подобраться к крепости незамеченным. Но в таких делах палка всегда о двух концах.

Но, может, и к лучшему? Тот, кто командовал московитами, не зря держал за стрелковой цепью вне досягаемости огня пехотные колонны и кавалерию. Так что опрокинуть врага на первом этапе отнюдь не значило победить.

С этой стороны действия противника были безупречны. Наверняка Петр взял в командующие какого-нибудь кондотьера из Европы. Но вот то, что тот понадеялся на ружья и ракеты и не взял с собой осадной артиллерии, говорит не в его пользу.

Зря он. Ох зря…

Карл не думал выручать Нарву. Нет, он не забыл о гарнизоне и не отчаялся. Молодой король по-прежнему горел жаждой реванша. Все находившиеся в самой Швеции части были собраны в кулак. Беглецы из Прибалтики переформированы. Практически все остатки казны пошли на наем новых солдат. Теперь армия была больше той, что имелась под Ригой. Но надлежало использовать ее с толком, нанеся врагу удар в самое чувствительное место. Такой удар, после которого московиты вновь на века исчезнут в своих дремучих лесах.

Некоторые выводы из случившегося Карл сделал. Например, что нападать следует по возможности внезапно. Кто знает, как обернулось бы сражение, если бы московитам не было известно о каждом его шаге? Вот они и сумели подготовиться к встрече со всей азиатской хитростью.

А если обрушиться, когда не ждут, смешать планы, сойтись в штыки, лишить огневого превосходства, то вряд ли они сумеют продержаться против доблестных солдат хотя бы полчаса.

По некотором размышлении Нарва для решающего боя на данный момент не годилась. Крепость была обложена со всех сторон, отрезана от цивилизованного и даже полуцивилизованного мира.

Эстляндия почти полностью захвачена противником. Наверно, можно высадиться в Ревеле или Пернове, московиты, по рассказам беглецов, не укрепляли эти города так, как укрепили устье Двины, но это значит сразу поставить противника в известность о собственных планах. Решат московиты, что их силы под Нарвой недостаточны, – и спокойно сумеют перебраться на другой берег. Тем более их оружие сможет нанести немалый урон переправляющимся следом. Или же если враг силен, то опять-таки сможет не торопясь подготовиться и вновь преподнести какие-нибудь сюрпризы наподобие рижских.

Ингерманландия тоже захвачена. Но там еще хуже. Мели не дают возможности большим кораблям приблизиться к берегу. Высадка поневоле растянется настолько, что московиты обязательно обнаружат диверсию в своем тылу. А тут еще сплошные болота, по которым с армией не очень пройдешь. Еще небольшими группами пробраться возможно, но ни артиллерию, ни обоз протащить не удастся. А в крепости вряд ли есть в избытке обычные припасы.

Те же непролазные болота мешают подойти из Финляндии. То есть оттуда, где несколько портов обеспечат высадку армии. Никаких дорог в тех суровых краях отродясь не водилось. Для кого и зачем их прокладывать? Для нищего местного населения, никуда не ушедшего по дикости от московитов? Даже вездесущие купцы предпочитают обходить весь район далеко стороной. Купить нечего, продать некому, да и в болоте утонуть – раз плюнуть.

А тут еще отношения с Англией.

Едва добравшись до Стокгольма, Карл потребовал к себе британского посланника и высказал ему все, что думает о двурушнической политике бывшего союзника. Беседа едва не закончилась объявлением войны, и лишь советники короля в промежутке сумели настоять на более мирном окончании. Воевать против всего света Швеции не позволяло финансовое положение.

Будь посланник посамостоятельнее, в ответ на подобную речь короля объявил бы войну сам. Но любой дипломат – это передатчик политики своего правительства. И в итоге действия посланника свелись к выяснению нынешних намерений Лондона.

Отношения были неоднозначными. Главным конкурентом, а соответственно и врагом, оставалась Франция. Смерти испанского короля ждали в самое ближайшее время. Без прямых наследников неизбежно должна была начаться схватка. Англия не могла допустить, чтобы на освободившийся престол взошел племянник Людовика со всеми неминуемыми последствиями. Потому и прочее пока волновало лишь в перспективе. Или как возможная помощь в грядущей войне. Потому в открытую выступать не спешили ни на одной из сторон.

Пит доказал свою невиновность. Дядюшка тихонько устроил ему выволочку за поспешность и готовность оказать помощь шведам до официального решения Лондона, и дело пока тем и ограничилось.

Относиться по-прежнему к недавним союзникам Карл не мог. Даже после всех объяснений и доказательств невмешательства Англии. Что с того, что захват Риги явился сюрпризом для всех? Червь сомнения в душе короля остался. Может, в другое время он бы из принципа перешел на сторону Франции, однако сейчас ему хватало собственных проблем.

И тут в самый разгар поисков решения начал проклевываться новый союзник. Тот, о котором раньше и подумать было нельзя. Более того, он всю жизнь рассматривался в качестве врага, а тут вдруг сам, вначале – осторожно и исподволь, стал предлагать помощь в войне против России.

Но и запрошено было столько, что встал вопрос: в чем смысл? Кто в здравом уме отвоевывает собственные земли, чтобы потом передать их кому-то другому?

Карл отказался от предложения наотрез. Однако кое-кто из советников продолжил неофициальные беседы. Началась торговля. Долгая, упорная. Постепенно прорезалась несколько иная цель возможного союза. Не отвоевание, а полный разгром России. Соответственно, торг стал приобретать смысл. Предполагаемый союзник тоже не мог забыть старых обид и жаждал вернуть потерянное, попутно присоединив к нему все, что могло бы быть когда-то своим, да в силу разных обстоятельств не стало.

Когда королю стали известны результаты переговоров и показаны на карте новые чаяния добровольных помощников, то Карл поневоле присвистнул.

Хотели столько, что второе по величине европейское государство в одночасье становилось первым.

Единственное, что привлекало, – место, откуда становилось возможным нанести удар. Причем удар неожиданный, которого московиты в любом случае не ждут.

А Нарва… Крепость первоклассная. Должна продержаться до наступления холодов. Зимой московиты поневоле будут вынуждены отойти от ее стен. В поле долго не проторчишь. Да и кормить армию там нечем.

Что осталось до той зимы?..

Горн тоже ждал настоящей зимы. Нищий край не мог дать московитам достаточно продовольствия. Как не мог предоставить жилье для солдат. Следовательно, продержаться надо было не так долго. Может, от силы месяц. В крайнем случае – чуть больше. Если русские не подвезут осадную артиллерию, небольшой срок. Нынешними их методами ничего они не сделают. Вселят страх в сердца робких. Нанесут гарнизону потери. Причинят горожанам убытки. Ерунда. На то и война.

Да и тяжелые пушки не гарантируют победы. На стенах Нарвы артиллерии хватало. В честной дуэли еще неясно, кто кого сумеет одолеть.

В глубине души суровый воин мечтал о штурме. Тогда все преимущества перейдут к гарнизону крепости. Московиты узнают силу шведского духа, а окрестности будут завалены трупами врагов.

Но это только в глубине. Горн хорошо знал: никто не решится атаковать крепость без солидной подготовки. Сначала надо хотя бы стены проломить. Иначе будет не приступ, а массовое самоубийство. Да и не похож русский командующий на сумасшедшего. Вот на самоуверенного сверх всякой меры человека – весьма. Считать, что оружие, весьма губительное в поле, может помочь при штурме крепостных бастионов, – это, знаете ли…

Ничего, скоро убедится в обратном и дальше будет вынужден воевать по принятым правилам. Или ждать прибытия осадной артиллерии, или снимать осаду. Причем второе – скорее. Пока еще по здешнему бездорожью удастся протащить тяжелые пушки. Да еще к ним – соответствующие запасы пороха.

Нет, уверенность должна базироваться на чем-то более серьезном, чем недавние победы и упование на новое оружие. А тут даже незаметно, что у московитов действительно есть значительный перевес в силах.