Группа крови на рукаве. Том 3 - Алексей Викторович Вязовский Страница 26

* * *

Расслабляться после марш-броска поехали в Сандуны. У Тоома там был знакомый банщик, который организовал начальствующему составу Грома — отдельный кабинет в высшем разряде. Даже не пришлось стоять в очереди на входе. Мочалки, мыло, тазик, плюс шерстяные шапочки с веничком — все нам обошлось в 120 рублей на семерых.

Поехали без замполита — Незлобин, Байкалов, Байбал плюс два новых командира отделения. Яков Барыш — жгучий брюнет из под Соледара и Никита Ермолаев — смешливый, с ямочками на щеках лейтенант их “холуаев”. Последнего я не переманивал — сам заявился на экзамен в начале года, пробил разрешение у своего начальства. Я только помог с переводом.

Раздевшись, мы сразу завернулись в захваченные с собой простыни и пошли в парилку. Оба новичка первый раз были в Сандунах, глазели восторженно по сторонам. Тут и правда роскошно. Стены и потолок украшены росписями и золотыми узорами, бассейн сделан в античном стиле, с колоннами, статуями…

В парилке было тесновато, банщик то и дело подкидывал на огромные раскаленные стержни из стали воду. Народ крякал, но не протестовал. Пар из печки шел мягкий, душистый. Он обволакивал все тело, я чувствовал, как расслабляются мышцы, уходят все тревоги.

Одного из посетителей положили на лавку, начали обрабатывать вениками с двух рук. То и дело слышалось: “Еще поддай”, “Ну ка три ковшика!”.

Долго я не вытерпел, пошел окунуться в бассейн. Постоял под струей холодной воды, что била из пасти льва, потом понырял с бортика. Мальчишество, но как же хорошо!

Когда вернулся в кабинет, там уже была накрыта поляна. Иво разливал Жигули, Байбал сдувал пивную шапку со стакана, лейтенанты и капитаны чистили воблу. Солировал Незлобин.

— … целый скандал, два дня не общались. Ладно, пообещал ей не ругаться матом дома. Тем более дети, я разве не понимаю.

— Что за дети? — поинтересовался Тоом

— Да племянники приехали погостить к родителям. Мы там на выходных отмечали день рождения отца, ну Вовка, сынок брата, спрашивает меня — “Дядя, а что такое полный пиздец?” Парню семь лет, первый класс заканчивает. Ну и нахватался.

Мы с любопытством уставились на Огонька.

— Ну и что ты ответил?

— Да надо было съехать с темы, а я растерялся — пожал плечами Вениамин — Говорю это ситуация, ну такая ситуация… А сам смотрю на жену. Та на меня. Ну и бахнул — это такая ситуация, когда все сложилось очень хуево.

Мы заржали, да так громко, что Иво даже задернул занавеску кабинета.

— Вообще, в бане пиво пить — себя не уважать — Байбал допил пенный напиток, взялся за рыбку — Правильно пить чай. Лучше всего с горными травами, чабрецом…

— После бани — портки продай, а пива выпей! — возразил я — Сам Суворов сказал.

Потом повернулся к Незлобину и Байкалову

— Завтра свои отделения моете, бреете, подшиваете и шагом марш на Лубянку к Иво Юргисовичу. Там вам оформляют загранпаспорта, проводят инструктаж. Предупреждаю — будет выездная комиссия, учите членов Политбюро коммунистической партии США.

На меня тут же посыпался град вопросов. Барыш и Ермолаев вообще смотрели как-будто мы не в Штаты ехали, а на Марс отправлялись.

— Отвечаю по порядку — я отставил пиво, наморщил лоб вспоминая собственный инструктаж у Алидина. Первое. Летим с полной амуницией, американцы дали добро на провоз боевого оружия. Берем АКМ и Скорпионы. Работаем с Калашниковыми. Второе — в программе передач условный штурм помещения с заложниками — организаторы конференции обещали построить дом с трибунами вокруг. Тренируем заход через окна и обычный — через двери. Плюс показательные выступления.

— Рукопашный бой? — деловитый Иво даже достал записную книжку, начал черкать в ней карандашом

— Да, но без разбивания кирпичей лбом

Командиры отделений засмеялись, дружно застучали воблой о край стола. В кабинет заглянул обеспокоенный служитель бань:

— Товарищи все в порядке? Может еще пивка? Массажик? Ботиночки почистить?

— Ничего не надо — я отмахнулся от банщика. Советский сервис в Сандунах оказался вполне себе продвинутым.

Я дождался, пока служитель ушел, продолжил: — Объясняю вам политику Партии. Так, как я сам ее понял. В наших взаимоотношениях с США сейчас костью в горле стоит Вьетнам. Как вы знаете, дела там у американцев идут неважно, если они передумают воевать и уйдут из страны — появится шанс на разрядку. Поэтому важно заложить пару прочных кирпичиков в наши будущие взаимоотношения.

Дальше я рассказал про международный терроризм, с которым придется бороться всем миром. В Штатах, кстати, это четко понимают. Именно поэтому так и вцепились в Гром. Но судя по аналитической справке, что нам составили коллеги из ПГУ — в США уже начал появлятся городской спецназ. Под названием SWAT— Special Weapons Attack Team. Или по-русски штурмовая группа со специальным вооружением. Родоначальником первой группы стал полицейский Джон Нельсон из Лос-Анджелеса. Он наблюдал за противостоянием фермеров округа Делано и местной полиции, которая начала создавать первые вооруженные отряды “повышенной огневой мощи”. Затем случились негритянские беспорядки в Уотсе, Калифорния. Там даже пришлось привлекать национальную гвардию, произошли натуральные уличные бои.

— У американцев безвыходная ситуация — я вытер лицо полотенцем — В США разрешен свободный оборот оружия, в том числе штурмового. Можно пойти в магазин и купить автомат, даже гранатомет.

Эта информация сильно удивила громовцев.

— Вот прямо взять и купить?? — не поверил Незлобин — Как колбасу?

— Скорее как телевизор или радиоприемник — пояснил я — Цены на оружие кусаются. Плюс есть большой нелегальный рынок стволов. Короче, преступники хорошо вооружены, ну и имейте в виду — сейчас из Вьетнама возвращается много бывших военных, которые умеют пользоваться этими стволами.

Переваривать новости я повел спецназовцев в парилку. Там стало посвободнее, народ убавилось. Зато стало шумно. Компания пузатых мужиков обсуждала Брежнева. А конкретнее почему тот так любит целоваться в губы. Щека одна, щека другая. И контрольный, третий поцелуй — в губы. Брежнева стали часто показывать по ТВ и народ не мог не заметить аппетиты Генсека к лобзаниям.

— Это арабы подучили — рассуждал лысый мужик, хлестая сам