Группа крови на рукаве. Том 3 - Алексей Викторович Вязовский Страница 27

— Да Ильич сам с югов, в Молдавской ССР работал — возражали ему — Оттуда эти засосы.

Когда мы с Иво отдуваясь вышли, я поинтересовался мнением зама.

— Он так под себя людей прогибает — Тоом сел на бортик пустого бассейна, опустил ноги в воду — Сразу, при первой встрече ломает психологически. Если не хочешь, противно, а все-таки поцеловался в губы — значит, уступил. Можно и дальше дожимать.

— А если понравилось? — засмеялся я

— А если понравилось — на полном серьезе ответил Тоом — То тем более. Как предать того, с кем целовался в губы? Это считай ты Иуда. Кстати, знаешь, кто отказался из всех, кто приезжал? Только Чаушеско. Отвернулся.

— Вроде еще Кастро — вспомнил я трансляцию встречи из Кремля. Мы с Яной смотрели ее уже из новой квартиры, по 203-му Рубину, что подарили на новоселье Алидины.

— Этот хитрый — покивал Иво — Ребята из 7-ки рассказывали, что заявился на встречу с сигарой — поди поцелуй. Кстати, парни из 9-ки на тебя злы, имей в виду!

— Это еще почему?

— Премий лишили по результатам проверки.

— А Захаров был доволен — растерялся я

— Генерал о деле болеет, а парни общей картины не видят.

— Надо бы загладить — задумался я — Может банкет какой? Попрошу тестя насчет зеркального зала Праги

— Что ты! — Иво испугался — В Комитете такое не приветствуется! Сотрудники управлений не должны общаться друг с другом вне работы.

— Это почему же?

— Секретность нарушается.

Ага, так я и поверил. Заговора боятся. Походят по ресторанам твои охранники с нужными людьми, а потом тебя на заседании Политбюро в Кремле арестуют — как того же Берию — и никто не пикнет.

В бассейн вошел Байбал. Весь красный после парной. Занырнул в воду словно кит.

— Ох, хорошо! — завхоз подплыл к нашему бортику, начал рассказывать про своих любимых овчарок, что мы забрали от бандитов. Какие они умные, дрессированные, уже работают в патрулях дивизии. Мы с Иво переглянулись.

— Не пора ли тренировать штурм вместе с собаками? — я спросил якута, вылезая из бассейна.

— Так умельцы нужны. На такую сложную дрессуру то…

Да, собачек натаскать на одиночных преступников вполне реально. А как им распознать, кто в помещении террорист, а кто заложник? По наличию оружия? А если бомбист? Единственное, что мне пришло в голову — это заказать в спецнии бронежилеты для овчарок. Снять мерки, сделать крой. Это вполне реально. А вот штурмовать с ними…

— Пусть занимаются пока с Ильясовыми на разминировании — решил я — Поиск фугасов, подача сигналов…

* * *

После бани я сел на метро, отправился на Калининский проспект. Его только недавно открыли и Яна тут же захотела ознакомиться с архитектурной достопримечательностью. Плюс беременным надо больше гулять (неубиваемый аргумент!), да и замечательная, уже почти совсем летняя погода, как бы намекала…

В метро я попал в самый час пик, когда народ возвращался домой с работы. Перон был полон, в вагоны люди набивались может не как селедки в бочку, но плотненько.

На Калининской станции я уже почти дошел до эскалаторов, когда услышал громкий женский крик. Он потонул в шуме приближающегося поезда. Народ рванул к правому перону, я следом. На путях, прямо на рельсе подвернув ногу сидел пионер. Он рыдал, размазывая слезы по лицу. Над пареньком, на перроне стояла толпа. Несколько мужчин удерживали, молодую женщину в легком ситцевом платьице, платке. . Это она кричала. А еще заламывала руки и тоже плакала.

На соседний путь прибыл поезд, все крики потонули в его шуме. Пассажиры протягивали пионеру руки, кто-то снимал с себя ремень.

— Нельзя его вытаскивать! — я резко оттолкнул инициативных граждан от края пути — Там внизу контактный рельс под напряжением.

Из туннеля потянул потоком воздуха. Это шел уже “наш” поезд. Прибежала дежурная по станции, начала кричать пионеру, чтобы тот лег между рельсами. Бесполезно. Похоже парень сломал ногу и находится в шоке.

Делать нечего, я резко оттолкнувшись, прыгнул вниз. Попал точно между рельсами, в путевой лоток. И даже остался на ногах. Но по инерции пришлось пробежать немного вперед. Я оглянулся. В туннеле показались фары поезда.

Глава 11

Рывок, хватаю пионера, стаскиваю его в путевой лоток между рельсами. Парень кричит от страха и боли в ноге. Черт, да у него сумка с учебниками на плече. Я сдергиваю ее, выкидываю на перрон — не дай бог зацепит. Наверху тоже кричат от ужаса, поезд уже совсем близок, из туннеля уже дует огромный “фен”. Кладу парня головой к поезду, накрываю его своим телом. Нас оглушает громкий гудок, машинист пытается тормозить, но не успевает — над нами стучат колеса вагонов.

— Тихо, тихо! — я успокаиваю пионера, который дергается и орет. Да я и сам бы сейчас покричал — прямо вспомнил себя во вьетнамских тоннелях. Вот так у людей появляется клаустрофобия.

Поезд со скрипом остановился, я услышал голос из динамика: "Внимание! Внимание! На путях люди! Пожалуйста, не подходите к краю платформы и не мешайте работе спасательной службы".

Я посмотрел на мальчика в красном галстуке и увидел, что он открыл глаза. Парень сквозь силу улыбнулся мне, захотел сказать что-то, а губы дрожат…

Произнес — Ты молодец, все позади. А нога… Нога — ерунда, починят врачи.

Дальше пошла спасательная суета. Работники метро сказали нам оставаться на своих местах. Поезд сдал назад, отключили напряжение на рельсе. После чего нас вытащили на перрон, где уже была скорая, милиция…

Парня тут же уложили на носилки, под кудахтанье белокурой женщины, начали ощупывать и прослушивать. А меня оттащил в сторону мелкий сержант в очках, принялся опрашивать.

— Нет, падения я не видел. Да не знаю, столкнули или нет! Толпа видишь, какая?!

Я быстро потерял терпение, показал минтону красное удостоверение с тремя заветными буковками. Это сразу сбавило его напор. Сержант, записав мои данные и опросив, ушел общаться со свидетелями. Я же бочком, бочком свинтил прочь. Часы показывали почти семь вечера, я еле-еле успел к Яне.

— Орлов, ты совсем уважение к жене потерял! — супруга сидела на лавочке и поедала мороженое. У меня в животе мощно так заурчало.

— Четверть часа тебя жду! — Яна внимательно на меня посмотрела