Вернуться - 3 - Альберт Кириллов Страница 26

— Зовут Вася, ему десять лет, — шмыгнула носом жена. — Я отдала ему все деньги из кошелька, сама… Вот! — и посмотрела немного с вызовом на мужа.

— Оригинально… — Герман удивленно приподнял брови, — А-а… почему?

— Ну он… — она замялась. — Он из детского дома, сам сказал. Можно было бы не поверить, но… — её глаза начали наливаться слезами, — одет очень бедно, и худой, да. Мне его так жалко стало, что отдала ему все деньги из кошелька. А когда он убежал, то я подумала, что мало денег дала, я хочу…

—…Так, а ну прекрати немедленно! — Герман попытался остановить вот-вот должный начаться водопад слез. — Завтра с твоим Васей всё решим.

— Обещаешь? — она присела рядом на диван.

— Ты сомневаешься? — хмыкнул он.

— Нет, ну а вдруг?

— Ох, женщины, — мотнул головой её муж, сильно прижав к себе любимую женщину, приобняв её.

Та вздохнула счастливо, поняв, что Герман всё решит, да…

— Ой! Ужинать пошли, я же тебе борщ сделала и мясо пожарила, как ты любишь, — она вскочила с дивана и быстро убежала на кухню.

Борщ и жареное мясо… Да это просто пир для желудка!

Ну как такую женщину не любить и не разбиться для неё в лепёшку.

* * *

— Школа-интернат для детей-сирот, расположен на улице Светлогорская, дом 18, — докладывал Глотов утром Герману. — Парни, взявшие воришку с поличным, съездили туда сегодня. Информация подтвердилась, — начальнику СБ указания были от Германа не нужны, он прекрасно понимал, что тот потребует отчёт о произошедшем.

— И чего там? — спросил Герман, сидя за столом, обедая с Романом, и выслушивая доклад от начальника СБ, которого пригласили отобедать с ними в ресторане.

— Беднота и мрак, — как-то не очень радостно произнёс начальник СБ. — Даже не ожидал, что дети-сироты могут жить в таком… таком… — он не мог подобрать цензурных слов.

— Понятно, ладно. Завтра твои ребята могут понадобиться, — поставил перед фактом Герман.

— Насть! Привет, ещё раз! Ты завтра с утра ничего не планировала? — благо суббота, но мало ли, что жена могла запланировать.

Она у него была ещё та затейница. С шилом в попе. В выходные её дома не сиделось, вечно куда-то надо было нестись или что-то делать.

— Нет, а что?.. — подобралась Настя, ожидая услышать, что-то неординарное.

— Завтра поедем в этот приют, где Вася, твой.

— Ой! Я… Да, конечно! А можно я Катерину с собой возьму?

Алекс умотал в Казань, так что его невесте, а в этом Герман уже нисколько не сомневался, видимо было нечего делать.

— Да, нет вопросов.

— Ой, спасибочки, спасибочки, — затараторила жена в трубку телефона.

— Всё, я на работе, отбой, — он нажил на завершение вызова

* * *

Савоев Владимир Петрович, директор школы-интерната или просто — Детский дом для детей-сирот: совсем обычными и детьми-инвалидами, сидел в своём кабинете, просто не зная, что ему делать.

Несколько лет, он пытался поддерживать своё детище на плаву, которому он отдал свои последние десять лет. Пытался свести концы с концами, только вот…

Меньше детей-сирот не становилось, а вот финансирование со стороны государства в плане содержания школы уменьшалось, а в отношении детей — не увеличивалось, несмотря на рост цен. И с каждым годом, становилось всё хуже и хуже.

И это при том, что раньше у него были только дети-сироты, а год назад его просто поставили в известность, что к его воспитанникам добавляются дети-инвалиды. И ему пришлось организовать на первом этаже помещение для инвалидов, хотя оно было абсолютно для этого не приспособлено.

Последние время ему и преподавательскому составу в количестве пятнадцати человек даже приходилось из своих зарплат добавлять в «общий котёл», чтобы хотя бы была возможность кормить обездоленных детей нормальной едой, а не одной кашей или макаронами. Про сладости в виде конфет или пирожных никто даже заикнуться не мог.

Некоторым нянечкам, Владимир Петрович бы лично памятник поставил ещё при жизни, если бы у него были деньги. Ведь часть детей-инвалидов не могли себя нормально обслужить. И три достаточно пожилые женщины, выносили из-под больных детей «утки» и всё остальное, меняя под неходячими детьми загаженные простыни и матрасы.

При этом получая от государства нищенские зарплаты. Не люди — глыбы!

— Владимир Петрович, Владимир Петрович, там эти приехали! — к нему в кабинет без стука ворвалась его заместитель, Инна Ивановна.

Бессменный его заместитель, работавшая с ним последние пять лет, пытающаяся последние годы как-то скрасить нахождение детей в их детдоме. Предпочитающая называть его на работе именно по имени отчеству…

— Кто — эти? — не сразу понял он.

— Бандюки какие-то, наверное… — неуверенно сказала она, бросившись к окну, выходящего во двор школы-интерната.

Директор спохватился и тоже быстро подошёл к окну, увидев во дворе школы-интерната пассажирскую «Газель», рядом припарковался грузовик ЗИЛ-131, кузов которого был забит картонными коробками и деревянными ящиками. Неподалеку стояли ещё две пассажирских «Газелей», откуда выгружались несколько молодых, здоровых парней.

— Чёрт! — Владимир Петрович выскочил из кабинета, побежав в сторону лестницы, чтобы спуститься на первый этаж, а за ним бежала напуганная Инна Ивановна.

— Добрый день, меня зовут Герман, а это моя жена — Настя, — выбежавший на крыльцо директор интерната увидел, что перед входом, рядом с первой «Газелью» стоит молодой, коротко стриженный парень, судя по его виду, — натуральный бандит.

— А… — Виктор Петрович не мог понять, что им здесь надо, особенно увидев рядом с парнем двух красивых молодых женщин.

— А это её подруга, Катерина, — представил этот непонятный Герман вторую девушку.

— Боже, во что они одеты… — еле слышно прозвучало со стороны прибывших девушек.

Герман мрачно осматривал несколько обшарпанных зданий школы-интерната: осыпающаяся уличная штукатурка и краска на стенах, кое-где начавший разрушаться фундамент и т. д.

— Ой, это он — Вася! — прошептала Настя, увидев вчерашнего воришку, стоявшего в толпе воспитанников школы-интерната, высыпавших на крыльцо.

Приезда такой кавалькады не оставил никого равнодушным из детей, так что после того, как эта информация будто молния разнеслась по интернату, то все ходячие прыснули на улицу, поглазеть на неожиданной прибытие гостей.

— Иди сюда, гроза дамских сумочек! — Герман мгновенно понял, куда смотрит жена, присел на корточки и рукой подозвал к себе маленького воровайку.

Голодное время, дети-сироты, всё это отучило маленького Васю, доверять любым людям, ну кроме директора и преподавательского состава интерната, которых он искренне уважал.

Вчера он попался, думая, что его изобьют, когда его поймал взрослый мужик за руку. Но дамочка так расчувствовалась, что сама отдала ему деньги. И он потратил их на угощение для сестры, тайком притащив их в детский дом.

А сегодня Вася понял, что зря вышел сейчас на улицу, и хотел гордо отказаться, ведь абы кто, а он… Только присевший на корточки человек вызывал определённый ужас, так за его спиной, помимо двух женщин, выстроились пару десятков здоровенных и кажется недружественно настроенных мужиков. Поголовно одетых в одинаковую, вроде военную форму. Правда сильно похожих своим видом на натуральных бандитов.

Все коротко стриженные, включая и их явно главного, проглядывающиеся и сквозь одежду рельефные мышцы. Натуральные бандиты…

Глава 12

Грузчики всё равно были нужны, и если на продовольственной базе их можно было нанять, то кто будет выгружать многотонный груз в школе-интернате?

Всё равно здоровенные лбы, большей частью тренируются, да балду гоняют, так что вот пусть и поработают на благое дело.

Так что двадцать человек, выдернутых прямо с базы по звонку Германа, приехали на оптовый склад, всего за час загрузив продуктами три грузовика, даже почти не запыхавшись.

Теперь бойцы мрачно смотрели вокруг, наблюдая полную безнадегу на окружающей территории. И ведь многие из них про подобные места знали лишь понаслышке, а тут такое убожество. И большая часть из них имела младших братьев и сестёр.

Их злые глаза, а также кое у кого «играющие» желваки на лицах, окружающие восприняли совсем неправильно, не подозревая о настоящих причинах проявления таких эмоций.

Маленький мальчик, понял, что убежать от здоровенных и спортивных мужчин не получится и обмирая от страха, подошел к сидевшему на корточках мужчине.