Староград - Артем Рудик Страница 26

«В ходе доблестной контртеррористической операции был устранён лидер террористов, некто Виктор Меласки. К сожалению, террористам удалось подорвать заряд, бессовестно уничтожив ценный исторический монумент и гордость всего Старограда, а именно нашу славную телебашню!»

Вестник Цитадели, выпуск 6.12

... родится новая любовь?

25.12.84

Любовь — самый странный миф на этой планете, ибо в её существование почему-то верят все вокруг. Дарят друг другу странные подарки, проводят бессмысленный досуг, страдают при расставании и вновь ищут свою «вторую половинку». Те, кто поумнее, пользуются этим, бесцеремонно эксплуатируя эту тему и зарабатывая неприличные суммы на ней, при этом так же продолжая верить, что существует какая-то штука в сердце, заставляющая его биться чаще рядом с «любимыми».

Как профессиональный хирург, я могу заявить, что это полная чушь, а сердце — просто уродливая мышца. Но, возможно, людям просто нравится обманываться и обманывать других. Они искренне считают, что, испытывая примитивное влечение, на деле занимаются чем-то возвышенным, чем-то, чему можно посвятить свою бессмысленную жизнь и миллион однотипных произведений.

Хорошо, что я не привыкла врать самой себе, а потому здраво оцениваю все эти отношения, используя их исключительно в прагматичных целях. Нет, я отнюдь не меркантильна, ибо деньги — это совсем не то, что мне действительно нужно. А вот целая страна, захлёбывающаяся в хаосе и терроре, — это совсем другое дело. Какой же это простор для творчества и научных изысканий! Особенно в плане образцов для тестирования и отсутствия контроля с чьей-либо стороны.

Да, тот же Салем всё же направляет вектор моих исследований, но в то же время он определённо без ума от меня, а потому я без проблем получаю всё, что мне нужно для работы, и большую часть времени могу посвящать тому, что интересно лично мне, лишь иногда показывая сделанные на коленке сыворотки и химикаты. Так что очень большой вопрос, кто кем командует на самом деле.

Да, иногда мне приходится ходить с ним по разным местам досуга, где он наивно пытается мне угодить, на что я обыденно стараюсь вовсе не обращать внимания, как и на его причитания, к слову. Ибо меня он, видимо, вообразил каким-то психологом, которому можно излить душу обо всех своих проблемах и получить нужный совет. Но и это тоже можно стерпеть.

Даже периодические вынужденные встречи с максимально неприятными мне людьми я могу пережить. Но вот его периодические опоздания на наши «свидания» — это просто невозможно...

Я променяла мой любимый лабораторный халат на сковывающее движения вульгарное платье и неудобные каблуки, дабы изобразить ложный интерес к его персоне, а он решил пренебречь моим наиценнейшим временем, которое я могла потратить на что-то действительно полезное. Надеюсь, хоть блюда на сегодняшнем ужине будут хороши так же, как и в прошлый раз, и за очередным пустым разговором я смогу хорошо подкрепиться перед ночными экспериментами с депривацией сна у психостимулируемых подопытных.

Прошло около часа, прежде чем Эрвин наконец решил явиться. Выглядел он неважно и явно был чем-то очень встревожен, так что, похоже, что меня опять ждал рассказ о государственных делах и бесконечных проблемах коменданта. Так и получилось, бесцеремонно плюхнувшись на стул напротив, Салем сразу же начал взволнованно разглагольствовать:

— Как думаешь, Элл, может ли человек выжить, упав с высоты шестьсот метров?

Что за безмерно глупый вопрос?

— Нет, а у тебя есть сомнения?

— Да так... Вот читала, наверное, про то, что мы проводили вчера контртеррористическую операцию?

— Я не читаю газет, ибо в них никогда не пишут ничего нового и уж тем более хоть сколько-нибудь полезного.

И почему Эрвин меня никогда не слушает? Этот факт я озвучивала раньше, и далеко не один раз.

— Ну, тогда вкратце расскажу. Вчера мы подорвали телебашню «Атлант», ту, что посреди старого паркового комплекса, ну и не просто так, ведь там в тот момент находился Меласки да горстка безумных сектантов. И знаешь что?

Какой вообще он ожидает услышать ответ? «Знаю, я же там была!»?

— Нет...

Это было одно из тех многозначительных «нет», которые собеседник никак не может понять, а потому продолжает говорить, как ни в чём не бывало.

— Я почти сразу же снарядил несколько поисковых отрядов, ну чтобы найти труп чертового бунтаря и показательно его повесить.

— Да ты настоящий гуманист! Хотя мне даже интересно, как бы ты весил ту лепёшку, в которую он, скорее всего, и разбился. С такой высоты вряд ли хоть что-то получится собрать...

— Ну, по крайней мере, я рассчитывал выставить то, что осталось на всеобщее обозрение, как музейный экспонат. Но вот главная шутка в том, что за целый день работ они его так и не нашли. Ни в каком виде! Ни одного кусочка! Кучу сектантов откапать смогли, а вот Меласки и след простыл, словно и не было его.

— Может, его и правда не было? Стал бы герой войны и лидер повстанческой организации ударяться в какую-то маргинальную религию, это очень бьёт по имиджу, знаешь ли.

— В этом я уверен на сто процентов, мои разведчики работают почти идеально, и Меласки точно был в тот момент в башне. Сбежать он тоже бы не успел, ибо за входом, да и за той площадкой, где он находился, следили снайперы. Его бы пристрелили, если бы он вышел раньше времени. Конечно, может, его ещё и получится отыскать, но пока результаты настораживают.

Боже, ты жалуешься мне на то, в чём даже не уверен.

— Я надеюсь, что ты не собираешься потратить весь вечер, плавая в догадках по поводу какого-то доходяги.

— О нет, нет, прости, я просто только что встречался с управляющим поисками, вот и решил поделиться. Давай лучше о тебе поговорим.

Ну вот, опять он будет льстить...

— Хорошо. Спрашивай!

— Мне вот давно было интересно, Элл — это же явно сокращённое имя, как тебя зовут на самом деле?

Ещё хуже...

— С чего ты взял, что у меня есть полное имя? Чем тебе моё текущее не нравится?

— Да нет, что ты, очень нравится, просто оно, ну... нетипичное. Не думаю, что твои родители были большими фанатами коллектива «Э.Л.Л.».

Если это первое, что тебе пришло в голову, Эрвин, то у тебя самого довольно специфичный вкус. Более того, ещё и