Легионер. Дорога в Помпеи – 2 - Валерий Александрович Гуров Страница 29

Глава 13

Дни летели за днями — стремительно, так что мы даже не успевали их считать. Каждый новый день почти один в один повторял предыдущие по части безостановочной пахоты. Но вместе с тем, за «мишурой» многочасовых тренировок, происходили куда более серьезные события. И я, естественно, находился в их эпицентре. Находился на просто так, моя деятельность очень скоро начала приносить первые результаты. И сказать, что я был доволен происходящим, по сути значило не сказать ничего. Благо для такой деятельности в Республике была подготовлена благодатная почва.

— Ну что же это такое, кто так падает, как девка на масле, совсем у тебя устойчивости нет? Что за взмахи руками, как у мотылька ю? Отклоняйся, отклоняйся нормально! Колени больше подгибай! Да чтоб тебя Вулкан во все щели молотом… — наставник вел очередную тренировку, надрываясь во весь голос.

Он терпеливо учил и вдалбливал нам, что гладиаторские бои в первую очередь — шоу. На него приходят семьями, приглашают друзей, на трибунах заключаются сделки. Ну не придумали тут пока других культурных и массовых мероприятий, кроме казней, которые иногда проводили тоже на арене. Растерзание в клетке с дикими зверями — пожалуй, было одно из самых распространенных казней-развлечений и народ наблюдал за ним не менее охотно, чем за самими гладиаторскими схватками.

В общем, требовалось не просто побеждать, но и делать это красиво, для развлечения римской публики. То есть хорошему (а значит и дорогому, приносящему своему владельцу большую прибыль) гладиатору нужны были еще и артистические навыки. Отчасти такой подход активно использовался в двадцать первом веке, в таких шоу, как американский рестлинг в частности. И было интересно осознавать, что еще две тысячи лет назад римские «промоутеры» понимали важность шоу для зрителя.

— Да что ты жмуришься, как у Плутона в царстве! Просто закрой глаза! И падай! Колени! За коленям следи, да чтоб тебя! А ты куда пошагал? Если так размахивать будешь, себе башку снесешь, левее, левее давай! Еще! Да не в бок ему, а рядом! Ты в глаза ему смотри, в глаза, как любимой девке! Ты не в лупанарии, отодвинься! Еще! Руки выше! Я тебе их сейчас оторву и в задницу вставлю! Все лучше будет!

Карас вел себя эмоционально, но невооруженным взглядом по нему было видно, что он болеет за свое дело и буквально им горит. Пока двое гладиаторов сражались, а остальные учились этому великому актерскому искусству под предводительством Караса, я вполуха прислушивался к более интересным разговорам. Нет нет, а такие разговоры велись даже на тренировочной площадке.

Ну а развесив уши, я заодно тренировался в изображении на лице выражения «Я внимательно слежу за уроком и не отвлекаюсь ни на что другое».

— Голит не согласен, — донеслось до меня, резанув по ушам.

Я усилием воли сдержал то же самое выражение лица, тем более, Карас повернулся, чтобы проверить, кто следит за его уроком.

— Увижу, кто отвлекается — выпорю! — шипел он сквозь плотно стиснутые губы.

Но встретить ни один взгляд не смог — все внимательно наблюдали за постановочным сражением, впитывая в себя как нужно красиво падать и «умирать». Да, кроме театрального шоу, тут не гнушались делать подпольные ставки, и то один гладиатор, то другой «внезапно выигрывал проигранную схватку».

Но в голове у меня вертелись совершенно другие мысли. Голит не согласен, хорошо же… С этим надо что-то сделать. И с ним — тоже. Он может мне все испортить. А сторону надо выбирать, кто за белых, кто за красных, как говорится. Никакого «а я делать ничего не буду и со сторонки понаблюдаю» быть не может. Так что, по Голиту и его отказу, я намотал на ус.

Первые недели мы отрабатывал навыки на столбе и на чучелах, набитых соломой, но после этого, в последней четырехдневке начались полноценные контактные спарринги. Железные мечи для учебных боев также были вдвое тяжелее боевых, чтобы привыкали к весу, ну и качались бонусом. Да, они были затуплены, но гладиаторы не являлись джентльменами, поэтому даже во время таких учебных спаррингов некоторые ребята получали серьезные травмы. Получить даже тупым куском металла весом килограммов в десять — счастья мало.

И отработка в таких спаррингах была и по бою, и по стратегии, и по тому самому актерскому мастерству, что сейчас проверял Карас.

Легко сместившись между наблюдающими за боем гладиаторами, я оказался около нужного мне мужика.

— Постоим в парах? — независимо предложил Голиту, не отвлекаясь от актерского боя, в котором падали, вставали и продолжали «красиво» умирать.

Голит смерил меня взглядом, явно напрягся, но отказываться от моего предложения не стал.

— Постоим, почему нет, — качнул головой соперник, и мы отправились на свободную площадку.

Карас проводил нас взглядом, но тут же накинулся с новыми замечаниями на подопытных актеров. Ничего подозрительного наставник явно не заподозрил.

Перед небольшой ареной мы взяли оружие, он — как секутор, с гладиусом и щитом, а я как ретиарий, с трезубцем и рыболовной сетью из крупного каната.

Зачем я его сюда позвал, Голит прекрасно знал, намечать тему для разговора, было лишним. Поэтому я сразу перешел к вопросу, который больше всего волновал меня на данную минуту.

— Твой ответ? — поправляя под грудью бронзовый наплечник, тихо спросил я.

— Нет, — равнодушно и быстро отозвался Голит, и я кивнул, принимая его ответ.

— Ладно, твое право.

Я быстро переглянулся с Тиграном и медленно покачал головой, показывая, что ответ не поменялся. Тот в ответ едва заметно кивнул — понял, что делать дальше. Мы обо все договаривались, я старался учесть все мелочи, и подводные камни, которые могли всплыть.

Проверив наше обмундирование, один из помощников Караса отошел в сторону и взмахнул жезлом, давая команду к началу боя.

Я выкинул из головы лишнюю информацию, и сосредоточился на том, что происходит здесь и сейчас.

Такие бои были классическими, и по театральной постановке гладиаторских боев представляли собой «сказку о рыбаке и рыбке». Ретиарий — легко вооруженный боец, и обязан постоянно двигаться вокруг неповоротливого, тяжело вооруженного секутора. А у того должна быть хорошая выносливость и при этом — сила не только для удара, но и для быстрого реагирования на мои выпады.

Когда я в школе только узнал про гладиаторов, выходящих на бой против меча с рыболовной сеткой, я рассмеялся. Да какой толк в этом вообще? Зачем? Это же заведомо проигрышный результат!

Но только оказавшись здесь, я начал понимать