Игра на чужом поле - Дмитрий Валерьевич Иванов Страница 31

Пока ждал окончания сегодняшнего дня соревнований, даже успел заскучать по Марте. Скука, правда, испарилась сразу, как только мы сели в автобус. Старший тренер решил, что самое время устроить всем разнос. Начал он с того, что выбыл ещё один наш боксёр, уступив немцу. Потом прошёлся по качеству боёв: по его мнению, его подопечные только лениво размахивают кулаками, а не бьются. Словно это не турнир, а спарринги в спортзале.

— Вы что, на экскурсию сюда приехали⁈ Где выносливость? Где техника? Где характер, в конце концов⁈ — его голос гремел так, что казалось, автобус слегка вибрирует.

Меня похвалили, но так, будто отругали.

— Вот Штыба! Два боя — два избитых бойца. Норвежца тоже в больницу увезли! — мрачно констатировал Копцев.

— Сразу видно, что папа у него мясник, — донёсся чей-то шёпот с задних рядов автобуса.

«Вот и папу моего ни за что пнули,» — вздохнул я про себя, почувствовав, как взгляды товарищей сосредоточились на мне. Не скажу, что прям ненавистные, но дружелюбными их назвать было бы сложновато.

В гостинице пообедали и сразу провели собрание. Настроение было скомканным: одни переваривали поражения, другие готовили тактику на предстоящие бои. У меня завтра снова день отдыха, а вот в пятницу и, если повезёт, в воскресенье — бои.

Мой следующий противник — американец. Но что странно, фамилия его мне ни о чём не говорит. Ни здесь, ни в будущем я про этого парня не слышал. Неизвестный, как тёмная лошадка, которая может преподнести сюрприз.

Кубинцу повезло больше: его соперник, югослав, хоть и выиграл свой бой, но получил травму и был снят с турнира, что дало кубинцу возможность автоматически выйти в финал.

«Попёрло!» — подумал я с лёгкой досадой. Ведь это значит, что соперник выйдет против меня в финале свежим, отдохнувшим, готовым драться на все сто. Ну, если я сам туда дойду, конечно.

Моего американца разобрали тщательно. Молодой, как и я, парень, призёр чемпионата США этого года. В общем, перспективный боец, который явно хочет заявить о себе на международной арене. Для этого его и отправили в Европу — попробовать свои силы, набраться опыта. А тут ему Штыба! Гы-гы, веселье!

А между тем у нас в стране было совсем не весело. В Тбилиси второй день подряд шёл митинг. Открытых заявлений о выходе Грузии из Союза не звучало, но толпа требовала наказать Абхазию за попытки самостоятельности и за разговоры о возможном отделении от Грузии.

Откуда я это узнал? Да легко. Получил разрешение на один международный звонок. Ну а кому ещё звонить, если не Власову? К тому же мне нужно было с ним переговорить по своим делам.

Возможно, меня и прослушивали, но я ничего такого не говорил. Всё было чинно и по делу. Переговоры проводил из «своего» люкса — того самого, который сначала оккупировали тренеры, а потом попытались мне его вернуть после вмешательства Марты. Кстати, приятная вещь этот люкс, особенно с прямой международной связью с СССР.

Рассказал о двух победах нокаутом, про визит в королевскую резиденцию, мельком упомянул, как подал свой доклад на конференции. Власов, кажется, даже одобрительно хмыкнул на это.

Получил разрешение на переговоры по закупке бумаги. И, конечно, не удержался — задал вопрос о Тбилиси, удивив собеседника своей осведомленностью.

— Пока удаётся контролировать ситуацию, но митинг там объявили бессрочным. А ты откуда знаешь? А… понял! Афганцы сообщили, твои друзья? Ну да, там сегодня заявили о формировании «Легиона грузинских соколов», в который пригласили спортсменов и участников боевых действий в Афганистане, — Власов, довольный разгаданной загадкой, явно успокоился.

— Тут по БиБиСИ говорят про Тбилиси, — не соврал я.

— Да, Толя, не переживай. Джумбер Ильич опытный работник. Думаю, справится. Это я про первого Грузинской ССР говорю, — голос Власова звучал уверенно. — Сейчас во многих местах волнения. Представляешь, даже в Кемерово шахтёры бастуют!

Я напрягся.

— Бастуют? И что требуют?

— Да из-за глупостей, конечно: мыло им душистое в душевые, продукты дефицитные в буфет… — Власов вздохнул, видимо, не зная, что добавить. — Сидят под землёй забойщики. Обком уже осудил этот акт.

— При Бакатине такого не было, — чуть не матюгнулся я, вспомнив, что нынешний министр МВД когда-то возглавлял Кемеровский обком КПСС.

— Ну да, Мельников послабже выглядит, — признал Власов. — К тому же он человек Лигачёва. А Лигачёв, как ты знаешь, уже не второй человек в партии. А всего лишь аграрной политикой занимается. То есть и возможностей у нового первого меньше.

Переговорили ещё о паре мелочей, и всё — время моего звонка закончилось. Так-то надо было бы и домой позвонить, и на работу Аньке, но слишком уж недовольные взгляды бросали на меня особист наш и Евгений Петрович. Похоже, разговоры с Москвой — удовольствие строго дозированное.

Впрочем, если бы с бабулей что-либо случилось, мне бы точно сообщили. Ростовский обком ведь держит этот вопрос на личном контроле. А с Анькой… Да она без меня всё сделает! И даже лучше! Так-то формально замом у меня числится мой дядька, он сейчас и документы подписывает, но на деле все решает Анька. Доверяю ей полностью. Умная, верная и деловая девчонка. И, что немаловажно, с титьками у неё всё скромно, так что как женщина она меня мало интересует.

Ужин прошёл как-то на автомате. Еда вроде вкусная, но не запомнилась — мысли были совсем о другом. Потом мы с Костяном решили пройтись по близлежащим улицам, размять ноги. Прогулка, конечно, была короткой, ведь отдаляться от отеля нам категорически не советовали.

Марта так и не появилась. Скучаю, что ли? Да, похоже, скучаю. А ещё не объявлялся тип, отвечающий за бумагу. И Яна Севелина что-то не видно. Тот, кажется, совсем про меня забыл. Ну и ладно.

— Странно, что в этот нехороший дом такие красивые девушки зашли, — вдруг задумчиво произнёс Цзю, остановившись посреди тротуара и глядя на здание напротив нашей гостиницы.

— Может, это мужики, бабами переодевшиеся, — предположил я усмехнувшись.

— Не может быть! Не похоже! — категорично ответил Костя, покачав головой. И, надо сказать, я с ним был согласен.

Стайка нарядных, довольно фривольно одетых девушек, на вид лет двадцати, весело болтая и смеясь, буквально впорхнула в