Уроки черного бусидо Димы Сабурова - Алексей Викторович Вязовский Страница 33

Нужно сказать какую-то приветственную речь. Но какую?

— Буси! — обратился я, наконец, к ним — Путь по которому я вас поведу, будет тернист и кровав. И не каждый из вас пройдёт по нему до конца. Но эта дорога — единственный путь Высокой Справедливости, что вернёт вам всем честь и славу, а жителям Ниппон процветание. И он начнётся прямо сейчас. Первое: я разделю вас на три отряда и выберу командиров. Второе — вы отдельно присягнете мне лично перед строем. Третье. Каждый из вас начнет учить черноногих мечу и копью. Их я тоже разделю на отряды.

Лица самураев остались бесстрастными, но я чувствовал, что почти никто не рад идеи учить крестьян высокому воинскому искусству.

Придется нажать. А заодно показать свою власть. Я прошелся вдоль строя, нашел низенького, кривоногого лучника, на лбу которого был замытый след от пятерни. Всего таких «отказников» оказалось трое. Я присмотрелся к самураю и его оружию. Насколько я помнил из истории «кюдо» — пути лука — подобная форма, когда рукоять располагается не посередине, а приблизительно в одной трети длины лука снизу, позволяла стрелять с лошади в любую сторону. То есть предо мной стоял явный кавалерист — элитный боец.

— Фамилия! — рявкнул я на автомате и почему-то по русски. Но глядя в выпученные глаза японца, поправился — Как зовут, спрашиваю?

— Ючи Омохиро (18) — был ответ.

Теперь ухмыльнулся уже я, вот уж в масть имечко. Весельчак Ю. Правда низкорослый и худощавый, одни жилы. С артистом Невинным никакого сходства.

— Хорошо ли ты владеешь своим луком? — продолжил я давить

Самурай скрипнул зубами, повел плечами. Обиделся?

— Униженно прошу вас Омо-доно — церемонно поклонился Ючи — указать недостойному цель.

— Правый столб, пожалуйста. — произвёл я целеуказание в направлении п-образной подставки бронзового дотаку.

И что делает этот «нехороший» человек? Он бросает мимолётный взгляд на цель, потом демонстративно завязывает себе глаза налобной повязкой. Глубоко вздыхает и… Три стрелы выпустил в одно мгновенье. Все три впритирку воткнулись в указанный столб. Сказать что я охренел, ничего не сказать. Что б так лупить из лука, не глядя на сорок метров, надо иметь в башке прицел с гирокомпасом.

— Вижу ты хорош — произнёс я, когда смолкли приветственные крики — А как с мечом? — и подошел к изгороди, взял две бамбуковые палки одинакового размера. Не бокены, но сойдут.

Ючи с поклоном принял «меч» двумя руками и встал напротив. Место нам расчистили почти мгновенно. Тут же начала собираться толпа — любят тут развлечения…

— Омо-доно, будьте осторожны. — недовольно произнёс Такахиро — Омохиро лучший в пляске синигами (19).

Надо же как поэтично. Спросите: зачем я пошел на этот ненужный риск? Потому что мне понравился «Весельчак». И ещё, я эту породу знаю: чтобы такой тебя зауважал, надо ему сперва сопатку как следует начистить. Лично. Не зря же я два года татами топтал.

Ючи оказался отличным бойцом. Настолько быстрым и настолько техничным, что я, в свою очередь, оказался к этому совсем не готов и, проиграл бы поединок в первые секунды, если бы…

Это было позапрошлой зимой. Я тогда выступал как замена Ёсиро Таекудо на городской спартакиаде, а бился со мной какой-то местный «мускул» — заслуженный мастер кендо, первокурсник Токийского университета. И начал он с того, что, перекрыв мне обзор, классически рубанул по ногам… А когда я подпрыгнул, рванулся вперед и двинул меня снизу… Я не полетел тогда вверх тормашками со сломанной челюстью только потому, что чудом успел выставить ногу и оттолкнуться. Нога потом здорово болела.

…И вот сейчас: по общему положению тела противника — такие вещи впечатываются в память накрепко — угадав ловушку, мое подсознание выдало правильное решение. Я отпрыгнул, но не вверх, а вправо, еще и сгруппировавшись. А поскольку отработанную связку Ючи прерывать не стал: подшаг, удар… И шест уперся ему в левую подмышку. Я чуток не рассчитал, забыв, что он без доспеха, и удар получился настоящим: в межреберную мышцу.

Ючи мгновенно замер. Понимал: стоит мне немного нажать — и рёбра треснут. Само собой, ломать я ничего не стал. Отдернул палку и под восторженный рёв ронинов, хлопнул по плечу, крикнул, стараясь перекрыть общий ор:

— Ты молодец, Омохиро! Я беру тебя в мою личную гвардию!

* * *

Первый отряд я назвал гвардейцами. Назначил на него «дзикисан хатамото», т.е. ближайшим слугой Такахиро. Второй отряд назвал первым небесным. Его возглавил «атаи -прямой слуга» Ючи. Потребовал у того первым принести мне личную присягу. Причем письменно. Как оказалось, не все ронины умеют писать. Пришлось прокалывать кожу, прикладывать к свиткам с клятвами, которые составил Сёген, пальцы.

— Откроем вечернюю школу — я тихо проинструктировал монаха — Будем учить счету и иероглифам. Крестьян тоже

— Черноногих⁈

Бонза впал в ступор. Тут так не принято. Ну допустим староста умеет писать. Но это все. Остальным — пахать и сеять. Сословное общество, ничего не поделаешь.

— Да, их тоже. Все призванные Небом и Богиней должны уметь писать и читать.

Третьему отряду я предложил на выбор в начальники Кикухиё или Чжинсу. Думал, что выберут своего, японца. Но пожилой, плотный самурай по имени Осаму коротко поклонился обиженному Кукухе, произнес:

— Вы не гневайтесь, молодой господин. Но с Чжинсу-саном мы были в бою, он вынес на себе сразу двух раненых — один за другим. В его доспехах было больше десяти стрел после схватки. Мы ему верим!

— Он и не обидится — не дал я ответить Кукухе — Возьму к себе вестовым. Как назовете отряд, Чжинсу-сан?

Кореец переглянулся с самураями.

— Мы согласны стать вторым небесным.

— Ну и отлично. Сразу приступайте к патрулированию лагеря. Здесь сколько въездов и выездов?

— Два — коротко ответил кореец — На севере и на юге.

— Вот по три самурая туда и поставьте. Еще один патруль пустите по периметру. Лошади тут есть?

Увы, конные войска нам пока не светили. Лошадей в лагере беглых крестьян не было ни одной.

— Тут и выпаса для них не хватило бы — тяжело вздохнул монах — Долина маленькая, узкая. Лугов нет.

Я нашел взглядом Ивакуру. Который продолжал скептически ухмыляться и вращать свои железные шарики. Стоял он наособицу, вроде и в строю, а вроде