Владимир Поселягин - Ганфайтер Страница 57

Это было с военными, теперь про мецената. Меня с ним познакомил наместник, по просьбе миллионера. Он прибыл со своим пятнадцатилетним сыном шалопаем, во мужик даёт – самому под восемьдесят, а ещё детей делает. Сын у него был очень уж любопытный, постоянно нас перебивал своими вопросами, поэтому я подарил ему кубик Рубика, показал, как им пользоваться, и больше парнишку не видел.

Так вот, купец был мужик крепкий. Несмотря на то, что всем имуществом и предприятиями сейчас рулил один из его сыновей, всё равно крепко держал всё в кулаке. Он был образованный, начитанный, и мы быстро нашли общий язык. Когда я узнал, что у него собственная типография и издательство в Москве, то достал из «запазухи» сборники сказок и разных стихов поэтов будущего и попросил издать их для детей и подростков. Тот спросил, за сколько я их продаю, и, узнав, что всё бесплатно, лишь бы дети получили эти книги, сильно зауважал меня. По сказкам он сказал, что как только их переведут на местный язык его специалисты, всё же различия в написании присутствовали, то их сразу начнут выпускать. Штука хорошая и нужная. Так же его интересовали бытовые новинки будущего. Очень много он записал в блокнот того, что для меня обыденность, а для него невиданная новинка.

Я тоже не оставил его без внимания. Про то, как Кутузов сжёг Москву перед войсками Наполеона, слышали? Так вот, Вячеслав Игоревич непосредственный свидетель тех лет. Ему тогда было двадцать, и он служил в тыловом подразделении одного из полков Кутузова и участвовал в сожжении Москвы. Да и, как гнали супостатов со своей земли, с юмором и ностальгией описал тоже, а уж как хороши в постели парижанки. Я это всё записывал, рядом со мной стояла камера на треноге, так что вернусь, будет что вспомнить. Может, историкам передам, наверняка им будет интересно выслушать живого свидетеля.

Третий горожанин, с которым я охотно общался, это местный старший врач Еремей Щелков. Его интерес состоял чисто в сфере медицины будущего, поэтому я сделал ксерокопии записей Ольги, а также части медицинских справочников из моей библиотеки и передал ему эту довольно толстую пачку листов. В городе было ещё два врача, но один коновал, другой вообще немец, с ними я не общался.

Больше всего меня любил простой народ и дети, я это видел, да и было понятно почему. На второй день, когда была восхитительно тихая погода и хотелось просто гулять, я после поездки с военными на их полигон вернулся во Владимир. Там после небольшого раздумья, по спуску установив фонари, просто с помощью местных мужиков воткнул их в снег, запустил генератор и осветил горку. Отчего теперь дети и взрослые катались до самой полуночи. Да ещё я под тентом расставил дополнительные столы и стулья и бесплатно поил горячим чаем и печеньем всех желающих, а они были. В основном под тентом сидели мамаши и отцы детей, что катались, следя оттуда за ними, беседуя и попивая чай. Как мне удалось чуть позже выяснить, чай в городе и тем более кофе были в некотором дефиците. Уже поступали предложения купить у меня его крупными партиями. Ну, на фиг, у меня их всего пара-тройка фур, самому не хватает.

Я не один такой был, некоторые предприимчивые лавочники расставили вокруг автодома переносные прилавки с тентами и торговали всякими вкусностями, горячим сбитнем, сладостями и другим. Но не только это сделало меня кумиром молодёжи и дворян. Я заранее объявил, что буду запускать фейерверки, отчего у горок и на окраине собралось полгорода. И в двадцать два ноль-ноль действительно запустил их. Выпустив в небо за пять минут целый грузовик больших и красивых фейерверков, я отпраздновал наше прибытие сюда. Мои тоже были в полном восторге, хотя и хотели спать, держались на одной силе воле. Часовой пояс-то изменился, по местному времени они уже в семь вечера должны ложиться. Для них это как десять часов, а тут столько ждать пришлось. Но они не жалели и потом долго делились впечатлением. Это мои старшие дети, Дениска ещё в восемь уснул.

Не только мои дети были поражены, весь город превратился в один соляной столб, когда в небе распускались искусственные яркие цветы. На пятый день, когда погода была такая же хорошая, я повторил. На этот раз собрался не только весь город, но и из ближайших деревень и сёл прибыли зрители. Дороги были запружены санями и повозками, к городу ехали как дворяне, так и крестьяне. А Дениска опять уснул под присмотром няни и ничего не видел.

Да, кстати, пора пояснить, откуда у меня появилось свободное время. Всё было очень просто: по предложению владельца доходного дома я решил набрать нянек для детей. Но не одного юношу и одну девушку, как он предлагал, а двух парней и трёх девчат, иначе они не уследят за моими реактивными детьми. Одна из девушек занималась только Дениской, сняв с меня часть проблем в отсутствии свободного времени.

Пятнадцатилетние парни и девушки с охоткой катались с детьми и следили, чтобы с ними ничего не случилось. Ко всему прочему я нанял местного извозчика, эти дни он работал исключительно на меня. В его задачу входило забирать утром детей и нянь, везти их к горкам, там спускаться вниз, дожидаться, когда дети скатятся. Поднимать их вместе с ледянками и снова поднимать, так бесчисленное количество раз, прерываясь только на обед, а вечером доставлять обратно в доходный дом. Там я забирал с рук нянек детей и уже сам занимался ими, выслушивая от детей, как прошёл день. В принципе няни справлялись, правда, у Кирилла на лбу теперь ссадина. Когда они перевернулись с ледянки, он ободрал лоб о лёд, да у Гены был расквашен нос. Тут он сам виноват, нечего стоять на спуске и зевать, когда на тебя сверху орава летит автопоездом. Вот и сбили его с ног да протащили с собой. Вон девчата хоть бы хны, только улыбаются.

В общем, няни справлялись, детей охраняли полицейские, и я был практически спокоен. Практически, это поэтому что я успел поволноваться. За детьми я всё же следил, дистанционно, но хоть так. У каждого был на руке специальный браслет с маяком, в подвале доходного дома постоянно гудел генератор, а на крыше я установил антенну, так что на мой армейский планшет постоянно поступала свежая информация по местоположению детей. Радиус действия километров пятнадцать, доставало до всех уголков в окрестностях.

Вот я и запаниковал, когда маяк Алисы вдруг отделился от горок и стал довольно быстро уходить в сторону города. Я в это время был на полигоне, поэтому вызвал «бэтр», прихватил пяток офицеров, и мы рванули по сигналу с браслета. Когда добрались до довольно богатого купеческого дома, из которого шёл сигнал Алисы, и ворвались внутрь, я уж свето-шумовую хотел бросать, так застали за столом патриархальную картину. Там сидели за столом три маленькие девочки, включая мою дочь, и спокойно пили чай, отхлёбывая из блюдечек. Нет, я её не отшлёпал, просто забрал всех троих, вернул на горку, где паникующие няни уже искали пропажу, сделал внушение и выдал всем моим детям «уоки-токи». Хотят со мной поговорить или попроситься в гости, пусть связываются. Пользоваться ими они быстро научились, сложного там ничего не было. Более того, Алиса и две её новые подружки из купеческой семьи, они, кстати, тоже от своих нянь сбежали, так ещё и довольны были, до горок на броне прокатились вместе с дядями военными и, главное, все это видели.

Вот так вот прошли для меня эти восемь дней. В принципе жаловаться не на что, кроме, как я уже говорил, навязчивого внимания от местной аристократии-пидо… Ну в общем, я об этом уже говорил. Сбежал, вот и хорошо.

Между прочим, как отметила местная «элита», ни я, ни мои дети не делали должного различия между слоями общества и играли с теми, с кем им нравилось и было интересно. Мне на это постоянно кивали, но я только отмахивался, чихать я на это хотел, пусть играют с кем хотят, а я буду общаться с кем хочу. Как и я, мои дети игнорировали детей аристократов, правда, не всех, вполне нормальные экземпляры там встречались, но вот долго они вместе не играли. Причина банальна. Мои дети могут играть с дворянами, а потом влиться в строй черни, горки были общими, отчего няни и мамаши тут же отзывали своих деток, чтобы их кровиночки, не дай бог, чего не подцепили от детей черни. А моим по фигу, интересно, они и играют. Их няни, предупреждённые мной, этому не препятствовали.

Вот так мы и проводили время. Для меня тоже это не прошло даром, и я осознал на примере, что это такое – слои общества в России, и какая между ними пропасть, при кажущейся простоте. Крепостное-то право совсем недавно отменили, десяти лет не прошло, не могут дворяне привыкнуть. Будет сложно, и я это понимал.

Позавтракали мы плотно, да ещё повар, что работал на первом этаже доходного дома, где располагался ресторанчик, дал нам с собой целую корзину провизии. Я её убрал в «запазуху», помня свой принцип, есть только лично приготовленную еду, а эту я найду, кому скормить.

Да, конечно, я не всегда придерживаюсь его. Где не знают кто мы, там мы ели спокойно, а вот где мы находимся долго и слухи расползаются, то уже остерегаюсь. В той же Одессе на второй день я ничего не ел со стола и детям запрещал, мало ли что. Своими харчами питались. Да и тут детей кормил только своим, заранее готовил для них завтраки, обеды и ужины, держа в термосах. Сам питался также, несмотря на обиду местного повара, но чуть позже мы нашли с ним общий язык. Когда тот узнал, что у меня есть свежезамороженная морская рыба, то уговорил хозяина купить её, и тот взял в счёт дальнейшего нашего проживания тонну. Так что ресторанчик внизу теперь был часто посещаем, рыба действительно была вкусной и для многих незнакомой, да ещё повар был искусен и не портил блюда. Честно говоря, я уже трижды работал с ним, готовя на кухне ресторанчика обеды детям и учась у профессионала. Поучиться было чему. Я никогда не упускал возможности изучить что-то новое для себя.