Юрий Валин - Самый младший лейтенант Страница 6

  - Земляков!

  - Я!!! - Женька попытался приставить к ноге лопату.

  Екатерина удовлетворенно кивнула:

  - Вижу, пообтерся. Учите, значит, бойца уставному смыслу жизни? И это правильно. Так, отвлеку я на минуту рядового Землякова от ударно-коммунального труда. Что там за идея насчет перевода новейшего романа Карла Мая, а, Земляков?

  Отошли в сторону. Екатерина стерла с лица улыбку:

  - Ну?

  - Осознал, - глухо сказал Женька.

  - Что именно? Тайну возникновения вселенной? Решение теоремы Ферма? Собственную сексуальную несостоятельность?

  - Несостоятельность.

  - Да ну? - девушка хмыкнула. - Выводы?

  - Был не прав. Прошу дать еще одну попытку. Оставьте переводчиком.

  - Рядовой, вы в курсе, что в Российской армии не принято выбирать род занятий? Что Родине требуется, тем и будете заниматься. Если с неба снег сыпется, значит, его кто-то должен убирать. Если бомбы, - опять же кому-то их собирать..

  - Так точно. Уже понял. Но переводчики Родине тоже, вероятно, нужны.

  - Не переводчики, - процедила Мезина, - а бойцы с отличным знанием немецкого языка.

  - Так точно. Не подведу.

  Екатерина сунула руки в карманы джинсов:

  - Слушай, Земляков, давай начистоту. Я понимаю, у нас уютнее, чем в коммунальной казарме. Только что ж ты обольщаешься? Я же никуда не делась. Сведу тебя убогого-слабосильного в могилу. Ты же будешь мечтать снег чистить, да на КПП красоваться, прохожим девчонкам улыбаться. А в Отделе по двадцать пять часов в сутки люди работают. И жаловаться у нас некому.

  - Так вы вроде дело делаете, - не очень уверенно сказал Женька.

  - Да ну?! А другие мины ставить учатся, самолеты заправляют, на блокпостах сидят, - исключительно для собственного развлечения?

  - Если нужно, я тоже могу керосин заливать, - угрюмо заверил Женька. - Только я иному учился.

  - А керосином пусть керосинщик занимается, да?

  - Наверное. Керосинщик или парень, которого из "керосинки"[5]   выгнали. Лох вроде меня, только с иным уклоном.

  Екатерина пожала плечами:

  - Земляков, последнее твое предположение в принципе логично. Но здесь армия, и так исторически сложилось что здесь...

  - Всё через задницу?

  - Не хами, Земляков. Со старшим по званию разговариваешь. Я, между прочим, добровольно в этой заднице служу.

  - Виноват.

  Екатерина качнулась на каблуках сапожек:

  - Значит так, Земляков. Проведем тест на вшивость. Если завтра в поход, если завтра война. Представь: вот летят тучами янкесы, ползут мильонами китаезы. Твои действия?

  - То есть как? Приказ будет. Ну, там, на фронт выйти. Или, в этот, в укрепрайон. Это ж как-то организованно, по плану, да, товарищ старший сержант?

  - Вне всяких сомнений. План у нас завсегда имеется. Только что ты, переводчик с велико-германского, среди сопок будешь делать? Фильмы из серии "дастиш-фантастиш" начальству переводить? Рецепты баварских сарделек уточнять?

  Женька смотрел под ноги, на очищенный асфальт:

  - Я стрелять не хуже других смогу. Поставят на керосин, буду заливать. И английский я немного знаю. Методика одна, если нужно...

  - Английский теперь все знают. Даже слишком хорошо. Но дело не в этом. Нам не переводчик нужен, и не заправщик. Всё сразу отделу нужно. В одном флаконе. И чтобы упрямства хватало.

  - Так точно. Я постараюсь.

  - А если командировка? Если пули над головой посвистывают? - склонив голову к плечу, поинтересовалась Екатерина.

  - Так что ж, ребята ходят, - промямлил Женька. - Если нужно...

  - Но ты на подвиги не рвешься?

  - Товарищ старший сержант, войны вроде не предвидится. Если нужно, пойду, конечно. Но вообще-то, я не очень агрессивный, - уныло признался Женька.

  - Вот это правильно, - Мезина неожиданно усмехнулась. - Уровень агрессивности в наше время легко корректируется нужными инъекциями или оральным приемом специальных препаратов. Значит так, два дня испытательного срока. Сдохнешь - я не виновата. Правило первое, и пока единственное - бежишь - умираешь - встаешь - и опять бежишь. Естественно, бежать будешь не только ногами. Готов сдохнуть жестоко?

  - Так точно!

  - Иди снег дочищай, лошара.

***

  Следующим утром Женька бежал сквозь снег. Маршрут знакомый. Екатерина не подгоняла, трусила следом, отставая метров на двадцать. Женька старался. Перегнул, - после Пушкинского моста шатало как пьяного, едва перебирал свинцовыми ногами, хрипел. Скатился в подземный переход, напугав ранних прохожих. Екатерина уже не бежала, шла следом. Но Женька действительно быстрее не мог. Топтался словно на одном месте, в глазах даже темнело.

  - Стоп, Земляков!

  Женька с трудом разглядел, что она протягивает, - оказалось, шапочку потерял где-то. Ввалился в КПП, - сержантша еще с кем-то разговаривала, Женька ничего не слышал, так сердце громыхало.

  Душ. Когда выполз, начальница отобрала полотенце.

  - На завтрак сегодня можешь не ходить. Чайник включишь, там печенье в коробке.

  После чая Женька, поправлял заправку койки, - плюхнулся, совершенно забывшись. Вошла нагруженная сержантша: папки какие-то, пачка бумаги. Ноутбук и принтер.

  - Расслабился? Принимай агрегат и словари. К вечеру перевод вот этого и этого документа должен быть готов. Твой анализ авторов. Личные характеристики дашь. Изложишь по-русски. Обед не вздумай пропустить. Я тебя вижу либо за ноутом, либо на турнике во дворе. Уловил? Всё, можешь умирать.

  Умереть Женька не умер, но был весьма близок к летальному исходу. Просто чудовищные документы. Исторические, практически времен Третьего рейха. Воспоминания какого-то склеротического ветерана еще ничего себе. Но копии нескольких листков исписанных порывистым почерком, - просто рафинированный садизм. А сокращения? Ну, фашисты проклятые.

  - Почему к турнику только раз выходил? Стесняешься? Я тебе завтра бикини в цветочек принесу. Нацепишь и пойдешь.

  Не забывала подопечного товарищ старший сержант, заглядывала в гости.

  Закончил Женька с переводом только около двух ночи. Нерешительно постучал в кабинет начальства, - надзирательница сидела вместе с майором, мерцал огромный монитор. Екатерина выглянула в коридор:

  - Закончил? Хреново, Земляков. С такими скоростями мы многого не добьемся. Расслабься на турнике. Если руки будут ныть - плохо. Ты конечностей вообще не должен чувствовать. Потом чашка чая и отбой. Утречком проверим - ничего там за ночь с ЦПКиО не случилось?

  Рухнув на койку, Женька едва успел подумать, что день какой-то секундный выдался. Ох, какой классной подушка показалась.

***

  - Подъем! Рядовой, у тебя часы есть? Или обязательно мне орать нужно? Развивай внутренний хронометр. Через сорок пять секунд - у входа. Форма одежды спортивная.

  Снова Крымский мост, подошвы кроссовок оскальзываются на предательских наледях. Нужно темп правильный взять, с учетом вчерашних ошибок. По раннему времени прохожих почти нет. А те, что есть, оглядываются на бегунов. Не на Женьку, естественно, - нужен кому неуклюжий парень? Партнершей любуются. Может, кто-то и выводы неправильные делает. Ох неправильные. Сука она. Чистокровная. Вот с кого садисток-надзирательниц лепить. Сдохни, рядовой.

  - Носом дыши. Носом, я сказала!

  Не сдох. Снова шатало так, что плечо о столб ушиб.

  - Земляков, ты что-нибудь о расчете сил и средств слышал? - в голосе сержантши явная досада. - Не нагружали вас столь скучными материями? Ты кроме ног еще и голову используй. Я имею в виду, не только столбы ею околачивай, но и по прямому назначению.

  - Так точно, - Женька пытался сплюнуть, но слюна клеилась до невозможности.

***

  - Земляков, неделя к концу подходит. Завтра у всех нормальных людей банно-прачечный день, а у некоторых и просто законный выходной. А кое у кого праздник со слезами на глазах, то есть торжественная присяга. Положено, чтобы юноша, перед новым этапом своей жизни пульнул из чего-нибудь похожего на настоящее оружие. Ты когда-нибудь стрелял?

  - Так точно!

  - Рогатка? Лук и стрелы с присосками? Трубочка и жеваная бумага?

  - Никак нет! Из охотничьего стрелял. 12-й калибр. И еще из пневматики. У меня на даче ружье есть. Отец когда-то подарил "Норику".

  - Трогательно. Но ничего испанского предложить не могу. Обойдемся проверенными изделиями иных фирм. Пошли.

  В подвале Женька еще не был. Оказалось, вовсе не подвал, а вполне приличный этаж. Свернули, из-за стола встал смутно знакомый прапорщик. Насмешливо взглянув на новобранца, принялся отпирать дверь.

  - Спасибо, Сергеич. Ты нас оставь в интиме. Сам понимаешь - дефлорация.