Эдгар Крейс - Спасти Сталина Страница 6

– У тебя ведь дед командиром взвода во фронтовой разведке служил, а когда вернулся с фронта, то пошёл в уголовный розыск, в убойный?

– Так и было, – глубоко затягиваясь сигаретой, вздохнул Пётр. – Старлеем вернулся. Дед очень мало рассказывал моей матери о себе и о войне. Не любил он её вспоминать, но меня всегда распирала гордость перед мальчишками, что мой дед был настоящим разведчиком. Тайком от матери его награды примерял. Вот тогда я и дал себе зарок, что, когда вырасту, тоже буду разведчиком! А вот как вышло с моими ребятами! Хреновый я оказался руководитель разведгруппы, если не смог своих сберечь!

Пётр резко вынул изо рта зажжённую сигарету и тут же смял её, прямо горящей, – в кулаке. Подполковник удивлённо посмотрел на друга – тот даже не поморщился от боли.

– У тебя сигарета ещё не потухла в руке, – осторожно произнёс он.

Пётр посмотрел на него, потом разжал кулак и небрежно стряхнул с ладони ошмётки потухшей сигареты.

– Ладно, пойду я! Жене своей привет передавай!

– Передам, а может всё-таки поедем ко мне?

– Василий, ты не обижайся, но я лучше в другой раз!

– Ну, бывай! Звони, если что нового разузнаешь!

– Обязательно!

Чёрный «Мерседес» с трудом развернулся в небольшом дворе. На прощанье полоснул ярким светом фар по старым стенам домов, заодно и по их окнам, да скрылся в узкой арке. Вскоре звук его мотора затих и теперь уже лишь изредка было слышен шум редкой машины, да характерное жужжание, видимо, последнего на сегодня троллейбуса. Город плавно погружался в сон.

Пётр приложил чип к домофону. Дверь открылась. На лестнице сработал датчик и зажегся свет. Он осветил местами облупившиеся, давно не знавшие ремонта стены. На одной из них красовалась свежая надпись: «Валька позвони мне, а то убью! Я ведь тебя люблю, дура!». Пётр усмехнулся. Он знал и адресата, и автора письма. Времена меняются, а люди остаются всё такими же.

Повернул ключ, открыл замок. В квартире было темно и тихо. Вошёл, закрыл дверь и стал привычно шарить рукой в потёмках в поисках выключателя, но вдруг – яркая вспышка света промелькнула в голове и наступил мрак. Пётр отключился.

Не известно сколько прошло времени, но сознание медленно возвращалось к нему. Вначале, он услышал где-то очень далеко – чей-то давно знакомый, но с возрастом огрубевший голос:

– Ты его не слишком сильно битой приложил-то?

– Да нет, как обычно. Посмотри на этого бугая! Что ему сделается от моей биты?

– Смотри у меня, а то заставлю тебя сожрать твою биту!

– Да ладно тебе, Веня! Что я – меры не знаю? Смотри, по-моему, оживает твой мусорщик! Видишь, ничего с ним не случилось!

Пётр с трудом открыл глаза. Вначале, картинка расплывалась и никак не удавалось сфокусировать взгляд, но внезапно сознание прояснилось, и он увидел перед собой, сидящего на стуле, Веньку. Тот, явно не узнавал своего бывшего соседа, с которым в детстве не раз играл во дворе. После восьмого класса их дороги как-то сами собой разбежались в разные стороны. Венька ушёл в профтехучилище, Пётр продолжил учёбу. Он хотел поступить в университет на юридический факультет – пойти по стопам деда. Когда они иногда виделись, то перебрасываясь лишь ничего не значащими, дежурными фразами. Потом Венька исчез. Пётр так и не поинтересовался судьбой друг друга, а зря. Вот как неожиданно им вновь пришлось свидеться. Теперь Венька был одет по самой последней моде, в шикарный, белый костюм. Только вот зачем ему поздней осенью наряжаться во всё белое? Может пытался всем показать, что он действительно белый и пушистый, а все слухи, которые ходили по городу о его чёрных делах, лишь злобный навет завистников?

– Ну, привет, фраерок? Ты, хоть, знаешь – кто я такой?

– Догадываюсь, – морщась от боли, ответил Пётр.

– Вот и хорошо, что объяснять не нужно! – усмехаясь, положив ногу на ногу, и аккуратно распрямив штанину, сказал Венька. – Как тебе сегодня работалось? Свою зарплату уже успел пропить?

– Да что с ним базарить?! Кончать его надо! – истерично крикнул один из охранников «барина» и бросился к Петру.

– Ша, Малыш, не кипяшись! Мне побазарить с ним охота. Имею право!

– Ну, как знаешь! Вольному – воля!

– Вот именно! Иди пока, попей кофейку!

– Ты думаешь, что у этого специалиста по дерьму в доме найдётся нормальный кофе? Хотя, ты ему бабки за три месяца недавно отвалил – может хоть растворимого найду, а то глаза чего-то слипаются! – расхохотался охранник и ушёл на кухню. – Во дела, прикинь, у этого чувырлы даже фирменный кофейный аппарат есть! Не хило у нас живут мусорщики! Я его потом себе домой возьму. Хорошо, Веня? А ты сам-то кофе будешь?

– Я с мусорскими подстилками кофий не пью! – недовольно проворчал Венька и пристально посмотрел на Петра. – Ты сам-то, кто такой будешь, и откуда у нас в Питере взялся?

– Работаю я у тебя! – ответил Пётр, втихаря проверяя крепость наручников. – Из деревни я. Там работы нет, вот в город и подался.

– Почему живёшь на хате у моего бывшего кореша детства? Ты что, его знаешь?

– Понятия не имею. Мне в агентстве сказали, что эта квартира сдаётся и недорого. Вот снял на время. Самый центр Ленинграда – всё рядом.

– Проверю, а почему ко мне в мусорщики пошёл? Мог и чего почище найти.

– Работа по зарез была нужна. Ведь, с моей рожей на работу никто и брать-то не хотел, а дерьму всё равно – какая у меня рожа!

– Ну, допустим, а тогда зачем скурвился, с мусорами связался? Тебя кто просил им докладывать о своей находке на свалке? Ты у меня должен разрешения спрашивать, а не к мусорам бегать, как сучке на случку! И с какой такой радости тебя сам подполковник ФСБ к дому подвозил? Ты что, на их контору работаешь? Так мы уже одного такого ихнего человека успокоили! Хочешь теперь его место занять? Так это я тебе мигом могу устроить! – перешёл на визг толстый Венька, да так, что его обвисшие щёки аж затряслись от гнева.

– Это он меня из благодарности подвёз, за то, что я помог найти его человека, – ответил Пётр, нисколько не обращая внимания на истерику Веньки.

– А кто тебя просил докладывать им – что ты нашёл часики мусорские? Думал, что я не узнаю?! Да?! Дурачок! Ну, точно засланный! И чему только этих придурков в их фэ-эс-бэшных школах учат? Не утерпел значит, бедолага, что своего кореша с дырой во лбу увидал! Начальству побежал докладывать! – натужно засмеялся Венька.

Двое, стоящих рядом с ним его амбалов-телохранителей, разом затряслись от смеха. Даже кофеман из кухни пару раз хихикнул. Затем один из них, утирая выступившие слёзы, произнёс:

– Не, Веня, я его точно грохну! Что с этой глупой гнидой базар вести? Порешим его здесь на месте, а хошь – так на свалку отвезём и там башку ему свернём! Можем даже на то же самое место отвести – для прикола! Грохнем падлу, и одной гадиной на свете меньше будет! Пусть их подполкан очередного жмурика забирает!

Охранник подошёл к лежащему на полу Петру, и со всей силы пнул его кованным полуботинком в живот. Руки у Петра, с одетыми на них наручниками, были заведены назад, поэтому он только успел сгруппироваться, отводя из-под удара голову. Охранник хотел нанести ещё один удар, но, предыдущий, подействовал весьма отрезвляюще. Слабость внезапно куда-то исчезла. Сознание прояснилось и организм начал работать на выработанных годами упорных тренировок рефлексах. Пётр крутанулся на месте и мощным ударом ноги пнул каблуком охраннику под коленную чашечку. Тот взвыл от боли и присел, а пленник подкатился к нему поближе и, встав чуть ли не в стойку на голове, сделал ногами мельницу и нанёс удар носком ботинка сбоку по подбородку. Раздался негромкий хруст. Охранник от болевого шока потерял сознание и с грохотом рухнув на пол. Всё произошло так быстро, что никто, из двоих оставшихся в боевом состоянии подельников, так и не успел среагировать. В следующее мгновение Пётр подсёк стул, на котором сидел Венька, и тот с грохотом повалился на пол. Больно ударился головой, а его толстое горло тут же сомкнули ноги Петра. Венькина объёмная, рыхлая туша теперь могла служить Петру неплохой гарантией от необдуманных действий охранников. Они совершили ошибку, нарушив основное правило охранника – быть в шаговой доступности с охраняемым объектом и теперь за неё расплачивались. Один из них только и успел сделать, что вскочить с подоконника, на котором он до этого безмятежно сидел и поглядывал в окошко. А второй, в то время на кухне, удобно устроившись на табуретке в проёме двери, пил кофе. Его руки были заняты кружкой с горячим напитком и пока он от него освободился, – были потеряны бесценные мгновения. Когда они всё-таки среагировали, то уже было поздно. Пётр громко, так, чтобы его хорошо было всем слышно, скомандовал:

– Не дёргайся, Веня, а то я буду вынужден тебя придушить, а это, поверь мне, не самый лучший способ, как покинуть наш мир. Будь уверен, что у меня есть весьма серьёзный повод придушить тебя именно сейчас! А пока, попроси своих псов бросить на пол стволы и отойти к окну.