Важняк из двухтысячных. Внедрение в ЧК (СИ) - Чинцов Вадим Владимирович Страница 6

Мы сели напротив нашего начальника на жесткие неудобные стулья и ожидали вердикта Якимчика.

— Вижу, действительно, товарищи из отдела по борьбе с контрреволюцией перестарались. А что делать? И где прикажите мне найти профессионалов?

— Может из бывших жандармов кого привлечь? — закинул удочку я нашему еврейчику. — Из тех, кто занимался поиском шпионов германских, к примеру. Жалко терять таких профессионалов, можно и из уголовного сыска кого поискать. Конечно же, к работе привлекать тех, кто не проливал кровь пролетариата и подпольщиков. Товарищ Троцкий же не брезгует брать красными командирами бывших царских офицеров.

В этот момент на столе Якимчика зазвонил телефон. — Да, я! Что! — Председатель ГубЧК вскочил и нервно налил другой рукой в стакан воды из графина. Левая рука с трубкой телефонного аппарата подрагивала. — Хорошо! Я немедленно приступаю к эвакуации. — положив трубку, главный чекист тамбовской губернии обвел нас взглядом и сел — Белые прорвались в наш тыл, целый корпус под командованием Мамонтова рвется к Тамбову. Немедленно готовимся к эвакуации, все секретные документы готовить к отправке в Воронеж. Свободны, товарищи!

В опустевшем кабинете Якимчик ненадолго задумался — Что делать с этими братьями Сорокиными. Слишком умные, бля. Их непосредственный начальник вчера после совместного распития реквизированной самогонки предположил, что недолго ему над этими Сорокиными командовать — с его отсутствием образования недолго начальником следствия оставаться.

Мда! Эти Сорокины, особенно старший, на отделе могут и не остановиться. Так и и его место со временем занять могут. Кстати! Был же запрос из столичного аппарата ЧК — просили выделить им грамотные кадры. Вот я и выделю двоих самых грамотных, даже характеристики дам такие, что этих умников хоть начальниками отделов ставь. Вот пусть они в Москве контру выпускают, а мне показатели не портят!

Мы с братом и еще трое сотрудников часа три грузили пачки документов, в том числе и дела задержанных на две телеги, затем нас вызвали к Якимчику, который вручил нам документы на перевод в Москву, поздравив с продвижением по службе. Александр растерянно на меня посмотрел и я подмигнул ему. Затем обратился к Якимчику с просьбой немного задержаться в Тамбове с целью подготовки диверсии против белых. Пришлось минут сорок выкладывать свои идеи и выслушивать возражения начальства на мою авантюру. Затем тот махнул рукой и разрешил провести диверсию, выдав даже приказ на эту операцию, хотя я и не предупредил о партизанщине в самом Тамбове — никто не мог и предположить, что красные не удержат город.

Вернувшись со службы, внесли в нашу квартирку завернутые в куски брезента две винтовки, одна из которых была оборудована оптикой и наша тетка всплеснула руками — Вы для чего, племяннички, столько оружия в дом принесли?

Сашка достал из-за пазухи завернутые в тряпицу кусман сала полкило весом примерно и кирпич ржаного хлеба, которые нам выдали в ЧК в качестве прод-пайка. — Тетя, смотрите что мы принесли! Картоха у нас еще осталась?

— Кормильцы вы мои! Садитесь к столу — Картошка с лучком уже час как вас дожидается. Опять вы так поздно из своей чэ-ка вернулись! — тетка смахнула слезу и выставила на стол чугунок одуряюще пахнущей картошки, приправленной растительным маслом.

— Откуда маслица взяла, тетя? — Александр помыв руки в рукомойнике, вытер их вышитым рушником. — Вчера, вроде его не было.

Тетка отложила в сторону вилку с картофелиной, и жалобно вздохнула — Пришлось серебряную сахарницу на рынке отдать буквально за бесценок. Всего литр масла удалось за нее выручить. На рынке слухи — вроде белые фронт прорвали и скоро под Тамбовом будут. Правда это или брешут?

— Да нет, правда, к сожалению. Только белым недолго праздновать победу — им быстро наши настучат по сусалам! — я нарезал сала и хлеба, поставил чайник, затопив дровами плитку. Быстро поужинав, братья тут же заняли свои койки, мгновенно погрузившись в сон. Тетка, глядя на своих измотанных племянников, вздохнула и тоже прошла за ширму, где стояла ее железная кровать.

В одна тысяче шестьсот сорок втором году возле Студенца была заложена деревянная церковь в честь Святой Троицы. Она располагалась в Пушкарской слободе, определившей второе название церкви: Троицко-Пушкарская (ныне это место пересечения ул. Советской и Московской).

Во второй половине восемнадцатого века уже упоминается двухэтажная деревянная Троицкая церковь. В одна тысяче семьсот семьдесят первом году вместо обветшавшей деревянной церкви была построена двухэтажная каменная церковь. Отсутствуют описания архитектурных достоинств или недостатков новой церкви, но сохранились отрывочные свидетельства о том, что вид каменного храма в течение многих лет радикально менялся за счет многочисленных пристроек. Общая композиция церкви создавалась постепенно в течение десятилетий.

Со временем в сводах боковых пристроек обнаружились трещины, храм был полностью разобран, а на его месте появился новый — величественный, пятиглавый. Строительство храма осуществлялось в одна тысяче восемьсот сорок шестом году на средства прихожан и крупные вклады тамбовских купцов; Малина, Жемарина и Мандрыкина. Эти годы были временем широкого церковного строительства в Тамбове, осуществлявшегося под непосредственным руководством епископа Тамбовского и Шацкого Николая. Архитектура нового храма соответствовала русско-византийскому стилю, повсеместно принятому в России.

Новый храм имел три престола — в честь Святой Живоначальной Троицы, Рождества Пресвятой Богородицы и Святителя Николая.

Как священная реликвия в Троицкой церкви хранилась древняя икона Николая Чудотворца. Помощь и заступничество Святителя Николая Чудотворца снискали ему особое почитание среди верующих, поэтому множество церквей и приделов Тамбовщины были освящены во имя этого святого. Освящал новый придел во имя своего Небесного покровителя епископ Тамбовский и Шацкий Николай. Все эти обстоятельства обусловили еще одно название церкви — Никольская.

Церковь была построена по образцовым проектам девятнадцатого столетия — огромная, монументальная, с массивной главой и многоярусной колокольней. Сразу же после постройки она стала главной доминантой старого городского района.

Мы с Андреем обошли все вокруг храма, изучая пути отхода после окончания предполагаемой мною акции. Площадь перед храмом была практически пуста — жители попрятались по домам. Уже были слышны выстрелы из орудий — белые рвались к городу и их некому было остановить. Проникнув на колокольню, удалось там спрятать винтовку с оптикой, закрепить заранее приготовленную веревку к металлическому крюку и свернуть свободный конец в кольцо. Затем проверили баррикаду из строительного мусора, который по нашему требованию сегодня соорудили бойцы из комендантской роты, которых мы с братом, воспользовавшись своими полномочиями привлекли к работам, придав им пару телег с заморенными лошадками. Эти работы мы аргументировали возможными боями в городе. Теперь этот сваленный в большую кучу строительный мусор перекрывал прорыв конницы в проулок, которым мы с братом собирались отходить от храма. Через два квартала во дворе каменного купеческого дома, хозяева которого были расстреляны практически сразу после прихода Советов к власти, и в котором до вчерашнего дня жил заместитель председателя Тамбовского губисполкома, нами была спрятана тачанка, переделанная нами из конфискованной шикарной подрессоренной повозки с поднимаемым верхом. Ручной пулемет «Мадсен» с трудом выпросил у нашего начальника, правда он был сошек и к нему был только один магазин, наверное поэтому мне его и отдали.

Расседланный жеребец саврасовой масти оторвался от охапки сена и подбежал к брату, выпрашивая лакомство. Саша потрепал гриву и угостил попрошайку яблоком.

— Братишка, ты запрячь-то сможешь этого красавца? — я подошел к куче упряжи, рассматривая разнообразие ремней.

Александр усмехнулся, продолжая ласкать животное — Я неплохо изучил эту мужицкую науку. Пока ты болел, я подрабатывал на пару с мужичком, возившим на продажу дрова, волей-неволей научился лошадь запрягать. Как тебе удалось этого красавца достать?