Владимир Поселягин - Ганфайтер Страница 61

Так как сейчас основной удар приняли на себя полиция и охранка, то первые поставки новейшего вооружения и учебные материалы с грифом «Секретно» шли им. Практически все карабины Мосина и «наганы» были переданы этим службам. Причём реорганизация и формирование в этих службах шли тоже активно. В каждом управлении полиции или охранки теперь было по стрелковому отделению, которые были жёстко ориентированы на захват подозреваемых. То есть потери среди спецов, которые зачастую выезжали брать подозреваемых, свелись к минимуму, теперь для этого были созданы специальные команды из ветеранов войн.

Винтовки Мосина поступили в гвардию, казакам и на флот, где формировались новообразованные батальоны морской пехоты. Пока два. В артиллерийский полк, что стоял под Питером, поступили новейшие орудия из трёхдюймовок и шестидюймовок. Пока артиллеристы осваивали их. Как я понял, Генштаб решил сделать из этой части учебный полк для повышения квалификации среди офицеров и унтеров. Тут я тоже помочь ничем не мог, но выдал офицерам учебные пособия. Они у меня тоже были. Не зря Михась настаивал на их приобретении.

В общем, это всё, что произошло за эти три месяца, если считать с того дня, когда мы встретились с Александром II. Ах да. Эсминец я передумал передавать, а за часть вооружения и помощи взял себе небольшую десятипушечную шхуну, загруженную и вооружённую, как полагается. Были и другие приобретения, в виде запасов продовольствия. Брал я в основном свежей убоиной. При мне кололи, разделывали туши, давали замёрзнуть, и я убирал их «запазуху». Двенадцать тысяч свиней, около ста тысяч кур и петухов. На мой взгляд, припасы приличные. Причём я не посчитал баранины и морской рыбы. Стерлядку тоже брал.

Ещё я понял свою ошибку насчёт иностранной прессы, и каждый вечер давал им двухчасовую пресс-конференцию, подтверждая всё видеоматериалами с большого телевизора. Больше всего были опечалены американцы, в наших газетах были веселые подкалывающие заголовки, типа «Белые поработители, будущие рабы негров». Послы и корреспонденты плевались, глядя на демонстрации гей-парадов в Европе, Англии и Америке. Я специально прокручивал с такими местами, где те в засос целовались. Многие из иностранных зрителей хватались за головы, а вот русские подданные брезгливо глядели на своих соседей, опустившихся до такого. На то, что это будет в будущем, они внимания не обращали. В России с моих слов гей-парадов не было, да и брезговали русские общаться с подобными гомо-не-сапиенсами. Вот так я теперь каждый день изгалялся над разными послами и представителями прессы, в основном выдавая весь негатив, что их ждёт. Да, мелкий я пакостник, мелкий.

Мы поселились в Царском Селе, под Санкт-Петербургом. Только вот охраняют теперь нас, кроме гвардейцев, ещё и полк казаков, вооруженных новейшими винтовками. Тут мы и работаем, тут же отдыхают дети вместе с местными. Горка тут мелкая, после Владимира откровенно разочаровывающая, но детям всё равно нравится.

Замерев, я смотрел на закрытую дверь, в которую только что в моём видении вбегала дочь. Тут она распахнулась, и в спальню действительно забежала Анна.

– Папа, смотри, что мне дядя император подарил, – воскликнула дочка радостным голосом и покрутилась, показывая коралловые бусы.

Я же, улыбнувшись, прошептал:

– Заработало… Что ж, пора домой.

Подхватив дочурку на руки, я закружился с ней, отчего та восторженно захихикала. Поставив её на ноги, потрепал по макушке Дениску, который подбежал возмущенный, что играют без него, и выставил детей из комнаты. Михась, то есть моё кратковременное умение заглядывать в будущее, вернулся. Пять лет прошло с момента моего попадания в этот мир, прежде чем «запазуха» заработала, и еще полгода, прежде чем появилось второе умение. Это меня беспокоило, если я буду искать туннель обратно в свой мир и перейду в него, то они снова исчезнут? Я из двадцатилетнего крепыша опять превращусь в пятнадцатилетнего недоросля? А дети? Как они перенесут путешествие? И наконец, где откроется ближайший коридор в мой мир?

На все эти вопросы «я», то есть то моё отражение из будущего, которого я прозвал Михасем, отвечал с подробностями. С «запазухой» проблем больше не будет, она полностью срослась с моей, скажем так, – аурой. С умением заглядывать в будущее возможны кратковременные проблемы после перехода. Да, при переходе возраст любого человека сбрасывается до полового созревания. Детей это не касается, переход через туннель никак на них не повлияет, кроме того, что потеряют одежду. Ближайшие координаты туннеля находятся…

Быстро достав ноут, я вбил в него координаты и скривился:

– Опять Америка. Куда попал, оттуда и выход, что ли?.. Хм, а когда туннель открывается?.. Через девять дней?!.. Чёрт!

Задумчиво постучав пальцами по столешнице стола, я мельком посмотрел на заглянувшую в дверь Анну и поманил. Та сразу подбежала и позволила посадить себя на колени, снова начав хвастаться бусами.

– Ань, где остальные?

– На улице.

– Ясно, – пробормотал я, поцеловав дочурку в макушку и мельком посмотрев на наручные часы. – Беги собирайся, остальных позови. Мы сегодня улетаем.

– На море? – с любопытством спросила та. Ласковые воды тропических морей она помнила хорошо.

– Возможно, и на море тоже. Всё, беги.

Я быстро убрал всю современную технику из своей спальни, после чего заторопился к государю. Выданные мне апартаменты были трёхкомнатные: спальня, детская и гостиная. Я вышел из своей спальни в гостиную и направился к входным дверям, посмотрев в открытую дверь детской, как там собирается Анна, ей в этом активно «помогал» Денис. Дочка, кстати, за братьями и сёстрами, что играли на улице, не отправилась, а напрягла для этого слугу, что всегда дежурил снаружи у дверей. Его не было на месте.

Денис, заметив, что я выхожу, догнал меня и, уцепившись за штанину, отправился следом. Подхватив его на руки, я энергично зашагал по коридору, уже не так разглядывая лепнину и позолоту, как-то пообвык.

Государь, как и ожидалось, был у себя в кабинете, сейчас полдесятого утра – он всегда в это время тут. Адъютант доложил обо мне, и после разрешения я вошёл в кабинет.

– Доброе утро, Александр Николаевич, – поздоровался я. Сегодня мы ещё не виделись.

– И тебе здравствовать, – серьёзно кивнул он, отрываясь от отчётов. – Что-то случилось? Мы обычно в час дня встречаемся.

– Да, есть такое дело. Я ухожу. Скоро туннель в мой мир откроется, мне нужно спешить. Как вы знаете, я этого слишком долго ждал. Через два часа мы отправляемся в путь. За несколько дней нам нужно достигнуть берегов Америки.

– Вот как, – пробормотал император, было видно, что моё сообщение выбило его из колеи. – Но как тут?..

– Вы работайте, как работали, – перебил я его. – Потихоньку делитесь с соседями знаниями по науке, но не в военной или технической области. Про патенты не забывайте, хотя их и так оформили на государство уже несколько сотен. Помните, что сказал в будущем ваш сын про армию и флот, а он был прав. Потом сама же Европа цитировала его. Библиотеку я вам оставлю, она в моих апартаментах, а пока пойду собираться. Учить управлять государством я не буду, знаний не имею, да вы и сами это понимаете, поэтому давайте прощаться.

Известие о том, что мы покидаем Царское Село, мгновенно расползлось по дворцовому комплексу. Когда я собрался и практически простился со всеми членами царской семьи, начали прибывать послы. Многие из членов царской семьи ходили в подаренных мной камуфляжных комбезах и бронниках. Смотрелось это фантастически, особенно рядом с гвардейцами. Я даже сделал пару фото на память. Среди провожающих были американский и британский послы. Оба меня недолюбливали, первый за уничтоженный город, второй просто за то, что я есть. Тем более при первой нашей встрече я сказал ему, что помню об организованном британцами на меня покушении и отвечу при возможности. Тогда британец и некоторые принцы из Лондона оббивали порог Александра II, чтобы он приказал мне забрать свои слова обратно. Однако тот понимал, что он для меня никто и может лишь попросить. Попросил, я ответил уклончиво, что подумаю, и больше мы к этой теме не возвращались. А тут такая возможность поквитаться. Я не говорил? Туннель открывается под Нью-Йорком. Полетим мы через Атлантику, так что можно навестить наглов по пути. У меня, вон, два десятка перезаряженных тяжёлых реактивных систем в ожидании стоят. По жилым кварталам бить не буду, если только случайно попаду, но королевский дворец сровняю с землёй. Специально велел приданным мне императором казакам заряжать фугасные ракеты в большую часть установок, Лондон – город каменный. В общем, тем, что я им выдал, тем и заряжали. Пришлось повозиться, это не «Грады» – тяжёлые брёвна.

Хорошо, что я не стал тянуть время, хотя многие уговаривали меня остаться до завтра, а отправлялся сегодня. Прощание проходило быстро и в спешке. Мы напоследок обнялись с государем, я отошёл к вертолёту, где уже сидели дети, и громко сказал, чтобы послы слышали: