Василий Звягинцев - Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер Страница 63

Юрий с Николаем впервые за полгода странствий сняли номер в приличном отеле с видом на Голден-Гейт и тюрьму Алькатрас, отмылись как следует, приоделись, вспомнили, что значит хорошая еда, вволю подегустировали знаменитые вина из долины Напа. Осмотрели все достопримечательности, совершили литературное паломничество в поместье Джека Лондона, к его могиле.

И снова в путь. Так они и оказались в Англии, где снова встал вопрос – что дальше. С одной стороны, формально кругосветка почти завершена, доплыть или долететь до России – вот и всё. С другой – ни в Азии, ни в Африке и Австралии друзья ещё не побывали, – значит, неполноценное вышло путешествие. Сейчас они втянулись, всё получается как бы само собой, удача на их стороне. А вернёшься домой – неизвестно, как дальше сложится. Вроде бы стоит продолжить, тем более – настоящего риска они так и не попробовали. Не считая десятка кулачных драк с достаточно цивилизованными бродягами и обычной шпаной в припортовых кабаках – ничего интересного. Маршрут пролегал по местам почти спокойным, не то что за Периметром. Да, повидали истоки Амазонки, проплыли с индейцами несколько десятков километров на моторной лодке, но это ведь совсем не то, чтобы все четыре тысячи – от Икитоса до самой дельты. Не каждый выживает на этом пути, хотя индейцы там в основном мирные, а от жёлтой лихорадки помогают прививки. Зато они не помогают от зубов смертельно ядовитых водяных змей, когтей ягуаров и пум и бесчисленных, изученных и не изученных пока наукой насекомых.

– Так что, наведаемся к Томми? – спросил Николай, когда они вышли к остановке даблдеккеров[98].

– Почему бы и нет? Всё равно ночевать где-то надо, а название звучит заманчиво…

Заведение они нашли легко. Старинный краснокирпичный дом постройки XVIII века. Внизу таверна, вверху номера. Таверна – большой полутёмный зал с антресолями, даже днём освещаемый бра, стилизованными под газовые рожки. Слева и справа две стойки – за одной подают пиво и крепкие напитки, за другой отпускают горячие блюда и закуски. Выбор небольшой, зато порции огромные, чтобы любой матрос и портовый грузчик насытился на сутки вперёд. Одним словом – не ресторан, а именно «обжорка». Достаточно чисто и немноголюдно, хотя сильно накурено. Вообще за триста лет каменные стены и дубовые панели пропитались табачным и каминным дымом на фут в глубину.

– А что, вполне экзотично, – оценил Николай, изучая интерьер и одновременно отхлёбывая классический эль из двухпинтовой оловянной кружки[99].

– И главное – дёшево, – поддержал Юрий. – Томми явно изучал политэкономию, понимает, что масса прибыли важнее нормы прибыли. Кстати, где он сам?

Остановленный на бегу бой с четырьмя кружками в руках указал движением головы на невысокого, но плотного мужчину лет пятидесяти, одетого в матросские парусиновые штаны и расстёгнутую кожаную жилетку поверх красной фланелевой рубахи в крупную синюю клетку. Так же, как весь персонал таверны. Мистер Хэмптон стоял возле кабинки кассы, попыхивая длинной прямой трубкой, и что-то втолковывал золотоволосой, удивительно некрасивой девушке. При взгляде на неё русскому человеку хотелось воскликнуть: «Не может быть!»

Бекетов, привстав, помахал ему рукой. Хозяин кивнул и, закончив выговор или инструктаж – издали не разберешь, – степенно подошёл к столику. В данном случае «столик» – чисто условное, традиционное название, на самом же деле они сидели за массивным дубовым сооружением с колонноподобными ножками и столешницей толщиной в три пальца, сплошь изрезанной ножами десяти поколений посетителей. В одиночку и не поднять. Стулья были под стать, так что в драке использовать предметы обстановки было бы затруднительно. Что, очевидно, и подразумевалось.

– Добрый день, господа. Вам у меня понравилось? Чем могу быть полезен?

Юрий предложил ему присесть рядом и, сославшись на букиниста, спросил, может ли он быть полезен именно в их вопросе.

В гимназии, училище и на водолазно-диверсионных курсах Бекетову преподавали отчего-то классический оксфордский английский. Имея лингвистические способности, он научился говорить на нём почти свободно, что теперь доставляло много неудобств не только в Соединённых Штатах, а вообще за пределами аристократической части Лондона и старинных университетов, где он никогда не бывал. Простые американцы, тем более – прочие люди, встречавшиеся им на пути и кое-как владевшие пиджин-инглиш, зачастую его просто не понимали. А перестроиться он уже не мог. Стереотип окостенел. Зато Карташов, практически на слух овладевший диалектом Диксиленда[100], производил комичное впечатление в Лондоне.

Вот и Томми вопросительно приподнял бровь.

– Вы иностранец, сэр?

– Очень заметно?

– Вам бы Шекспира со сцены читать, – уклонился от прямого ответа хозяин. – Здесь это звучит чересчур… возвышенно.

Из этих слов Юрий сделал вывод, что мистер Хэмптон и сам имел образование выше среднего.

– Мы русские. У нас отчего-то все преподаватели – последователи профессора Хиггинса[101]. Считается, что изучать просторечный английский – профанация. Мой, например, говорил: «Я вас учу разговаривать хорошо. Плохо вы и так сумеете».

– Что-то в этом есть. Но обычные люди всё равно будут думать, что у вас не в порядке с головой или вы над ними издеваетесь.

– Это их проблемы, – достаточно резко ответил Бекетов, решив, что хозяин уходит от ответа по существу. – Мы друг друга понимаем, этого пока достаточно.

– Вы очень торопитесь? – спросил Хэмптон, видимо расположенный к разговорам на отвлечённые темы, как многие кабатчики.

– Совсем нет. Можем и подождать, если есть перспективы. Но ждать у моря погоды…

– Простите?

– Это такое русское выражение, возможно, я его не совсем точно перевёл…

– Нет, неплохо. Я вдумался – достаточно образно. Постараюсь вам помочь. Но несколько дней подождать придётся. Надеюсь, погода будет хорошая…

Хэмптон пригласил их к себе в кабинет только на пятый день, после ужина. Американские деньги уже были на исходе, и друзья начали задумываться – искать какой-нибудь заработок или плюнуть на ЮАС и идти наниматься на ближайший пароход до Петрограда или Архангельска.

– Ну вот, джентльмены, – сказал Томми, доставая из секретера литровую бутылку. – По правде говоря, причитается с вас, но я не мелочен. Кое-что я для вас подыскал. Вы за политикой следите?

– Да не так, чтобы очень. Что-нибудь случилось? – осведомился Юрий, вертя в руках стаканчик и пытаясь по запаху угадать, хорошее Хэмптон выставил виски или так себе.

– Давайте выпьем за то, чтобы мое предложение вам понравилось. Вы с водой, со льдом или, как у вас говорят, «напрямую»? – Последнее слово он произнес по-русски, почти без акцента. А чему удивляться – наследственный владелец таверны в портовом городе должен быть знаком, хотя бы поверхностно, с языками большинства «морских» стран.

– Зачем добро портить? – задал риторический вопрос Николай.

– Всегда что-нибудь случается, – философски ответил Хэмптон не ему, а Юрию. – Сейчас, например, дело пахнет крупными конфликтами, если не войной…

– Да что вы говорите, – делано удивился Юрий. Он, конечно, газеты просматривал и у дальновизора в холле второго этажа по вечерам останавливался новости послушать. Как же странствовать по миру, не зная, что в нём творится? И обострение международной обстановки отмечал не по-обывательски, а как специалист. – Кого с кем, если не секрет? У нас в России в прошлом году были кое-какие беспорядки, особенно в Привислянском крае, который здесь у вас до сих пор называют Польшей, но всё давно закончилось. Едва ли кто-нибудь на ТАОС извне напасть осмелится.

– Завидую вашей уверенности и романтической наивности. Это я без всякой задней мысли говорю. Только весьма романтические люди, вроде вас, вашего друга и многих великих путешественников прошлого, их имена вам известны, способны на бескорыстные подвиги и лишения ради возвышенной идеи, сколь бы странной она ни казалась окружающим. Жаль, что приходится вас разочаровывать. На самом деле и внутри ТАОС масса внутренних проблем, чреватых самыми печальными последствиями. Вы и о том не знаете, что российский «император», – этот титул Хэмптон произнес с откровенной иронией, – не так давно денонсировал все договора и соглашения о членстве в Союзе?

– На самом деле? – делано удивился Бекетов. – И зачем ему это потребовалось?

Разумеется, он всё знал давным-давно, но раз уж начал играть в этакого Паганеля, так отступать поздно.

– А вы зайдите в любую библиотеку и почитайте серьёзные газеты за последние полгода. Узнаете много нового и интересного. А мне вас просвещать просто нет времени. Мы ведь о другом собрались говорить?

Друзья согласно кивнули.

– Ну вот. Я могу помочь вам попасть в Южную Африку. Не только совершенно бесплатно, но и с перспективой очень прилично заработать…