Княжич, князь - Глеб Корин Страница 64

— Экий ты плавный временами бываешь, княжиче! — с недовольством сказал Кирилл, глядя на тоненькую темную струйку пороха, медленно стекающую в ствол. — Будто два человека разных в тебе сидят.

— Ну так помоги пока, чтобы времени не терять, — проговорил Держан, не поднимая глаз. — Какой-нибудь пруток подыщи — поровнее да покрепче.

Кирилл пошарил в траве, предложил:

— Этот сгодится?

Княжич тщательно заткнул фляжку. Повертел в руке обломок ветки, равнодушно бросил им в князя и протянул ручницу дулом кверху:

— Вот так и держи, не наклоняй. Помощник из тебя…

Поднявшись, направился в сторону молодой поросли в основании государь-камня, отломил один из побегов.

— А ручницы-то всегда толкачом снаряжаются, — сказал Кирилл, наблюдая за тем, как торец прутка трется о шершавую гранитную поверхность.

— Да я просто забыл о нем — догадываешься, что промахи даже у меня могут быть? — Держан крякнул и досадливо дернул головой. — Насечкой серебряной чересчур увлекся: хотел, чтобы покрасивше вышло. Для тебя ведь… Вспомнил только, как пришла пора в дорогу собираться, поздно уже было. Позже доделаю, не обидишься?

Он скатал кусочек мягкой замши, старательно затолкал в ствол. Добыл из мешочка тусклый серый шарик пули, зачем-то подышал на него, потер о рукав и препроводил следом. Отведя кресало, насыпал на полку пороху; потыкал пальцем там и тут, что-то проверяя напоследок. Убедившись в надлежащем порядке, протянул огнебой Кириллу:

— Ну, с Богом, пожалуй.

Кривая рукоять уютно легла в ладонь.

— Эх, хорошо! Только с левой руки целиться как-то несподручно, княжиче.

— Для первого раза и так сойдет, княже. Давай уже, не выкомаривайся.

Кирилл навел ручницу на ствол ближайшей сосны, по привычке прикрыл левый глаз. Рыкнул раздраженно, прижмурил правый. Сжал рукоять покрепче и потянул за скобу.

Грохот выстрела запрыгал, заметался окрест. К сосне рванулась, выворачиваясь наизнанку, длинная упругая струя сизого дыма. Держан кинулся вслед за нею и стал нетерпеливо оглядывать толстый, почти в два обхвата, ствол.

— Попал-таки! Попал! — закричал он, ковыряя кору чуть повыше своей макушки. — Ух и зоркий же глаз у тебя, княже!

— А то! — покровительственно отозвался Кирилл. — Веришь, я отродясь с десяти шагов по лесу не промахивался.

— И стрелку честь, и мастеру величание! — густым басом прибавил кто-то со стороны.

Они оглянулись на голос — у подножия государь-камня стояли сотник Василий и брат Иов.

— Ой-ой… — сказал тихонько Держан.

У Кирилла внизу живота что-то всхлипнуло и рывком опустилось еще ниже.

Сотник вразвалку приблизился к нему, протянул руку. Кирилл послушно вложил в нее огнебой. Иов тем временем выломал там же, где давеча княжич, два длинных прута и начал очищать их от мелких веточек и листьев.

— Знатная ручница! — восхищенно прогудел Василий, оглядывая ее. — А каков бой?

— При пальбе в руке прыгает сильно, дуло кверху задирает. Приноровиться надо.

— Дома с мастером Веденею испытывали — на двух десятках шагов райтерскую кирасу пробивает, — осторожно вставил Держан.

Сотник вскинул косматые брови и удивленно поцокал языком.

— Знатная, что и сказать, — повторил он с завистью, засовывая ее за пояс. — Мне б такую. А теперь ложитесь — и ты, княжиче, и ты, княже.

— Как это — ложитесь? — спросил Держан упавшим голосом.

— На вон тот камушек, — пояснил подошедший брат Иов, указывая на ближайший из полуторасаженных кругляшей. — На живот. Ты, княжиче, — с той стороны, а ты, княже, — с этой.

Он передал один прут Василию, а другим резко взмахнул в воздухе и кивнул одобрительно.

Кирилл вздохнул.

— Портки скидывать? — с запоздалой догадливостью опять спросил Держан.

— А как же! — радостно ответил сотник и тоже взмахнул прутом.

* * *

Маленькая Ивица строптиво топнула ножкой, запыхтела с обидой:

— Я только что совою была и опять мне выходит! А я не хочу совою быть, я мышкою хочу. Ты, Видана, всегда считаешь лукаво.

— Так ведь в прошлый раз Ярена считала.

— И Ярена тоже лукава.

— Это я-то лукава? Я матушкины просьбы уважила, с подружками не пошла ради тебя, сестрица, а ты…

— А я вот сейчас матушке всё-всё расскажу — пусть она сама рассудит. Матушка-а-а! — заголосила Ивица. — А сестрицы меня обижа…

Видана тоже топнула в сердцах:

— Ладно, будь по-твоему — я сова! Утешилась? У, ябеда-корябеда…

Она сердито плюхнулась на бревно. Закрыв глаза ладошками, завела с напевной протяжностью:

— Белым днем слепым-слепа совушка-сова… Ой!

Видана вскочила на ноги и в растерянности потерла себя пониже спины, продолжая приговаривать:

— Ой! Ой-ой!

Сестры, которые, подхватив подолы, уже наладились бежать и прятаться среди облепиховых кустов, остановились.

— Что это с тобою? — удивленно спросила Ярена.

— А матушка-то ведь строго-настрого воспрещала прилюдно в заднице чесаться, — ехидно засмеялась Ивица и опять заголосила: — Матушка-а-а! А Видана в задни…

— Да нишкни ты наконец! Ну просто какое-то наказание Перуново, а не дитя. Укололась что ли, сестрица?

Видана снова дернулась, болезненно поморщилась, но вовремя сдержала руку:

— Укололась, укололась. Наверное, на сучок острый села. Ничего, сейчас пройдет.

Она очень постаралась над равнодушием в голосе.

Ярена молча прищурилась на нее и с большим сомнением покачала головой.

* * *

Белый Ворон выпрямился, взглянул поверх сидящего перед ним человека.

— Да всё, пожалуй, — ответил отец Варнава на его немой вопрос. — Димитрие, отче Власие, а вы как мыслите?

Димитрий согласно кивнул, маленький архимандрит дернул плечом.

Сидящий продолжал смотреть прямо перед собою невидящими глазами. Ворон легко коснулся его лба:

— Возвращайся!

Взор человека изменился. Он исподлобья зыркнул на Белого Ворона, покосился через плечо на Димитрия и молчаливых отцов. Буркнул настороженно:

— Ну спрашивайте…

— А не надобно, — откликнулся отец Власий.

— Как так?

— Да вот так. Мы на тебя поглядели: человек ты ничтожный — не в обиду будь сказано, — о чем-то важном вряд ли можешь ведать. Мечник?

— Нет. Я больше это… ножами работаю.

— Вот видишь. А мы тут почти все старенькие, не интересно нам о ножах слушать. Да и по сану не приличествует. Хе-хе… Стало быть, ступай себе с Богом, бедолага. Брат Илия, проводи-ка гостя.

— Так-так-так… — проговорил отец Варнава, поднимаясь. — Сурожск! Все расслышали?

— Чать, не глухие.

— Вроде бы и случайно он его упомянул, но мне отчего-то сразу вспомнился герр Корнелиус.

— Может и не случайно. Поживем — увидим, — не согласился отец Власий, прибавив язвительно: — А батюшка игумен опять перед глазами мельтешит, не сидится ему никак. Ну хоть ради меня ты креслица не покидай. А я тебе за то медку пришлю.

— У меня и своего вдоволь…