Екатерина Александрова - Короли без короны Страница 7

Его высочество хмыкнул.

— Как вас зовут, мадмуазель, и сколько вам лет?

— Мария-Антуанетта-Соланж де Сен-Жиль из Азе-ле-Ридо, ваше высочество, — девушка вновь присела в реверансе, как того требовал этикет. — Мне семнадцать лет.

— Ну что ж, я обдумаю вашу просьбу, — величественно обронил принц и вышел.

Соланж де Сен-Жиль не лгала его высочеству, но всей правды также не говорила. Девушка не боялась монастырских стен, но навеки оставаться в обители и тем более принимать постриг также не собиралась. Но у кого бедная сирота могла найти защиту и поддержку? Король Наваррский, ее кузен, был далеко, точно так же как и ее жених, а чтобы иметь возможность написать им и просить о помощи, надо было попасть в Шинон, где монахини не успели забыть ее и ее батюшку. Попасть же в Шинон было делом нелегким. Для этого следовало никому не перечить, быть наивной, тихой и покорной.

Его высочество был очарован. Девица Сен-Жиль была так не похожа на красоток его матушки, что Франсуа почувствовал непривычное волнение. Такая наивность, такое преклонение перед его особой требовали достойной награды, а принц не знал лучшего подарка, чем собственная страсть. Луиза де Коэтиви выслушала восторги принца с полнейшим хладнокровием. Как полагала графиня, небольшое приключение перед отъездом должно было развлечь принца, да и девчонке будет что вспоминать в своем монастыре.

Пока девочек одну за другой отправляли в выбранные для них обители, Франсуа повелел переселить мадмуазель де Сен-Жиль в отдельную комнату, ибо подготовка к отъезду в Шинон требовала времени, а оставаться в одиночестве в большом гулком дортуаре было глупо. Соланж терпеливо ждала отъезда в монастырь, мысленно составляла письма кузену и жениху, но когда явившийся в ее комнату принц сообщил о своей любви и предложил немедленно ее испытать, испугалась. Так далеко ее покорность не простиралась.

Нет, если бы Соланж воспитывали бойкие камеристки, проведшие пару лет при королевском дворе, девушка вряд ли нашла что-либо дурное в мимолетной связи с принцем и постаралась бы извлечь из этой связи все возможные выгоды. По мнению придворных девиц титулы, должности, драгоценности или деньги были гораздо лучшим приданным для будущего мужа, чем невинность жены. Однако воспитанная в тиши монастыря и посетившая двор лишь однажды, в далеко не лучшие его дни, Соланж смогла только напомнить принцу о грехе и добродетели. Франсуа расхохотался. Он смеялся до слез, до колик, до того, что ноги перестали его держать, и он повалился на стул. Отер с глаз слезы и вновь расхохотался. Подобной наивности он не ждал даже от провинциалки.

— Боже мой, мадмуазель, да кто внушил вам подобную чепуху?! — воскликнул герцог Анжуйский, слегка придя в себя.

— Монахини Шинонского монастыря, — дрожащим голосом отвечала Соланж.

Франсуа поперхнулся — смеяться над монахинями вряд ли было уместно, но давняя привычка выкручиваться помогла мгновенно найти выход.

— Полагаю, ваши монахини рассказали вам и о долге вассалов перед сеньором, — важно заметил он. — Так вот, как ваш сеньор я имею право на вашу службу, а уж в чем она будет заключаться, решать мне. Надеюсь, вы знаете свой долг?

— Но у меня есть и другой долг — я помолвлена… у меня есть жених, — сбивчиво сообщила Соланж принцу.

— Вас смущает помолвка? — удивился Франсуа. — Какая чепуха! Как ваш сеньор и опекун я разрываю ее. Как видите, вы совершенно свободны и теперь ничто не мешает вам выполнять свои обязанности. Ну же, дорогая, оставьте эти глупости!

Соланж затравленно оглянулась.

— Но, ваше высочество, — взмолилась она, — долг каждой девицы выйти замуж, принести святые обеты перед алтарем и подарить своему супругу множество наследников. Если, как вы хотите, я исполню свой долг перед вами, я обокраду своего будущего мужа…

Смеяться Франсуа был уже не в силах.

— Значит, вам очень хочется замуж? — со стоном проговорил он. — Ну что ж, это тоже можно устроить. Когда я стану вашим мужем, надеюсь, вы выполните свой долг.

Луиза де Коэтиви онемела, когда герцог Анжуйский с самодовольной улыбкой сообщил, что женится. С некоторой растерянностью напомнила принцу, что уже замужем.

— Да причем тут вы, Луиза? — бесцеремонно перебил любовницу Франсуа. — Я женюсь на малышке Сен-Жиль. Коль скоро бедняжка так добродетельна, что получить ее иначе невозможно, придется вступать в брак. В конце концов, мне уже двадцать два — пора обзаводиться наследниками.

— На простой дворянке… — только и могла пробормотать Луиза.

— Ну, не такой уж и простой, — возразил Франсуа, к величайшему сожалению графини хорошо помнивший уроки генеалогии. — Мой брат женился на кузине герцога Лотарингского, а Сен-Жиль все же кузина короля.

— Гугенота! — зло бросила Луиза.

— Ну, так и прекрасно, — обрадовался принц. — Я ведь и хотел договориться с Беарнцем, вот и договорюсь. Девица католичка, ее ближайший родственник — протестант, что сможет противопоставить этому союзу мой брат? К тому же Сен-Жиль молода, хороша собой, здорова. Уверен, она нарожает мне множество сыновей и не будет вмешиваться в мои дела. А вот будет ли признан законным брак Генриха, еще вопрос. Думаете, ваш кузен просто так отправился в Рим?

— Но если вам так нужен союз с королем Наваррским, женитесь на его сестре, — попробовала воззвать к разуму принца графиня. — У королей слишком много таких кузин, как эта Сен-Жиль… Святая Дева, да у нее даже титула нет!

— На кой черт мне ее титул? — возразил принц, с удивлением воззрившись на Луизу. — Мне нужна тихая и покорная жена, которая будет знать свое место и исправно рожать мне наследников. А ваши принцессы и королевы слишком много о себе мнят!

— Но добродетель приедается… — напомнила Луиза.

— И что? Вы-то никуда не денетесь, — пожал плечами Франсуа. — Послушайте, Луиза, чего вы добиваетесь? Хотите расстроить меня? Вы же видите, я хочу эту девицу, но у меня нет возможностей заполучить ее, если я не женюсь. Вы что же, хотите, чтобы я страдал или поступил недостойно принца? Просто удивительно, как мало вы меня любите… — проворчал Франсуа.

— Ради вас я оставила короля! — гордо напомнила Луиза, как делала всегда в моменты ссор. — И я докажу вам, как много вы для меня значите. Если бы я не любила вас, я бы и слова не сказала против этой безумной женитьбы. Но я не могу допустить, чтобы вы связали себя по рукам и ногам, отказавшись от возможности вступить в более выгодный брак. Что ж, вы хотите эту девицу, а она хочет замуж за принца. Прекрасно, обвенчайтесь с ней — в конце концов, не так уж и трудно нанять на роль священника какого-нибудь комедианта. Вы получите желаемое и сохраните свободу, а Сен-Жиль ничего не заподозрит.

— Это рискованно… — с некоторым сомнением произнес принц.

— Чем?! Девица не так уж и умна, даром что добродетельна. Если вы скажете, что не желаете ее появления при дворе — она будет тихо сидеть взаперти. Когда же она вам надоест, вы сообщите ей, что король опротестовал этот брак, папа по его просьбе аннулировал его, и отправите ее в монастырь. Она будет молиться и вспоминать, как была женой принца. Вот и все.

— А если она забеременеет? — уже с интересом спросил Франсуа.

— Тогда вы выдадите ее замуж за кого-нибудь из верных людей, который даст имя вашему ребенку. Боже, Франсуа, во Франции достаточно дворян, которые за скромное вознаграждение готовы оказать принцам подобные услуги. Что в этом такого?

Герцог Анжуйский задумчиво потер подбородок, затем кивнул.

— Ну что ж, устроим представление, так даже веселей. Но, учтите, малышка не должна ничего заподозрить. Все должно быть достоверно, в полном соответствии с этикетом. Я представлю вас ей как ее придворную даму…

— Меня?! — графиня возмущенно вскочила. — Чтобы я стала придворной дамой какой-то провинциальной девчонки?

— Не девчонки, а моей невесты и будущей жены, — холодно возразил Франсуа. — Хватит, Луиза, ваши капризы мне наскучили! Полагаю, весь двор и даже Сен-Жиль знает, кто вы, так неужели вы полагаете, что как любовница не должны были бы склониться перед моей женой? Или вы считаете, что в угоду вам я вообще никогда не женюсь?! Смешно… — принц пожал плечами. — Утешьтесь тем, что это не навечно. И потом, кому еще я могу поручить надзор за девицей? Одни недостаточно умны, другие — болтливы.

Луизе де Коэтиви ничего не оставалось, как принять поручение принца. Но, оставшись в одиночестве после ухода Франсуа, графиня дала волю слезам. И какой злой рок заставил ее вступить в брак?! Склоняться перед дочерью императора[2] было необидно, но уступать провинциальным дурехам вроде Луизы де Водемон или Соланж де Сен-Жиль было невыносимо. Чем эти дурочки лучше ее? Да ничем! У Водемон не было ни гроша за душой, у Сен-Жиль нет титула. И все же ради этих простушек Генрих и Франсуа совершали то, что никогда не делали ради нее. О да, брак Сен-Жиль будет обманом, а затем ее ждет монастырь, но все же из-за этой девчонки Франсуа готов страдать, идти на хитрости, изворачиваться и рисковать, а ее считает чем-то вроде мебели в своей спальне, мебели, которая никогда не взбрыкнет и никуда не денется.