Александр Абердин - Три года в Соединённых Штатах Америки Страница 71

На следующий день, рано утром, ещё не было семи, мне позвонил Георгий Иванович и попросил меня срочно приехать к нему домой. Побрившись и выпив наспех чашку кофе, я прыгнул в «Волжанку» и помчался на другой конец города. Генерал Булганин, как и мы, тоже жил в частном секторе и даже более того, на другом берегу реки возле Затона, в красивом и большом старинном доме построенном ещё в середине прошлого века богатым купцом-хлеботорговцем. Дом этот так и прозвали Хлебным. Не знаю, был ли генерал Булганин потомком купца Булганина, но своим домом он явно гордился и он того стоил. В полтора этажа, с мансардой, палисадником за красивой чугунной оградой и флигелем в большом яблоневом саду, он мне сразу же понравился, когда я впервые, пацаном лет двенадцати, поехал на велосипеде «Орлёнок» с другими пацанами на Затон, чтобы посмотреть на речные суда. Ворота дома были гостеприимно распахнуты и возле них стоял сын генерала. Во дворе уже стояла одна чёрная «Волга», только двадцатьчетвёрка, а на крыльце меня поджидали сосредоточенные Дмитрий Миронович и Георгий Иванович, оба одетые в строгие тёмные костюмы, как и я сам.

Загнав машину во двор, я быстро вышел из неё, подошел к ним и поздоровался. Дмитрий Миронович похлопал меня по плечу, улыбнулся, мы зашли в дом и прошли в уютный кабинет хозяина дома, обставленный старинной мебелью. Как только дверь закрылась, министр автомобильной промышленности сказал:

– Боря, хотя меня и одолевали сомнения, я всё же позвонил Юрию Владимировичу и попросил его о встрече. Он немедленно пригласил меня и Георгия к себе на Лубянку и мы проговорили с ним почти три часа. Борис, мы взяли с собой оба документа, подготовленные тобой, и рассказали о них Юрию Владимировичу. Даже более того, оставили ему вторые экземпляры. Он перелистывал их и как-то очень странно улыбался, а потом сказал: – «Вижу, товарищи, что вас обоих консультирует один и тот же человек. Вот вам мой совет, доверяйтесь ему во всём. Этот парень, не подведёт, и никому ни слова о том, что он на вас работает, а на этих документах смело ставьте свою подпись и готовьте по ним материалы для рассмотрения на Политбюро. Я предложу Леониду Ильичу ввести вас в его состав на ближайшем же заседании, но вы должны передать мне свои материалы раньше, хотя бы за месяц. Заодно немедленно начинайте строить завод. Просите у товарища Байбакова всё, что нужно для его строительства уже сейчас, не ждите завтрашнего дня. Мы с Леонидом Ильичём вас поддержим.» Боря, я и в войну командовал ротой, а потому привык знать, в какой именно операции мои бойцы принимают участие. Скажи нам, ты просто провидец или всё же имеешь какое-то влияние на Юрия Владимировича?

Этого разговора я ждал, а потому был к нему готов полностью и как только Дмитрий Миронович задал мне вопрос, то раскрыл папку со своими рисунками и рассказал им, кто я и откуда, а в самом конце своей почти часовой исповеди сказал:

– Дмитрий Миронович, Георгий Иванович, моя задача предельно проста, прежде чем мне придётся стать перебежчиком и начать крушить на Западе всё и вся, я хочу создать в нашем крае мощную точку экономического развития и опытный полигон по выработке принципиально новой внутренней экономической и социальной политике. Нашей планете грозит гибель, тотальное уничтожение и Советский Союз тоже виновен в этом, хотя он и развалился в девяносто первом году. Только тогда, когда на планете под эгидой ООН будет создано мировое правительство, а некоторые руководители нашего государства займут в нём ключевые посты, катастрофы можно будет избежать. Поэтому наш край ждут большие перемены. Как посланник из будущего, я знаю, что для этого нужно сделать. Хотя я сам и стал капиталистом, а членом партии никогда не был, мне всё же ближе и дороже именно социалистический путь развития цивилизации.

Говорить им о том, что тот социализм, который они построили в нашей стране, социализмом вообще не является и я его в гробу видал в белых тапочках, не имело никакого смысла. Свою правоту нужно доказывать на деле, а не на словах, вот когда в крае будут построены нужные ему заводы, причём дешевые, но способные выпускать продукцию мирового уровня, а на селе произойдут реальные перемены к лучшему, вот тогда и будем думать, как подрихтовать социализм. Экономика это самый мощный инструмент политики любого государства. Мои собеседники, подготовленные Юрием Владимировичем, уже успевшим оценить все прелести работы с Оракулом, облегчённо вздохнули и радостно заулыбались, но Георгий Иванович тут же спросил:

– Мощная точка экономического роста и развитие животноводства, это мне всё понятно, Борис Викторович, ты объясни мне другое. Как можно строить на одном заводе тяжелые колёсные трактора и скоростные автомобили?

– Очень просто, Георгий Иванович, – ответил я, – точно так же, как это до недавнего времени делал Ферруччо Ламборгини, бывший владелец итальянской компании «Ламборгини», он ведь тоже выпускал трактора и спортивные суперкары. Пойми меня правильно, Георгий Иванович, ты только тогда сможешь вздохнуть полной грудью на своём месте, когда будешь знать, что в твоё крае производят не только экспортную продукцию – автомобили и мотоциклы, но у тебя есть ещё и свои собственные заводы изготавливающие тракторы, плуги и прочие бороны, а также ещё и мощную, неломающуюся уборочную технику. Для того, чтобы это сделать, мне даже не нужно обращаться за какими-то советами к нашим друзьям с какой-то далёкой планеты, пославшим меня в прошлое. Вся нужная информация у меня и так имеется и хотя я кандидат экономических наук и финансист по роду своей деятельности в последние годы, поверь, чем я только не занимался в своей жизни. Поэтому-то я и на ты с техникой. Разбирать карбюраторы на скорость с завязанными глазами, да, ещё и находить неисправность на ощупь и устранять её, я ещё в десантуре научился, но думаю, что меня всё же послали в прошлое вовсе не поэтому, друзья мои. Дмитрий Миронович улыбнулся и сказал, кивая:

– Десантник десантника поймёт всегда, Боря. Скажи, что тебе нужно лично от меня? Немного подумав, я ответил:

– Дмитрий Миронович, от тебя лично мне не нужно ничего, кроме твоего понимания, что нам не нужны гигантские автозаводы. Пусть уж лучше они будут маленькими, но зато самыми лучшими в мире и их будет много, на любой вкус. Знаешь, мне ведь для их строительства даже не потребуется проектировать каждый. Будет достаточно развить минииндустрию в нашем крае и задать нашим конструкторам направление, ознакомить их с лучшими достижениями моего времени, а дальше они всё сами сделают. Наши «Метеоры» принесут в казну государства валюту, а это прецизионные станки, новые заводы принесут ещё больше валюты, а это уже заводы про изготовлению прецизионных станков. Это американцы только и живут за счёт импорта мозгов со всего мира, а у нас таланты появляются на свет каждый день.

Мы поговорили ещё полчаса и поехали провожать Дмитрия Мироновича в аэропорт. Ему нужно было лететь в Москву и я вручил ему ещё три стопки страниц, на этот раз непереплетённых, которые он пообещал начать читать ещё в самолёте. Назад я ехал вместе с Георгием Ивановичем в нашей «Волге», а его «Чайка», плелась позади, так как впереди по трассе летел гаишный «Москвич» с форсированным двигателем. Мы не поехали в крайком, а сразу же направились к нему домой и я добрых четыре часа объяснял ему, в чём заключается смысл моего проекта подъёма экономики в крае. Когда речь зашла о хозрасчёте и в конечном итоге о той зарплате, которую станут получать на селе, он опасливо поёжился и с сомнением спросил:

– Боря, а нам некоторые товарищи головы за этот хозрасчёт не оторвут? Это же больше, чем платят на Крайнем Севере. Усмехнувшись, я ответил:

– Пусть попробуют. Георгий Иванович, пойми, другого пути, как повышать благосостояние наших граждан, у нас нет, а допускать ту вакханалию демократии, которую я пережил и из-за чего в итоге погибла наша цивилизация, в стране нельзя. Если мы не даём людям до бесконечности ляскать языками и бить друг другу морды, то просто обязаны их кормить досыта. А то ведь получается, как у той дворняги, которая живёт у скряги, он ей и жрать не даёт, и гавкать не разрешает. Ну, наш народ не дворняга, а потому достоин намного лучшего к себе отношения.

Пообедав в гостях у Георгия Ивановича, в три часа дня я уехал домой и снова приступил к работе. Увы, такова уж моя планида – работать, работать и работать. Сколько себя помню, у меня никогда не возникало желания жить праздной жизнью и бездельничать с утра и до поздней ночи. Не возникло его и тогда, когда меня перенесли в далёкое, уже начавшее забываться, прошлое.

Глава 18

Драгоценный подарок Тэурии

Посмотрев, как гоняет Витька Батрак, я искренне порадовался за своего друга. Благодаря ежедневным тренировкам, которые проходили здесь же на базе под руководством отца, он окреп физически, раздался в плечах и сделался предметом сердечных увлечений многих девушек. Ну, тут уж ничего не поделаешь, дело молодое и к тому же у парня под задницей имелся свой собственный гоночный супербайк «Метеор» с новым, ещё более мощным мотором и на этот раз уже фирменной, мотоциклетной гоночной резиной, изготовленной по последнему слову науки. Собственным супербайк был не в том смысле, что он принадлежал Витьке, а в том, что этот мотоцикл носил на борту его фамилию. Батрак часто приезжал на нём в школу и потом, с разрешения директора, запирал байк в школьном гараже рядом с новеньким «Газ-66» с пассажирской будкой и шел на уроки. Этот автомобиль – наш с Витькой подарок родной школе. «Шишига» только выглядела новенькой и по сути была ею, но по документам и своей истории являлась восстановленными руинами Сталинграда. Как и Тонечка, хорошевшая день ото дня, Витька Батрак тоже стал круглым отличником, но в отличие от неё ещё и завзятым ловеласом. Он часто сажал к себе за спину девушек и уезжал с ними за город и даже сам изготовил для байка съёмный багажник-кофр.