Василий Звягинцев - Скоро полночь. Том 1. Африка грёз и действительности Страница 85

Люди второй половины ХХ века привыкли жить под дамокловым мечом грядущей термоядерной войны. Хрущев говорил: «Мы вам покажем кузькину мать» (имея в виду бомбу в сто мегатонн), Рейган обещал сокрушить «Империю зла» «звездными войнами», но за протекшие после сорок пятого года десятилетия человечество настолько привыкло к подобной риторике, что никто, кроме самых психически неуравновешенных индивидов, всерьез эти угрозы не воспринимал.

Шатт-Урх же все понял буквально. А куда ему было деваться?

Он быстренько что-то и как-то подсчитал.

– При нормальном прохождении информации и команд, если вопрос дойдет до уровня Рорайма (нечто вроде Совета предводителей мыслящих варн), повторный удар нанесен быть не может. Не должен, – поправился он. – Если бы я мог выступить на Совете…

– Не сможешь, – услышал он холодный ответ. – Второй вариант?

– Я могу ошибиться, но старшие тапурукуара, получив информацию о неудаче первого удара от итакуатиара (инженеры-наблюдатели, подобные тем, с которыми встретились Шульгин и Удолин на станции в пещерах), смогут его повторить через три-четыре часа по вашему времени…

– Откуда они могут узнать о неудаче? Там только выжженная на два метра вглубь земля.

– Я продолжаю излучать мыслеволны, твои друзья, о Величайший, тоже. Волны каждого из них записаны, проанализированы, внесены… И весь этот корабль, где мы находимся, светится. Они могут выстрелить сюда.

– А я – нанести ответный удар сейчас же, – тоном Саваофа объявил Антон. – Волновой удар вдоль канала связи твоего мозга с остальными! В десять гигаватт!

– Да, можешь. И уничтожишь непонимающих вместе со всем моим народом. Мысли Рорайма – это единственное, что сохраняет единство расы. Сотрешь эти мысли – останется три миллиарда особей, руководимых только низшими инстинктами.

– Ну и что? Вы для нас никогда не существовали, значит, ничего не изменится и впредь.

– Ты снова прав, Величайший. Однако… – В мысленном голосе Шатт-Урха прозвучала мольба в библейском духе: «Пощади народ мой!»

Для Андрея и Шульгина этот внутренний диалог остался «за кадром», они успели ощутить только тревожный, на грани срыва эмоциональный фон обоих собеседников.

Почти тут же Антон вернулся в область нормального восприятия.

– Значит, так, парни. Выбор у нас с вами простенький. Я узнал, как, к чертовой матери, ликвидировать всю их цивилизацию. Пришлось кое-что вспомнить. Я все ж таки, по старому чину, Тайный посол. А это дает некие права и способности. Их цивилизация чересчур хрупкая. Наступил каблуком – и нету. Как таракана на кухне. Но не хочется. С ними еще можно поработать…

– Дальше, – сказал Шульгин.

– Дальше, – сверкнул голливудской улыбкой Антон, – через два часа хорошо бы отсюда смотаться. «Валгалла» и все, кто контактировал с долбаным Урхом, – на мушке. Бабахнут – и концы.

– Два часа, говоришь? – спросил Новиков, разминая сигарету. Сигары курить было некогда и не в настроение.

– Два, – кивнул Антон. – Третий – резерв на крайний случай.

– И куда же нам теперь бечь? Лично мне надоело. Может, пугануть их хорошенько, да и остаться?

– Увы, братцы. Такая вот хреновина сложилась. Или мы их – в пыль, или они нас. Никакой разумной альтернативы.

– Это – по-вашему, – помахал сигаретой перед лицом Антона Новиков. – Альтернатива одна только в классической логике. Позовем господина Скуратова, он спроста докажет тебе, что их может быть и десять… А теперь спроси этого интеллигента, есть ли у него возможность в условиях крайней необходимости связаться напрямую с их Рораймами? Напрямую, я повторяю. Сигнал «SOS», проще говоря, или что-то в этом роде. Жизнь их хрéновой… цивилизации на кону, так пусть остановятся, до греха не доводят. Кубинский, бля, кризис у нас сейчас, не иначе…

Через минуту, примерно, очередного обмена мыслями Антон со злостью раздавил окурок в пепельнице. Как будто это был самый мерзкий из дуггуров.

– Не может! Головой об стол готов биться, но не может. Ему это – как из сельского почтового отделения Сталина к прямому проводу вызвать. Иерархия, мать ее…

– Закончили трепаться? – спокойно спросил Шульгин, по старой привычке взглянув на циферблат хронометра. Словно бы и не было последней попытки Антона. – Пять минут отлетели. Осталось сто пятнадцать…

С лицом подрывника, прикуривающего от горящего бикфордова шнура, он щелкнул своей бензиновой зажигалкой. Взял в руки микрофон внутрикорабельной связи, вздохнул и отложил в сторону.

– Эй, парень, – окликнул он робота Ивана Ивановича, бдительно несущего вахту в тамбуре. – Господина Левашова и капитана пригласи сюда. Рысью. Пять минут на все. Хоть на руках неси…

Выслушав доклад Антона, кроме пересказа фактической части обмена мыслями с дуггуром содержавший и его собственные соображения, Высокое собрание напряглось. Это вам не геополитические абстракции, это то, что называется началом угрожаемого периода. И крайне короткого. Меньше двух часов подлетного времени.

Уже не до разговоров.

– Под прицелом только мы? – уточнил Воронцов. – «Изумруд»? Басманов с бригадой, Сильвия с Алексеем?

– Пожалуй, они пока вне поля зрения. Урх в качестве целей назвал себя, тех, кто контактировал с дуггурами в зоне пещер, «Валгаллу», – ответил Антон.

– Уже легче, – усмехнулся Воронцов.

– Я заодно выяснил, до сих пор им ничего не известно о реальностях «1925» и «2056»…

– Тогда о чем думать? Давайте отскочим в «Форт-3», потом свяжемся с Удолиным, – сказал Левашов.

– Если «Валгалла» под контролем, они засекут след… – с сомнением ответил Новиков.

– Мы уже прикрылись резонансом от переброса англичан. Там у них все датчики зашкалило. Пока сообразят… – Антон демонстрировал полную уверенность и вдруг напомнил Воронцову его же в момент встречи в Абхазии. – А я постараюсь тряхнуть стариной. Пароход переведем «без шума и пыли». Моей методикой.

– Разве Замок позволит?

– Замок, при всех сложностях текущего момента, по-прежнему инструмент, механизм. Надо знать, с какой стороны к нему подойти. Если я сумею никак не зацепить его интеллектуальную составляющую, рабочие команды должны пройти. Вспомните «Мятеж шлюпки» Шекли.

– Тебе виднее. Действуй. А мы – по боевым постам, – сказал Воронцов. – Не выйдет у тебя – управимся своими силами.

Новиков почувствовал, что уныние исчезло, как ничего и не было. Теперь – опять только работа, у бездны мрачной на краю. «Иль погибнем мы со славой, иль покажем чудеса».

– Дим, сигналь «Изумруду», пусть швартуется к борту. Проинструктируешь для «автономного плавания» на месяц-другой. Снабдишь запасами, если ему чего не хватает.

Олег, ты с Антоном держись, вдруг какая помощь потребуется. Я сейчас переговорю с Басмановым. Дадим санкцию на полную свободу рук. Согласны? Ну а ты, Саш, с Алексеем свяжись. Объясни положение. Захочет – пусть присоединяется к нам. Нет – с Сильвией не пропадет. Она дорогу на Валгаллу знает, там и свидимся, если иначе не выйдет…

Команды Новикова были приняты без возражений. Не то время, чтобы дискутировать. Как заведено у них было с самого начала, в острых ситуациях руководство принимал на себя тот, кто именно сейчас чувствовал обстановку лучше других. Или успевал выстроить оптимальную мыслеформу. Славой потом сочтемся.

Ставить в известность девушек, Ростокина, его гостя тем более – некогда. Стрелка хронометра на переборке каюты прыгала от деления к делению все быстрее. Как часовой механизм мины.

Перед тем как разойтись по намеченным постам, Шульгин с сомнением взглянул на Шатт-Урха, до сих пор приходящего в себя после нанесенной ему Антоном психической травмы.

– А он при переходе по твоей, Антон, методике не загнется? Не дематериализуется?

– Что с ним сделается? Тут и перехода, по сути, никакого не будет, я не Удолин, с эфирными заморочками предпочитаю не связываться. У нас по старинке: грубо, зато надежно. Дмитрий помнит…

Как и предполагал Новиков, Берестин, выслушав Сашку, возвращаться не захотел. Они с Сильвией еще до начала всей этой истории демонстрировали некую отстраненность от общего дела.

Алексея понять можно. С его характером трудно оставаться на вторых ролях, пусть и неявно. Но каждый сам оценивает свой статус в обществе равных. Зато в Лондоне девяносто девятого года он обрел себя в большей, чем когда-либо раньше, степени.

И время это ему нравилось, тем более что удобства жизни внутри особняка Сильвии ничуть не уступали уровню и XXI века. Леди Спенсер так и не стала его официальной женой, да на эту роль и не претендовала. Подобные женские стремления ей были чужды по определению. Алексей тем более ни за что в жизни не согласился бы на положение «принца консорта». Неудача с Ириной дала ему основательную прививку. Теперь он знал, как следует строить личную жизнь с аггрианками. Они с Сильвией вполне устраивали друг друга и как любовники, и как «товарищи по оружию». Чего же больше желать? Все довольны, каждый при этом сохраняет полную независимость.