Александр Головчук - ПОЧЕМУ И НЕТ? Страница 9

Хорошее выдалось путешествие. И себя показал, и людей посмотрел, и французский язык с этикетом потихоньку осваивать начал. А как вы думали? Дорога длинная, а на перегонах занять себя чем-то надо было. Да и проблема информационного голода, увы, существует. Вот и штудирую то словарь, то 'Наставление знатному молодому господину, или Воображение о светском человеке', изданное в 1778 году. Это на постоялых дворах, как в аэропорту, все более-менее равны между собой. Дворянин в жизни буквально опутан писаными и неписаными правилами. И все их надо знать. Взялся за гуж - полезай в кузов.

Кроме информационного голода есть еще одна проблема. Конечно, все вокруг новое, но до чего же медленно одно событие сменяется другим. Люди живут неторопливо, даже весьма неторопливо по сравнению с нашим сумасшедшим временем.

Что, впрочем, не мешает им быть весьма шустрыми, когда дело касается обдирания ближнего. Жуликов хватало и в это время. Безобидная партия в карты, на третий день после выезда из Горок, закончилась большим дорожным приключением.

Сам я в игре участие не принимал, но заметил, как пара катал (а как их еще назвать?), раскручивают молодого паренька из дворянского сословия на деньги. Тактика была незамысловатая. Один игрок отвлекал жертву, а второй передергивал карты. Разгоряченный первоначальными выигрышами и вином, мальчишка самозабвенно лез в ловушку. Деньги у него были, и достаточно большая сумма, но потихоньку он спустил все.

По-видимому, не я один заметил, как разводят мальчишку. Сидевший в углу общей залы купчина кряхтел, но помалкивал. Отвлекающий парнишку игрок, пару раз выразительно глянул в его сторону, после чего тот затих. Негласные правила требовали - человек, не принимающий участие в игре, не имел права уличать шулера.

- Господа, я желаю отыграться. Господа, вы не можете не позволить мне…. Я требую еще одну партию. Ставка - вот этот перстень. Его стоимость превышает все ставки в три раза. Я требую, господа…. Да, да! Я требую. Вот….

Парнишка, кажись, дозрел, фамильные ценности закладывает. Перстенек имел вид старинный, а синий камушек так и отсвечивал звездочкой из глубины. Сапфир, наверное. А катала, уже на него нацелился. Урод.

Не мое ведь дело, куда я лезу?

Поднявшись со своего места, я направился к выходу из зала. Путь как раз проходил мимо стола с игроками. И тут, экий я неловкий, спотыкаюсь и, буквально, падаю на сдающего карты красавчика. На короткий момент, будто удерживая равновесие, наклонился к его голове и тихонько прошептал.

- Тронешь перстень, урою, муфлон египетский.

И тут же, громко стал извинятся.

На личико шулера нужно было поглядеть. Какое-то детское удивление и растерянность, вызванные моим неправильным поведением, и еще более неправильными словами, сменилось гневом. Но его, в свою очередь, сменила маска равнодушья. Все-таки нервы у него крепкие.

Произнося слова извинения, я очень выразительно глядел ему в лицо, как бы приглашая, - голубчик, ну затронь меня, ласково тебя прошу, уже месяц хочу кому-нибудь морду набить.

Эх, жалость, не затронул. Игра была завершена, все разошлись отдыхать.

Наутро, вчерашних игроков за завтраком я не видел. Жулики уехали на рассвете, а парнишка не появлялся, видно еще спал. Отоспится, может, поумнеет, а нам - в дорогу. И опять километры, или вернее версты, ложатся под копыта наших лошадок. Только интуиция моя говорит:

- Серега, сегодня будет третий акт Марлезонского балета, будь готов.

И таки да, как говорят в Одессе. Вот она, встреча горячо любимых, бандитствующих элементов. Выходят двое вчерашних орлов, а с ними группа поддержки, в виде троих крепких мужиков с дубинами. И еще один, с какой-то пищалью, замыкает окружение сзади. Приближаются неторопливо, наслаждаясь эффектом.

Ребята, вы стишок про пулемет не знаете? Я тоже не помню, но содержание такое, у кого есть 'Максим', тот и круче, а у кого нет, тому больно. Пулемета мне не дали, но Тотошка есть, да и нервы у меня, уж простите, после переноса, ни к черту. Как же вовремя вы ребята подвернулись!

- Гаврила, держи лошадей, сейчас буду шуметь.- Вожжи сразу натянулись. Молодец.

Тот, что с ружьем, самый опасный. Извини парень, за спиной врага оставить не могу. Бабах!

Рисковать не стал, пуля в лоб - гарантия безопасности тыла. Бабахнуло еще дважды. Каждый из орлов получил по пуле в коленку.

- Лежать! Работает ОМОН! На землю! Застрелю! - Дальше междометия.

Вот как, мое время из меня прет. Родная стихия! Бандиты - разборки, е….

Упали, голубчики, закрыли головы руками, один даже взвизгнул перепугано. Подскочил к ближнему мужику, горячий ствол утыкаю в бороду.

- Где остальные?! Быстро! Где коней оставили?! Кто возле них? Быстро! Убью!

- Все тут, барин, не убивай, милостивец. Все тута! Коней вона привязали. Мы поднявольные! Смилуйся!

- На пузо, замереть, руки держать на затылке! Не дергаться.

Оба, а Гаврила-то, с топором, уже подле меня. Спину прикрывает. Щерит зубы в недоброй ухмылке, глаз прищурен. Испуга нет вовсе.

Прекрасно. Киваю на мужиков. - Присмотри. - Сам к вчерашним знакомым. Те в шоке, причем, натуральном. Пуля в колено, это очень больно. Быстро обыскал. У одного клинок в трости, у другого - маленький пистолет и кинжал. Отобрал. Повернулся к разбойничкам.

- Встали. Схватили этих и к лошадям. Бежать не думайте, пуля быстрее. Я позади. Гаврила, того, с дороги, убери. Коляску в кусты, там вроде тропка есть.

Перебазировались на полянку, недалеко от дороги. Рядом с тарантасом шулеров и крестьянской телегой, пристроили и свой транспорт. Гаврила сноровисто связал мужиков, посадив их спинами, друг к другу. Интересно, и чем он раньше занимался? Дело ему, похоже, знакомое.

Раненые сидят у дерева, пытаются унять кровь, покойничек лежит в сторонке. Все при деле. Ну, начнем разговор. С главного.

- Деньги?

В ответ молчание и презрительные взгляды.

Эх, ребята, я ведь из другого времени, играю не по законам. Приучили, причем накрепко, что законы работают только в одну сторону, а для силы закона нет. Сегодня я сильнее, значит прав. Впрочем, это усваивается быстро. Стреляю тому, что похлипче во вторую ногу.

- Деньги?

Целюсь в другого раненого, и продолжаю.

- Есть еще руки, есть еще уши, глазки есть, и еще кое-что у мужчины. Много терпеть придется …. Ну?

- Ты зверь. Будь проклят. Деньги под сиденьем справа.

- Гаврила, пошарь в их повозке. Что полезное найдешь - тащи.

Возничий полез в повозку. Молча. На меня поглядывает с интересом, но без испуга и без удивления. А я продолжил беседу, правда, только с одним из бандюганов, второй потерял сознание. Информацию получаю.

Хотелось больше узнать об их деятельности и вообще об этой среде. Оказалось, криминал в это время есть, и много, но занимаются им люди либо совсем отчаянные по характеру, или от безысходности. Ибо ловят и наказывают. И власти и обыватели. Самосуд - явление весьма распространенное, а Сибирь большая. Казнить не казнят, но наказывают сурово.

Ну, ладно, а чего дальше делать? Свидетели мне не нужны, а хладнокровно добить толпу народа, это уже - перебор.

Раз свидетели не нужны - буду делать из них соучастников и подельников. Гаврила уже вытащил из повозки кучу трофеев и бросил все это на расстеленную кошму. Что-то спрятать от возничего в тарантасе не реально. Деньги, золотые цацки, часы, бумаги в кожаной папке. Саквояж с дорожными мелочами. Все выложил, до нитки, ничего не зажал. Надо же, не ожидал, честно говоря, такой щепетильности.

Отбираю только деньги. Сумма приличная, тысяча двести ассигнациями и шестьсот монет золотом, в тайнике обнаружилось. Потом, подумав, забрал папку. Остальное подталкиваю к связанным мужикам.

- Это ваше, голуби. Вышли на грабеж и душегубство, так вперед. Этих двоих пограбите, их же и порешите. Тела запрятать, тарантас спалить. С лошадьми разберетесь. Я вас не видел, вы меня не знаете.

А куда им было деваться, под стволом. Исполнили, погрузили все в тарантас и отбыли. Они в одну сторону, мы в другую. Отъехали недалеко, как возничий заговорил.

- Долго на дороге пусто. Ты бы, барин, поглядывал. Кто-то путников задерживает.

Едем, поглядываем, помалкиваем. Минут через пятнадцать на встречу попались проезжающие. Оказывается, дерево упало на дорогу. Подгнило видать. Ну-ну. Едем дальше. Продолжаем разговор.

- Грозно ты, Сергей Саныч, с ними-то….

- Жалко? Да не смущайся, Гаврила. Не зверь я. Человек. Просто жил в таком месте, где все так живут. Или ты порвешь, или тебя. Каждый сам за себя. Из-за золота и власти - мать, жену и детей предадут. И отца, и друга обманут. Не все, но многие, слишком многие.

- И веру?

- Нет, веру не предадут. Потому как золото и есть их вера. Бога там забыли.

- В страшном месте довелось тебе побывать, барин. Не дай Господь. Рази ж человек так жить может, только нехристь какая. Да и то, не жизнь, маета одна. Ты не думай, я и сам не святой, да и сам ты смекнул, должно. Только глаз у тебя, равнодушный уж больно был, как этих-то приговорил.