Артём Рыбаков - Игрушки 3 Страница 9

"Начальникам особых отделов частей и соединений Западного, Юго-Западного и Резервного фронтов.

Срочно.

Секретно.

При проведении проверки командиров и красноармейцев выходящих из окружения обращать внимание на возможно имевшие место контакты со спецгруппами НКВД и НКГБ. В случае упоминания во время допросов следующих имён: Истомин, Таривердиев, Окунев, Дымов, Зельц и позывных "Фермер", "Бродяга", "Арт", "Тотен", "Рысь" - военнослужащих изолировать и незамедлительно сообщить в Главное Управление Госбезопасности старшему майору Судоплатову. В случае ухудшения обстановки обеспечить первоочередную эвакуацию фигурантов.

Заместитель народного комиссара внутренних дел СССР 12 августа 1941 года

комиссар госбезопасности 3 ранга Меркулов"

Минск, 12 августа 1941 года. 13:37

- Ба, Вернер! Ты ли это?

Высокий сухопарый гауптман с усталым лицом, испещрённым поджившими царапинами, оторвал взгляд он кружки с пивом и посмотрел на подошедшего.

- Вернер, ты что, старик, не узнаёшь меня?

- Отчего же, узнаю. Присаживайся, Фриц. Или лучше сказать "герр майор"?

- Да ладно тебе… - отмахнулся "новичок". - Помнится, раньше ты таким букой не был, Вернер, - и весельчак поманил кельнера.

- Тут только светлое, Фриц, - предупредил гауптман. - Неплохое, надо признать. Ты давно из Европы, Фриц?

- Нет, только что прилетел, - машинально ответил майор, изучая меню. - Что? А как ты узнал?

- Всё просто, Фриц - такие довольные весёлые лица тут либо у тех, кто отсюда уезжает, либо у людей, большевиков ближе сотни километров не видевших.

- Что за декаданс, старый друг? Насколько я знаю, мы бьём Иванов по всему фронту!

- Да, так говорят. Но, Фриц, как ты думаешь, почему я сижу здесь, в Минске, а не в Ельне, где был все три проклятые недели до этого? - гауптман старался говорить тихо, отчего его голос был похож на шипение разъярённой змеи.

- И почему же? - майор уже не улыбался. - Почему же, Вернер?

- Да потому, что русские нас оттуда выбили. Понимаешь, Фриц? А от моей роты осталось четырнадцать человек. Ч е т ы р н а д ц а т ь! Вначале всё было весело, - Вернер перевёл дыхание и отхлебнул из кружки: - Иваны как идиоты лезли напролом, а мы "охотились на уток". Ни разу они не поднимали в атаку больше батальона или двух. Если бы не их проклятая артиллерия… Ты не поверишь, Фриц, каждые два часа - обстрел. Мы уже начали радоваться атакам - тогда русские не стреляли… А потом всё изменилось: сперва у нас в тылу стали появляться мелкие группы - пять, максимум десять человек. Больше мы, по крайней мере, не видели ни разу. Они не штурмовали наши окопы… О, нет! Они работали "камешком в ботинке"… Травили лошадей, убивали конюхов и водителей. Ну и офицеров… - гауптман потёр иссеченную щёку. - Парни из "Райха" начали на них охоту… А они - на нас. Один эсэсовский лейтенант мне рассказал, что это - люди из ГПУ, или как там сейчас называется их тайная полиция? Фанатики. Эсэсманам ни разу не удалось взять никого из них в плен. Только тяжелораненых… - он снова отхлебнул, а погрустневший майор спросил, воспользовавшись паузой:

- А что у вас с охранением? Как им удавалось просачиваться? Ведь посты, дозоры…

- Я тебе вот что скажу, Фриц, - голос гауптмана стал громче. - Если размазать дивизию на двадцать пять километров и не привозить ей снарядов - никакие дозоры не помогут, когда на неё три раза в день по два десятка танков прут! А на каждое орудие дают тоже по два десятка снарядов, но один раз! У меня солдаты горячей еды по три дня не видели, "железные" жрали. Ты, Фриц, когда последний раз свой "железный" открывал, а? А я последнюю неделю только их и видел… - Вернер залпом допил своё пиво и сделал кельнеру знак принести ещё.

- Как же так? - майор, похоже, растерялся от такого напора.

- Мы зарвались, друг мой… Мы зарвались… Я прошёл и Польшу, и Францию, но тут… Сект не зря говорил… - Закончить свою мысль гауптман не успел - в пивную вбежал запыхавшийся унтер-офицер:

- Гауптман Вольфиц, я вас повсюду ищу. Скорее, транспорт уходит через десять минут!

- Да, Кепке, спасибо! - гауптман встал и, бросив на столик смятую купюру, надел фуражку: - Ты, Фриц, береги себя! - и быстро вышел из заведения.

Вечером двенадцатого Дымов позвал меня к командиру.

Саша сидел за столом, заваленном картами, трофейными документами и прочим штабным барахлом. В углу у рации, стоящей на табурете, на полу притулился Тотен.

- А, Тоха… Давай, рядом садись, - и, когда я устроился на табурете, продолжил: - Смотри, мы сейчас здесь, между Озерцами и Румоком. Давай прикидывать, куда и как послезавтра будем разбегаться. Да, кстати, тебе новички как? Может, стоит кого-нибудь оставить с нами?

- Это зависит от того, как уходить будем. Мишу-танкиста я бы оставил - водилы хорошие нам нужны.

- А военврач? Вы, вроде, с ним кореша?

- Семёна? Да, он человек полезный, но Зайцева без врача оставлять… У них же только санинструктор есть…

В комнату вошёл Бродяга:

- Привет! Чего надумали?

- Ничего пока. Мы только начали извилинами шевелить, - ответил Фермер. - А у тебя есть чего?

- Ага, дали цифровые пароли для связников, так что по ним можно будет выходить.

- Ты что, с Центром связывался? - удивлённо спросил я. - А как же радиомолчание?

- Да.

- А? - наша рация мирно стояла в углу, и я никак не мог понять, как Саша мог связаться с Москвой.

- Не ломай голову! Я через канал Зайцева выходил. И его радиста. Почти полсотни километров отмахали.

Я вспомнил, что сегодня Бродягу не видел, и кусочки мозаики встали на своё место:

- Ребята, вы что, решили из Зайцева приманку сделать?

- Нет.

- Точно?

- А на фига нам тебя обманывать?

- Антон, ты пойми, мы совершенно не хотим старлейта этого подставлять, но никто не может поручиться, что он приказ наш выполнит и на дно ляжет.

Резон в словах Бродяги был, я уже заметил, что Зайцев, что называется, себе на уме. А уж гонору у него было!

- Понятно… Тогда, наверное, возьмём Приходько с собой, командир. А то сбросят парня, как балласт. Или, что хуже, начнут из него подробности про нас выбивать. Как там было: "Вы все - потенциальные Герои Советского Союза…"

- Замётано, я там ещё парочку дельных ребят присмотрел. Толк из них будет, - согласился командир.

- И от меня один, - добавил Бродяга.

- Итого - пять. Остальных передадим партизанам. Кстати, Шура, Зельц справки написал?

- Да. Всё - как положено: штамп, подпись.

- Что за справки? - встрял в разговор Тотен, снимая наушники.

- Что не голытьба приблудная, Родину предавшая, а честные бойцы Красной Армии, попавшие в трудное положение. Мы десяток таких ещё по дороге из лагеря, где Тоха "загорал", написали. Заодно Лёшка в оперработе поднатаскался, на косвенных их истории проверяя, - в голосе Бродяги сквозила неприкрытая симпатия к молодому коллеге.

- Погодите с лирикой, - командир поманил всех к столу. - Алик, ничего нового не выяснил?

- Нет, Саша, в открытую - ничего нового.

- Ну и ладно! - и Фермер развернул ещё одну карту, всю испещрённую значками. - Это обстановка в районе трёхдневной примерно давности, - припечатал он карту ладонью. - Тех фрицев, что на стационаре здесь, мы срисовали процентов на девяносто. Тех, что к фронту едут - не больше, чем на пятьдесят. Но тут уж ничего не поделаешь - сети у нас практически нет…

- И какой маршрут? - поинтересовался я.

- Юго-юго-восток, к Полесью. Что память тебе подсказывает?

Я почесал затылок:

- Гудериана мы опередить должны, на крайняк - выйдем в полосе Юго-Западного, а не Резервного фронта. Хотя, если меня чутьё не подводит - рывок второй танковой на юг несколько откладывается.

- Да, ты прав. Разведка сейчас надёжней. Значит так, ребята… После акции нам надо будет полторы сотни кэмэ в темпе отмахать. Есть, конечно, палочка-выручалочка - жетоны СД, но, как считает Шура, только на первые сутки - не дольше.

Бродяга кивнул.

- Потом, как они прочухаются, начнётся тотальная проверка и нам главное за сутки уехать как можно дальше.

- Отвлекашки и заманухи? - зная командира уже много лет, я подозревал, что без упомянутых мероприятий не обойдётся.

- А ты думаешь, чем Люк сейчас занят? А ты завтра вечером тем же займёшься. К сожалению, ближайший хороший мост со стороны Минска в сорока километрах отсюда, так что придётся прокатиться. Заряд с часами тебе Шура выдаст.

- Не вечером, Саня. Там замедление на двенадцать часов максимум, - внёс корректировку Бродяга.

- Значит, с утра. Теперь порядок работы и отхода… Люк будет обеспечивать предварительную разведку цели. Вот здесь, - и Саша показал на точку километрах в пяти от места засады. - Я, Шура и Казачина - "играем на рояле". ("Роялями" мы между собой назвали пульты управления электроподрывом из-за большого количества клавиш и переключателей). "Крупняк" - в моём ведении, буду добивать основного или броню крошить. Там полторы сотни метров, пробью, если что. Ты, Алик, сидишь на контроле эфира и дорабатываешь цель с турели, плотность огня у тебя нормальная.