Сергей Зайцев - Боевые роботы Пустоши Страница 10

– Дактилоскопический опознаватель в рукояти, – продолжала Зайда, – при первом контакте с рукой владельца произведет идентификацию и больше никому пользоваться оружием не позволит. Большинство нейроразрядников действуют наверняка только с расстояния в семь, максимум в десять метров, поэтому используются в основном как средство защиты. В нашем случае именно это и необходимо.

Тут внимательный взгляд бикаэлки, путешествующий в ходе монолога по нашим лицам, остановился на мне, и в воздухе повисла многозначительная пауза… «Какие все-таки обалденные у нее глаза», в который раз восхищенно подумал я. И разрез – утонченно-хищный, словно выгнутые в полете крылья птицы, и цвет – пронзительная зелень с расплавленным золотом. Наверное, мне до сих пор не удалось избавиться от детской влюбленности. А эта аура силы, словно окутывающая ее невидимым облаком, в которую попадаешь, как боеголовка, захватившая цель…

О черт, я ничего важного не пропустил?

– Сомаха, станнер предназначен для тебя, – объявила Зайда тоном, не допускающим возражений. – Мой настоятельный совет – стреляй в корпус, чтобы наверняка, а затем – контрольный выстрел в голову. Чтобы твой возможный враг на время забыл о твоем существовании. Лучше навсегда.

Прямо какой-то шпионский боевик, черт возьми. Кажется, только сейчас, чувствуя, как внутри пробегает неприятный зябкий холодок, я начал осознавать, насколько все это серьезно…

– Вообще-то в реальности я стрелять не умею…

Марана пренебрежительно фыркнула, услышав столь малодушное признание, а Зайда вообще не обратила на мои слова ни малейшего внимания.

– Далее. – Палец бикаэлки сместился на соседний предмет – круглую матово-серую сферу размером с кулак. – Охранный дроид «Опекун». Ухан, после того как я активирую его, скажешь вслух лишь одно слово – «идентификация».

Ухан заинтригованно кивнул. О таких штуковинах мы были наслышаны, в Сети много чего можно услышать. Да и в «гэпэшках» постоянно используются их игровые подобия. Процессоры интеллекта у дроидов «живые», из особо спроектированной генной инженерией искусственной мозговой ткани, способной даже самостоятельно восстанавливаться при небольших повреждениях. Скорость мыслительных процессов такого чипа многократно превышает реакцию человеческого мозга. Кроме того, процессор дроида относится к низшему классу ИскИнов – искусственных интеллектов. То есть этот процессор обладал собственным сознанием, примитивным по человеческим меркам, но способным самостоятельно принимать решения – исходя из сложившихся обстоятельств. Поэтому из них выходят идеальные охранники, иной раз реагирующие на потенциальную опасность раньше, чем человек успевает ее осознать.

Зайда щелкнула пальцем по поверхности сферы, и та бесшумно взмыла в воздух примерно на метр, используя встроенный антиграв.

– Давай, Ухан.

– Идентификация, – послушно пробубнил Ноэлик.

Сфера словно встрепенулась, прыгнула по воздуху поближе к нему, завертелась, затем из неразличимых отверстий на ее поверхности брызнул пучок тонюсеньких лазерных лучиков, быстро ощупавших Ухана с ног до головы. Вес, рост, комплекция, рисунок сетчатки глаза и кожи на открытых участках тела, а также масса иных мелких особенностей, присущих только ему, все было учтено и записано в банк данных «Опекуна».

Я активировал связывавший нас с Уханом визуальный канал, чтобы подсмотреть его глазами то, что он сейчас видел – как ранее он подсматривал за моей с Дедом беседой на планете, вернее, пытался подсмотреть. Ему это тогда не удалось, а у меня получилось – на виртуалку его лоцмана как раз поступил запрос от «Опекуна»:

«Идентификация закончена. Определение статуса: хозяин/ временный подопечный/ нейтральное лицо/ потенциальный враг хозяина?»

– Он спрашивает… – начал было Ухан, но Зайда его прервала:

– Подтверди статус хозяина.

– Ничего себе, – удивленно вырвалось у Мараны. Ухан не менее удивленно кивнул: «Хозяин».

«Статус принят. Приступаю к работе. Какие будут распоряжения?»

– Э-э… – Ухан снова растерянно взглянул на Зайду.

– Режим ожидания, – бесстрастно подсказала та, то ли тоже подключившись к его лоцману и отслеживая диалог, что довольно непросто, если неизвестен текущий код связи, то ли просто хорошо зная порядок действий.

«Режим ожидания».

Дроид снова скакнул по воздуху и замер в метре над макушкой приятеля.

– Он что, так и будет теперь висеть у меня над башкой? – не без иронии поинтересовался Ухан. – Как-то отвлекает…

– Привыкнешь, – парировала Зайда, выуживая из того же кейса тройку бежевых двухсантиметровых дисков и передавая каждому из нас по очереди. – Здесь ваши свеженькие биографии и новые имена. Постарайтесь ничего не менять. Ухан, подробно об управлении дроидом запросишь у него самого или просмотришь данные своего нового лоцмана. Старые замените, когда я закончу инструктаж с вами всеми, а сейчас…

– А зачем новые лоцманы? – Ухан выразил общее недоумение. – Почему просто не скопировать информацию на старый? У меня же масса личных настроек, которые могут потеряться при переходе на новую операционную систему…

– Вот свои настройки и скопируешь, – отрезала бикаэлка. – А лоцманы придется заменить. Эти только выглядят обычными, на самом деле – военные модели с расширенным диапазоном кодированных частот для общения на короткие дистанции вне ретрансляторов. Поверьте, вам они пригодятся. В чужом болоте и квакать надо по-новому, иначе вас быстро выведут на чистую воду.

Тут я не выдержал:

– А почему такое странное распределение имущества – мне какой-то паршивый пистолет, а ему целую охранную систему?

Зайда коротким скупым движением повернула ко мне голову, словно шевельнулся робот. Мне даже почудилось, как в глубине шеи щелкнул, останавливая голову, стопорный механизм. Воображение у меня иной раз здорово может разыграться.

– Не торопись с выводами, малыш. Когда изучишь новые «личины», тебе все станет ясно. И последнее. Я участвую в этой операции от начала и до конца, поэтому заинтересована в ее благополучном завершении. Так что за всеми вопросами обращаться ко мне. И как можно точнее выполняйте мои рекомендации. Понятно? Теперь займитесь лоцманами, а мне пора в рубку к капитану…

– Зайда, а мне что? – напомнила о себе Марана, обиженно поджав губки и еще не веря, что про нее забыли.

– Обойдешься, БэЗэ. Женщины с Вантесента не пользуются оружием, их охраной занимаются мужчины. Если у тебя кто-нибудь заметит оружие, то и без того шаткая легенда о выходцах с Вантесента даст трещину. Понятно?

– Это почему же я обязательно должна засветиться?

– Отсутствие опыта в подобных делах рано или поздно тебя выдаст, – отрезала Зайда. – Вопрос закрыт.

Я посмотрел на вытянувшееся от огорчения лицо Map и усмехнулся. Ну что, съела, дорогая сестренка? Кстати, мне показалось или в голосе Зайды прозвучали нотки презрения – к мужской половине рода человеческого, естественно. Ведь у них там, на Бикаэлле, махровый матриархат, и мужчины не играют никакой роли в общественной и политической жизни. Да и не смогли бы при всем желании из-за своих генетических особенностей – разум мужчин почему-то застревал в развитии после достижения пяти-шести лет и таким оставался до конца жизни. Племенные быки. Послушные и почитающие своих матрон производители, как дети в таком возрасте почитают всякую мать. Неудивительно, что бикаэлки невольно или сознательно, тут уже не важно, переносили свое отношение на мужчин из других народов и рас. Но все равно обидно и несправедливо.

– Кстати, – добавила Зайда с некоторым намеком на улыбку, а она не слишком часто проявляла какие-либо эмоции, ситуация определенно чем-то ее забавляла, – на Сокте вам необходимо вести весьма раскованный образ жизни, а то патриархальные нравы, привитые вам с детства, довольно быстро выдадут, что вы не те, за кого себя выдаете.

– О, это запросто, сейчас потренируемся…

Ухан потянулся к Map обеими руками, но та, раздосадованная тем, что ей никаких игрушек не досталось, пребольно саданула его локтем под ребра. Ухан охнул, но и не подумал обижаться – ему, конечно, по комплекции до Зайды далеко, но и его масса позволяла довольно безболезненно сносить подобные знаки отвергнутого внимания. Поэтому он лишь ухмыльнулся и отодвинулся. А затем проворчал, обращаясь к бикаэлке:

– Не понимаю, зачем такие меры предосторожности? Образно говоря, зачем бежать, если за тобой еще никто не гонится?

Зайда смерила его снисходительным взглядом:

– В корне неверный подход, мальчик. Когда кто-нибудь погонится за тобой и от этого станет зависеть твоя жизнь, уже поздно будет учиться бегать.

Я мысленно поаплодировал бикаэлке – классно она парнишку отбрила. Догадываюсь, чем Ухан недоволен. Ему было просто лень со всем этим возиться. Он больше предпочитал виртуальный мир «гэпэшек», с его условными предметами, которые не усложняют существование игрока своим весом, объемом и размером. Нужно, например, поместить целую виртуальную пушку в не менее виртуальный заплечный ранец – запросто. Хоть танк. Но сейчас я был целиком и полностью согласен с бикаэлкой. Вот только решил промолчать, чтобы соблюсти хоть видимость солидарности с приятелем. Зато Map не преминула съязвить: