Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 2 Страница 12

— Нет, я журналистка. Сейчас работаю на британское издание…

— Здорово. И как вы сумели вляпаться в историю со взрывом?

Крис помялась. Ее сейчас вынуждали бросить на стол единственные козыри, какие у нее были…

— Я… кое-кого увидела.

— Здесь? В Каире?

— Нет. В Риме. Я прилетела сюда за ним… Разве вам не рассказали?

— Дипломаты самые скрытные люди в мире. Я знаю это, потому что и сам был дипломатом.

— В Тегеране? — резко спросила Крис.

Однако…

— В нем самом. Мы знакомы?

— Не думаю. Я была корреспондентом в Тегеране. Одиннадцатый и тринадцатый годы.

— И как вам понравился город?

— Смесь роскоши и опасности. Не без вашей помощи, верно?

Я улыбнулся.

— Верно. Я … принимал участие в активной фазе конфликта. Рад, что вам понравился Тегеран.

— Мне он не понравился. Но там я кое-кого запомнила. Вам известно, что такое Хрустальный дом?

— Еще бы. Я там работал.

— Там были списки. Тех, кого разыскивали военные. Одного из этих людей я видела в Риме. И здесь. В Каире.

Я молча достал бумажник, отсчитал десять банкнот по тысяче рейхсмарок. Люди обычно не носят столь наличности с собой, но я не мог пользоваться банкоматами по роду своей деятельности. Привычка носить большую сумму наличными — характерна для преступников и разведчиков.

— Кого?

Крис нервно посмотрела на деньги.

— Вы хотите меня купить?

— Нет, сударыня, только информацию. Разве информация — не товар журналиста? Итак, кого?

— Баш на баш.

— Что?

— Мне не нужны деньги — сказал Крис, хотя по правде, они были ей нужны, тем более ее жалование за два месяца со всеми премиальными и дополнительными выплатами — мне нужна информация. Я хочу сделать репортаж.

— Какого рода информация вам нужна?

— О происходящем. Мне кажется, вы имеете доступ к секретной информации, касающейся борьбы с терроризмом.

— Сударыня, сейчас я простой бизнесмен.

— Но вы же … адмирал флота.

— Вице-адмирал, сударыня. В отставке. Сейчас я простой бизнесмен.

Женщина… господи, какая женщина, ей двадцать пять то есть? — внимательно смотрела на меня, пытаясь заметить признаки лжи. Но я ей … в принципе не лгал. У меня и в самом деле не было доступа к базам данных. Я делал все, что от меня зависело, чтобы их наполнить. Желательно — не дезинформацией.

— Тогда… хотя бы будете держать меня в курсе?

— Слово чести, сударыня.

— Хорошо… Это генерал Абубакар Тимур… я правильно произношу? Мне кажется, русские его очень сильно искали…

Она ожидала любой реакции — но не такой. Лицо русского погрустнело, он взглянул на него… даже с какой-то жалостью.

— Вы уверены, что видели именно его, сударыня? Вы могли ошибиться…

Предчувствие… холодком заползало в душу…

— Вы мне не верите?

— Вообще то… нет. Извините.

— Тогда смотрите!

Крис достала телефон, на который она сделал несколько снимков и сняла ролик.

— Смотрите, смотрите!

Русский внимательно просмотрел все.

— Увы… сударыня… вынужден вас огорчить. Генерал Абубакар Тимур был уничтожен ракетой с беспилотного аппарата в Мешхеде несколько месяцев тому назад. Он признан погибшим.

Боже…

— Этого… не может быть!

Ей хотелось плакать.

— Не может быть… Господи…

Русский положил телефон на стол. Подвинул к ней купюры.

— Может быть всякое. Не исключено, что кто-то выдавал себя за него, чтобы война не прекращалась. Возможно, у него был двойник. Мы считаем, что у него были двойники.

— Так может… вы убили двойника?

— Нет, сударыня. Такие вещи строго контролируются, проводится агентурная разработка объекта… никто не позволит просто так бомбить городские кварталы. Мы должны попробовать установить, кто это такой, возможно это другой террорист. Кто-то же вас взорвал, верно? — русский подвинул к ней купюры — разрешите переписать?

Она махнула рукой.

— Делайте… что хотите. И … деньги мне не нужны, я же сказала.

— Это не за информацию. За то, что не бросили моего сына в беде.

— Да, а перед этим его подставила…

Русский вздохнул.

— Такова наша работа…

Спускаясь бегом вниз, я набрал номер посольства в Каире. Откуда я его узнал? Спросил по прилете в страну и запомнил. Это одна из мелочей, на которую обратит внимание один из тысячи туристов, приезжающих в чужую и не самую спокойную страну. Но такие мелочи как эта — могут спасти жизнь…

— Посольство Российской Империи, слушаю вас…

— Дежурного, сектор ноль. Быстрее…

Работая дипломатом… хоть моя дипломатия и не было так уж успешна, тем не менее, я узнал и твердо запомнил все процедуры контактов, как работают различные службы посольства. Они везде одинаковы.

— Дежурный, слушаю вас.

— Зеленое яблоко[13]. Говорю по незащищенной линии, включите запись.

— Включаю…

Слышно стало куда хуже. Если линия защищена только с одной стороны — помеховый фон страшный.

Я оглянулся — верх, вниз. Никого. Я был на пожарной лестнице здания клиники.

— Личный номер три — три — девять — два — пять — два — семь — восемь — один, Каир. Говорю для записи, Ермак — А. Уровень Восход — пять — пять — пять. Подтвержденный контакт с Коленвалом, повторяю — подтвержденный контакт с Коленвалом[14]. Каир, Египет, примерно семь часов назад. Подтверждение отправлю по сети, канал Альфа. Все, раздел. Записали.

— Так точно. Вам нужна помощь? Вы в опасности?

— Пока нет. Дополнительно запишите, Коленвала спугнули, он покидает город в спешке, по экстренному варианту. Отслеживать весь трафик, людей на вокзал, автовокзал, аэропорт, особое внимание на ВИП-терминал. С ним обязательно будет от трех до семи человек. Он обрил голову, но может воспользоваться париком. Все ясно?

— Ясно, данные записали.

— И пошлите группу безопасности к госпиталю Аль-Каср. Возможны террористические проявления.

— Вас понял.

— Подтверждение отправлю при первой возможности. Все, отбой.

Зачем я солгал? Нет, не сейчас, а там, этой смазливой журналистке? По одной простой причине. Я знаю этот тип женщин — красота позволяла им получать все, что они хотели, а неутоленная жажда справедливости толкает их на очень опасный путь. Пусть она разочаровалась сейчас, пусть она проклинает себя — но есть шанс, что она возьмет деньги и уедет. Не продолжит охоту, которая окончится смертью для нее самой. Такой охотой должны заниматься мужчины. Это — мужское дело. Только для своих…

Крис окончательно восстановила в памяти все, что она знала про этого мужчину, отца парня, который из-за нее попал в такие неприятности, и с которым она только что говорила. Он был в гражданском, хорошо сшитом костюме — но она все равно его вспомнила. Потому что видела его фото в морском мундире Российского Императорского флота, когда работала в Персии. Его она уже не застала, его сменил другой человек — но она знала, что это был первый Наместник Персии. Наместник… она не слишком-то разбиралась в русской системе титулов и званий, но подозревала, что это что-то вроде генерал-губернатора[15]. И, конечно же — он был дворянином.

Это требовало времени, чтобы разобраться во всем. Выполнить работу, которую и должны выполнять журналисты.

Крис даже не задумалась о том, что за эту работу можно поплатиться головой…

Она решила, что сегодня в больнице уже ничего не произойдет. Завтра надо будет первым делом позвонить в редакцию, сообщить о том, что она нашла. Затем — наведаться в каирский корпункт, получить командировочные и кое-какую информацию. Дальше — продолжить журналистское расследование.

Она решила спуститься вниз, взять такси до гостиницы и выспаться. У лифта было немало народа, потому что сам лифт был маленький, мог поднять всего четырех человек и ходил очень медленно… просто удивительно, что в одной из лучших больниц Каира такие лифты. Она втиснулась в лифт с третьей попытки, с замиранием сердца перенесла дорогу вниз — лифт отвратительно скрипел и двигался очень неровно. Она и подумать не могла, что эта задержка спасет ей жизнь.

То, что дело дрянь — я понял почти сразу. С тех пор, как мне довелось послужить в Персии до меня вообще удивительно быстро доходит. В этой проклятой стране, где "Братья-Мусульмане", негласно поддерживаемые британцами вершат свой шабаш — ничего хорошего ждать не приходится. А эти ублюдки — не умеют ждать, и потому — попытаются разобраться сразу.

Майкл остался на попечении морских пехотинцев САСШ… не самая плохая охрана в мире, как я успел убедиться на собственном примере. Торчать здесь подобно свинье у корыта глупо. Потому я не остался возле палаты, а быстрым шагом, переходящим на бег, направился вниз — по лестнице, чтобы не ждать лифт.