Андрей Альтанов - Зона Посещения. Тропами теней Страница 13

Отдельная загадка запредельного характера заключалась в неестественном поведении света на границе и внутри самой Зоны. Плюс ко всему любые предметы по ту сторону почему-то не отбрасывали тень, что в свое время и вылилось в официальную, но спорную научную версию «голографической шторы». Да и тени здесь, на узкой полосе по обе стороны границы, порой появлялись сами по себе, без предмета, который мог бы их отбрасывать. Но подобные «теневые аномалии» специалисты относили к разряду иллюзий или массового психоза, ибо все установленные на объектах камеры ни разу не засняли на пленку то, что различали глаза человека.

Наука так и не смогла дать внятных ответов, что именно здесь происходит и почему так. И лишь на границе двух реальностей постепенно разрасталась полоса из мертвых тушек животных и покореженной аномальными воздействиями добывающей техники, навсегда застрявшей в чужой реальности. И как прежде, любые попытки исследователей и мародеров проникнуть за грань, разделяющую два пространства, заканчивались плачевно…

Рабочий грейферной бригады не стал дожидаться завершения цикла добычи и, игнорируя все правила безопасности, вразвалочку прошел мимо гудящих от напряжения стальных канатов грейфера. Он остановился на самой границе Зоны, у маркировочного столба, на котором красовалась табличка с порядковым номером и индексом полосы разработки. Повидавшим виды гвоздодером мужик небрежно сковырнул отдельную табличку, завершающую буквенно-цифровой ряд.

Квадратик с облезлой цифрой «3» упал на землю, его место на столбе заняла совершенно новая блестящая табличка с ярко-черной цифрой «4». Двумя мощными отработанными ударами молота рабочий вогнал дюбель-гвоздь в самый ее центр, зафиксировав жестяную пластину до следующего раза.

Это был уже четвертый проход подобной выгребающей конструкции по узкой добывающей полосе, получившей некогда номер «3685» и индексную пометку «АП». Обычно индекс был куда длиннее двух символов. В этом наборе букв и цифр умудрялись зашифровать условную чистоту полосы, наименования зафиксированных когда-то по ту сторону аномальных зон и еще ряд важных параметров, якобы необходимых для инженеров добывающих бригад.

Правда, эти данные фиксировали исключительно по инерции, следуя устаревшему протоколу, пользы от них было мало. Все уже знали, что между добывающими проходами аномалии внутри Зоны хаотично и непредсказуемо перемещались. И длиннющие потертые маркеры на столбах обычно обозначали весь ряд аномальных параметров, зафиксированных за первый год промышленной добычи.

Эта полоса была редкой, «штилевой», о чем свидетельствовал столь короткий маркер. За все время разработки здесь зафиксировали всего две аномальные зоны антигравитационного и плазменного характера. Но даже на таких полосах по технологии нужно было предварительно забросить щуп – «противотанковый еж» на стальном канате и лишь после этого приступать к добыче.

Столь брутальный способ добычи избрали вынужденно. Внутри монгольской Зоны нормально работала лишь механика и «педальная тяга». Вся электроника выходила из строя или работала не так, как положено, едва устройство пересекало грань. Двигатели внутреннего сгорания глохли, и даже ракетные ускорители здесь не функционировали – процессы горения внутри Зоны почему-то не протекали. Был еще целый рад аномальных факторов, описанных в инженерном трехтомнике по добыче артефактов, который практически однозначно определил метод разработки Зоны.

В самом начале еще предпринимались смелые попытки воздушной добычи, но любые аппараты, будь то самолеты, вертолеты или разведывательные авиароботы, осыпались дохлыми мухами с неба, даже не соприкоснувшись с гигантским аномальным тором, очерчивающим область Зоны Посещения голографической кожурой преломления. Над самой Зоной в воздухе существовало нечто, похожее на столб неизвестного излучения. И даже спутники на орбите, попав в него, мгновенно выходили из строя. А пытаться разрабатывать Зону на пилотируемых людьми болванках-планерах ни у кого не хватило ни смелости, ни дури.

Но Зона Посещения все же разрабатывалась. И монополией на ее разработку на территории Монголии обладал СССР, а по ту сторону границы – Китайская Народная Республика. Братской Монгольской Республике доставались лишь крохи со стола старшего брата.

Как только в высших кругах Союза узнали о существовании никому не известной Зоны Посещения, тут же был собран особый совет, единогласное решение которого гласило: «1. Максимально долго сохранять в тайне сам факт существования аномальной зоны. 2. В сжатые сроки начать ее промышленную разработку. 3. Стянуть в указанный район все доступные вооруженные силы и охранять территорию от посягательств других стран мирового сообщества». Тут же в игру вступили спецслужбы совместно с тридцать девятой общевойсковой армией. Боевая техника в течение суток оцепила весь район аномальных проявлений и объявила эту территорию зоной стратегического интереса Советского Союза.

Мировому сообществу же было заявлено о резком обострении отношений двух граничащих государств и о возможном вооруженном конфликте на узком участке китайско-монгольской границы. Китай после тайных переговоров подыграл Союзу и подтвердил его официальную версию.

Столь радикальное постановление совета, идущее вразрез с решением ООН относительно интернационализации Зон Посещения, было принято с оглядкой на тайное решение Соединенных Штатов, пожелавших оставить при себе свою невадскую Зону Посещения.

Информация об открытии Зоны на ядерном полигоне в Неваде и о самом стратегическом решении Штатов попала в Кремль через разветвленную сеть тайных агентов незадолго до обнаружения «монгольской аномальной». Желая приберечь этот козырный туз в рукаве, Советский Союз тогда промолчал, не стал бить тревогу и раскрывать всему миру штатовский секрет. А когда спустя какое-то время пришло сообщение об обнаружении лагерем советских геологов еще одной Зоны, в Кремле также решили не делиться с миром этим открытием, оставив Штатам их пятую Зону Посещения, а в своем пользовании последнюю обнаруженную – шестую.

Двум мощным державам какое-то время удавалось хранить свои тайны. Но первой в мир просочилась информация именно о Зоне Монголии. Не обошлось, конечно, без штатовских козней и огрехов китайской стороны. А потому монгольскую Зону Посещения многие деятели до сих пор ошибочно называют пятой по счету, хоть по факту открытия она стояла в самом конце этого аномального ряда.

За «великим, могучим», разумеется, не заржавело, и в ответ на штатовский выпад Союз предал мировой огласке факт существования Зоны Посещения на внутренних территориях Соединенных Штатов. Два мировых титана тогда стали в позу, ощетинившись боеголовками, и скандал с приватизацией Зон быстро замяли. Благо, что оставались в «общественном пользовании» еще четыре, о тайны и загадки которых буквально все «заслуженные» обломали свои академические зубы, годами точенные гранитом современной науки.

Вот так и появились в учебниках истории СССР «шестая аномальная» и пятый «Ареал» (так прозвали янки свою невадскую Зону). Соответственно, гордые историки США в своих публикациях не упускают случая перекрутить исторический факт и свой «Ареал» именуют непременно шестым или самым последним открытым, а Зону Посещения Монголии – пятой. Хоть и нет особого смысла в этом глупом споре, но он до сих пор продолжается. А пока дураки спорят с «автоответчиками», советские и китайские грейферные бригады выгребают все, до чего только могут дотянуться в единственной Зоне Посещения, из которой назад так никто и не вернулся.

Брат-сталкер как явление здесь не прижился. Если все остальные Зоны являлись условно или относительно смертельными территориями, то шестая аномальная была абсолютно смертельна. Все без исключения смельчаки, рискнувшие пересечь границу преломления, либо сразу падали замертво, либо попросту растворялись в воздухе спустя какие-то секунды после пересечения границы. Что именно происходило с теми, кто исчезал всецело, науке доподлинно неизвестно.

Так или иначе, но оттуда никто не возвращался. Никогда. Именно этот факт оставил не у дел многочисленную армию традиционных сталкеров. А нетрадиционные бродяги, которых в народе прозвали рыбаками удачи, здесь пока не особо развелись. Успешность и рентабельность «аномальной рыбалки» на данный момент были настолько низкими, что все эти деятели больше напоминали бомжей, стремящихся сорвать джек-пот в национальной лотерее.

И хоть любая частная добыча артефактов здесь была строго запрещена, военные патрули не особо гоняли этих чудаков у самой границы Зоны Посещения. Сообразительное командование дало приказ отлавливать немногочисленных пройдох исключительно в карантинной пятикилометровой зоне уже после «рыбалки», когда они со своим скупым хабаром возвращались назад, или до нее, когда бродяги тащили в схрон недельный запас провианта. Именно провианту были особо рады солдаты срочной службы, для них поимка подобного сталкера была сродни маминой посылке из дома. Но все равно этот слабый поток рыбаков удачи не иссякал и даже постепенно набирал обороты. Некоторым бродягам удавалось пройти незамеченными в обе стороны и получить за свой хабар столько денег, сколько обычный работяга и за год не смог бы заработать.