Андрей Альтанов - Зона Посещения. Тропами теней Страница 14

Но куда большую выгоду имели те, кто потихоньку в процессе добычи со складов или прямо из правительственных караванов тырил уже добытые и рассортированные артефакты. В первый год промышленной разработки контролировать это явление при столь огромных масштабах добычи было попросту невозможно. Находчивые граждане Советского Союза (а только они имели право участвовать в добыче и транспортировке артефактов) подменяли уникальные предметы инопланетного происхождения на визуально похожие собственноручные поделки. А когда на большой земле обнаруживали факт подмены, определить, где она была произведена, было уже нереально. Слишком длинна была эта цепь – добыча, сортировка, складское хранение, транспортировка, выгрузка, еще одна транспортировка на конечный склад, и еще одна сортировка с хранением до сертификационного анализа. Факт подмены и хищения мог произойти на любом из этих этапов. Но со спадом объема добычи и усилением контроля этот пролетарский способ обогащения постепенно сходил на нет.

В первый год на пустынных территориях Говь-Алтая, где прежде плотность населения недотягивала и до двух десятых человека на квадратный километр, наблюдался самый настоящий человеческий бум. В считаные месяцы вокруг аномальных земель в карантинной зоне возникли многотысячные поселения рабочих добывающих бригад. Там же на скорую руку отгрохали солдатские бараки, гаражи, технические станции, склады и прочие охраняемые объекты. А за пределами «карантинки» тут же выросли шатры, юрты и целые кварталы колесных передвижных вагончиков-домов, в которых поселились все, кто желал стащить с праздничного стола жизни свой кусок.

Жизнь вокруг Зоны закипела-забурлила. Деньги здесь вращались немалые, стабильно работал черный рынок артефактов, а многочисленные заведения обслуживали толпы рабочих с самой жирной в Союзе зарплатой. Не обделили вниманием и многочисленных советских военных, потребности которых ничем не отличались от потребностей самых обычных людей. Тем более что именно у молоденьких «срочников» можно было за бесценок (водка, сигареты, интимные услуги) выдурить весь неучтенный аномальный конфискат.

Все прекрасно знали, что подобное промышленное разграбление аномальных территорий вечно длиться не может. И давно уже не была тайной статистика, свидетельствующая о том, что общий объем добычи к концу второго года снизился в два раза в сравнении с первым. Неуклонно падало и количество «полезных загребаемых» в этом объеме. Полезными считались артефакты явного техногенного происхождения, имеющие ярко выраженные свойства любого характера. Но все чаще в общей массе добычи встречались абсолютно бесполезные так называемые «аномальные кизяки».

Это были уродливые и бесформенные комочки из неизвестного неоднородного материала, выглядящие именно как экскременты неизвестных зверушек. Но по заверению многих авторитетных ученых, так и не определивших их химический состав, «кизяки» не могли быть образцами биологического происхождения.

И невозможно было использовать эти бесполезные образования, кроме как для изготовления разного рода сувенирной продукции. Но к вопросу массовых продаж столь экзотических сувениров серьезно подошли лишь китайские коллеги. Советы же пока попросту сваливали в низины и сгребали бульдозерами в кучи все эти аномальные какашки, чтобы они не засоряли рабочее пространство. Руководство страны считало, что сувениры – это ни о чем. Стране нужны были «вагоны», и промышленная добыча фокусировалась исключительно на полезных артефактах, которые можно было использовать в качестве функциональных элементов современной техники…

Рабочий в комбинезоне пнул ногой старую облезлую табличку с цифрой «3», развернулся и, вяло переставляя ноги, потопал назад. Но не сделал он и трех шагов, как что-то угрожающе дзынькнуло и заскрипело. Заросший щетиной дядька остановился, приоткрыл рот и с выражением легкого идиотизма на лице уставился на источник звука. Это разлетелся подшипник в крайнем катке амортизатора. Канат соскользнул с колеса на вал и там заклинил все, что только мог. Надрывно загудела лебедка, толстые стальные канаты запели тугими струнами титанической арфы. Практически сразу последовал резкий хлесткий звук, похожий на выстрел.

Долей секунды раньше сработала предохранительная система, отрубившая питание всех тяговых систем. И «выстрел» лопнувшего каната словно оборвал жизнь добывающего комплекса. В наступившей тишине после секундного свиста рассекающей воздух стали раздался отчаянный крик. Орал тот самый рабочий. Лопнувший трос ударил его по ногам и практически полностью перерубил правое бедро по самому центру. Причем удар был такой силы, что мужика отбросило на несколько метров назад к границе Зоны, где он врезался в маркировочный столб, ободрал об него руку и снес добрую половину лица. Но столб таким образом его спас, прервал полет, и рабочий рухнул на землю буквально на самой границе в каких-то сантиметрах от грани преломления.

Сломанная левая нога и практически оторванная правая раскорячились в неестественный шпагат и перестали слушаться своего голосящего хозяина. Мужик лежал на животе в своей липкой крови и орал словно резаный, призывая на помощь товарищей.

Первыми к нему подбежали пожилой механик и его молодой помощник. Парень, не задумываясь, кинулся к попавшему в беду человеку, но механик успел поймать его за шиворот и резко отдернул назад.

– Погоди, Емелька! А вдруг он уже того-этого?.. – старший кивком указал на перебитые ноги бедолаги, одна из которых конвульсивно подпрыгивала на камнях всего в нескольких сантиметрах от грани преломления.

– Так на курсах же говорили, что опасно только самому дотрагиваться к этой фигне, а к людям, которые… э-э-э… не опасно вроде бы. – Парнишка, поначалу горящий желанием помочь, вдруг резко остыл и уставился на старшего. – Так что же делать?

– Ждать шестьдесят секунд, – уверенно произнес механик и глянул на свои часы, – если он того, то через минуту мы это увидим. А что там на курсах говорят – ты это Петюне из третьей бригады расскажи, он тоже все верил этим мозготеркам. И где он сейчас?..

– Вытащите меня, уроды! Позовите врача!

Обезболивающего, бля!.. – вопил и бился на земле бедолага.

– Емелька, а ну сбегай в нашу каптерку, там аптечку прихвати.

– Я сейчас! – Молодой помощник галопом унесся прочь.

– Жека, твою мать!.. Не стой так… оттащи меня! – Рабочий между стонами и криками выплевывал вместе с кровью короткие осмысленные фразы. – Кинь мне свой ремень!

– Ну вот еще… – недовольно искривился механик. – Я его только намедни купил.

– Мудило ты, Же… А-а-а!!

Фразу мужика оборвал резкий приступ боли. Его тело буквально подпрыгнуло, неестественно перекосилось в судорогах и еще сильнее забилось на промасленных камнях. При этом одна из его перебитых ног дернулась и ушла всей ступней за грань.

– Ну все, теперь точно пи… – подвел черту пожилой мужчина и отступил на несколько шагов назад.

– Что здесь?! – вырос за спиной механика главный инженер, он же и бригадир добывающего комплекса.

– Все здесь, – процедил сквозь зубы подчиненный, – спекся Валерчик. На его левую ногу глянь.

– Бляха-муха! Какого он тут вообще делал?! Маркировочные работы проводят по завершению цикла!

– А он с пацанами в «Повитруле» сегодня «пульку» расписать договорился. Вот и хотел на час раньше смыться…

– Вот придурок, смылся, бля… – Инженер сдернул с лямки спикер-микрофон своей рации и бесстрастно произнес: – Это девятая добывающая, у нас – минус один, на утренний рабочий цикл нужен новый подсобник-машинист, можно даже третьей квалификации, но чтобы нормально на «сотке»[4] работал.

– Принято… – шикнула в ответ рация.

– Как сейчас все просто, – инженер вернул спикер-микрофон на место и, совсем не обращая внимания на «списанного» человека, подмигнул механику, – осталось только отчеты заполнить. А на любом другом производстве меня бы за такой вот случай уже бы посадили.

– Суки, я же еще живой!.. – хрипло прокричал подсобник. – Вытащите меня! Ногу отрежьте на фиг! Я еще смогу пожить…

И когда техник с инженером, скривив физиономии, глянули на бедолагу, его открытые части тела уже знакомо замерцали.

– Вот аптечка! – Возле старших появился запыхавшийся Емелька.

– Все уже, неси назад. Валерчику еще секунд десять… – выдал сухое заключение пожилой мужчина и придержал рукой рвущегося пацана.

Изувеченный рабочий продолжал подрагивать от боли и отпускать ужасающие проклятия в адрес товарищей, как вдруг его тело как-то неестественно дернулось, как будто что-то невидимое схватило бедолагу за ногу и робко потянуло за грань. Мужик замолчал и молящим взглядом уставился на троих безучастных наблюдателей. Через секунду последовал более мощный рывок. Тело рабочего полностью окунулось за грань и с ускорением врезалось в гору костей и гниющих внутренностей «костяного вала». Судя по шевелению горы останков здешней живности, где-то в самом центре костяной насыпи тело подсобника исчезло с нашего плана бытия.