Могучая крепость - Дэвид Вебер Страница 14

его собственный контакт с этим костяком заверил его, что то же самое происходит за пределами города. Ему ещё предстояло обрасти сухожилиями и мышцами, но всё остальное придёт со временем. И не всё придёт из источников, которых Хейнри мог бы ожидать. На самом деле, на основании нескольких случайных слов, которые обронил его собеседник, Хейнри сильно подозревал, что руководство сопротивления уже установило осторожный контакт с несколькими членами Парламента. Без сомнения, они посадили немало столь же незаметных семян, которые в своё время принесут плоды.

Тем временем Патрик Хейнри может сосредоточится на выращивании и удобрении своей собственной маленькой делянки прямо здесь, в столице.

* * *

Хейнри был слишком поглощён своей работой, чтобы заметить крошечное устройство, примостившееся в одном из углов подвального потолка. Даже если бы он не отвлекался постоянно на печатный станок, было крайне маловероятно, что он увидел бы эту штуку. Это была почти микроскопическая вещица, хотя даже при этом она была больше, чем некоторые из её ещё меньших собратьев, и, если бы кто-нибудь сказал ему, на что она способна, он бы отверг эти утверждения как нечто из сказки.

К несчастью для него, он был бы неправ, и позже тем же вечером, в далёком городе Черайас, имперский гвардеец с жёсткими усами и аккуратно подстриженной бородой, похожей на кинжал, откинулся назад, закрыл глаза и задумчиво потёр пальцем шрам на щеке, рассматривая изображения, которые передала ему эта крошечная наблюдательная платформа.

«Как бы мне хотелось нанести визит мастеру Хейнри», — подумал Мерлин Атравес, не открывая глаз. — «Он и его друзья становятся чуть более организованными, чем мне хотелось бы. С другой стороны, мы выстраиваем довольно подробную схему их организации. Конечно, было бы лучше, если бы мы могли сказать кому-нибудь в Корисанде, что мы делаем, но я полагаю, что нельзя желать всё и сразу».

Он кисло поморщился при этой мысли, но он также знал, что был прав. Ему не нравилось, сколько его собственного — и Сыча, и Кайлеба, и Шарлиен — времени было потрачено на этот проект, но он разбросал удалённо управляемые платформы своих СНАРКОВ по всей столице Корисанда широкой сетью. По мере того, как идентифицировался каждый член формирующегося кадрового состава сопротивления, ему на полный рабочий день назначалась одна из платформ-прилипал, и внутренняя организация этих людей была далеко не такой сложной, как могла бы быть. Эйдрин Веймин — с кем Мерлин действительно хотел бы перекинуться словечком — сделал всё возможное, чтобы внедрить состоящую из ячеек организацию, по крайней мере, на самом верху. К несчастью для него, ему приходилось довольствоваться тем, что было доступно, и, по крайней мере, некоторые из его… партнёров были слишком прямолинейны для такого рода изощрённости. В них было гораздо больше энтузиазма, чем профессиональной беспристрастности. И, насколько мог судить Мерлин, лишь очень немногие сотрудники разведывательных служб графа Кориса были кооптированы Веймином на текущий момент.

«Конечно, мы не знаем, как долго это продлится, не так ли?» — напомнил он себе.

Были моменты, когда Мерлин испытывал сильное искушение запрыгнуть в свой разведывательный скиммер, на бреющем полёте спуститься в Менчир и лично устранить Веймина. Это было бы не особенно сложно. На самом деле, это было бы по-детски просто и, учитывая обстоятельства, одной из самых приятных обязанностей, которую он мог бы себе поручить. К сожалению, если бы он не был готов остаться в Корисанде на полный рабочий день и проводить ночи, только и делая, что устраняя лидеров сопротивления, он бы поставил себя в положении короля Кнута[2]. Хуже того, он лишил бы сопротивление его организованного руководства, а этого он не хотел. Гораздо лучше было пока оставить Веймина на посту, каким бы раздражающе компетентным и трудолюбивым он ни был, чем разрушать сплочённость сопротивления. Эта ситуация могла измениться, но сейчас гораздо полезнее было точно знать, кто его лидеры, где их можно найти, когда придёт время, какие именно планы оно строит, и какую информацию передаёт своим различным сателлитам. Распад нынешней организации почти наверняка лишил бы её растущей эффективности, но только за счёт замены её бесформенным, неорганизованным движением, которое было бы почти невозможно контролировать так, как они могли бы отслеживать нынешнюю ситуацию. Не говоря уже о том, что искоренить его будет гораздо труднее, когда наконец наступит момент принять против него меры.

«Я только хотел бы», — подумал он, возвращая своё внимание к развединформации со СНАРКов, — «чтобы я не рассчитывал, что они нанесут очень большой ущерб за это время».

* * *

— Я знаю, что это заноза в заднице, — прорычал Ховил Чермин, стоя с заложенными за спину руками и глядя из окна своего кабинета на открывающуюся панораму хмурого дождя. — И, по правде говоря, то, что я действительно хотел бы делать, это расстрелять ублюдков, как только они появятся!

Бригадный генерал Жоэл Жанстин, командир Третьей Бригады Имперской Черисийской Морской Пехоты, со слабой улыбкой посмотрел в спину своему начальнику. В основном это была улыбка любви, хотя в ней, возможно, была лишь тень веселья и, возможно, немного раздражения. Если бы это было так, то последняя эмоция была направлена на ситуацию, а не на генерала-наместника Чермина.

«А если Старику нужно выплеснуть на кого-то свою злость, я полагаю, я логичный кандидат», — подумал Жанстин. — «Не похоже, что есть кто-то ещё, с кем он может ослабить хватку».

Бригадный генерал подумал, что это, вероятно, было бы справедливо практически насчёт любого старшего офицера в незавидном положении Чермина. Совмещение ролей командующего оккупационными силами и официального наместника Императора Кайлеба и Императрицы Шарлиен было бы достаточно сложной задачей почти для любого. Учитывая отвращение Чермина к политике, в сочетании с его предыдущим успехом по избеганию всего, что хотя бы отдалённо напоминало обязанности при дворе, на протяжении всей жизни, было бы трудно найти кого-то, кто чувствовал бы себя менее подходящим для этой задачи.

К счастью для Черисийской Империи, Ховилу Чермину никогда не приходило в голову отказаться от своего нынешнего поста. И причина, по которой это было счастьем, заключалась в том, что каким бы неподходящим он себя ни считал, он почти наверняка был самым лучшим человеком, подходящим для этой работы. Генерал-наместник мог не любить политику, и мог быть недостаточно блестящим (по меньшей мере) по придворным стандартам, но это не означало, что он не разбирался в политике, а его железное чувство долга и честности сочеталось с драчливостью бульдога, которую любой дурак мог почувствовать с