Кречет (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич Страница 17

Однако, меня его имплантаты не больно-то и впечатлили. Судя по всему, он тренируется не систематически, а от случая к случаю, делая ставку на сетку, имплантаты и базы. В этом я ему уступаю, зато у меня богатая практика.

Когда мы сошлись в очередной раз, то всё решили блок и какая-то пара ударов. Антон хекнул поймав кулак в душу, и переломившись упал на пол. Добивать его я не стал, а лишь отошёл на пару шагов.

— Чистая победа! — объявил распорядитель, он же медик.

Сказав это, взял чемоданчик и направился к уже приходящему в себя Антону. Наскоро осмотрел, задал несколько вопросов, и наконец кивнул мне, мол, соперник в порядке, и я могу быть свободен. Будь иначе, и последовало бы разбирательство относительно честности поединка. Обычно вопрос разрешается быстро, и при отсутствии умысла, победитель за нанесённые увечья ответственности не несёт.

Я глянул на Платона, но тот сделал вид, что не заметил этого. Понятно, значит драться не желаем. Вот и ладушки. Я направился к вешалке, чтобы одеться и привести себя в порядок. Народ тут же начал расходиться, обсуждая увиденное.

— Извини, Клим. Понятия не имею, что на него нашло, — подойдя произнесла Настя.

— Тебе не за что извиняться. За себя он ответил сам, — обуваясь произнёс я.

— И всё же.

— Разговор ни о чём, а я уже опаздываю, — снимая с вешалки китель, произнёс я.

— На свидание? — ни с того ни с сего спросила она.

— А ты как думаешь? За полгода первая увольнительная, — не стал разубеждать её я.

Попрощался и направился в сторону эскалатора.

— Клим⁉ Клим! — не успел я ступить на ленту, как за спиной раздался радостный голос.

Мда. Вот и скажи что Николаевск это столица с шестимиллионным населением. Невольно скосил взгляд на остававшуюся у арены Настю. Так и есть, она услышала окрик, и смотрит в мою сторону.

— Привет, Инна, — обняв её, я чмокнул в щёчку бывшую одноклассницу.

Настя резко обернулась, и быстрым шагом пошла прочь. И с чего бы нам быть такими нервными? Самолюбие взыграло? Странная всё же у меня сестрица.

— Я гляжу карьерный рост налицо, — чуть отстранившись, Инна провела ладошками по моим погонам.

— Хочешь сказать, что ты не слышала про — лучше дочь проститутку, чем сына ефрейтора?

— Хм. Звучит как план.

— Ты это о чём?

— Пока только о приглашении в бар, опрокинуть по кружечке пива.

— Не возражаю, только приглашаю я.

— Принимается, — согласилась она, подхватывая меня под руку.

Глава 8

На орбиту

— Ну и как увольнительная? — уступая мне водительское место, спросил Малахов.

— Даже лучше, чем я надеялся, — забросив на заднее сиденье пакет с бутербродами и дешёвым термосом с кофе, ответил я.

— Это ты сейчас о базах или о чём-то ещё? — с хитринкой поинтересовался он, падая на пассажирское место, и закрывая дверь.

— Ты о чём?

— Скорее о ком.

— Господи, столица империи, население в шесть миллионов, а как большая деревня, — покачал я головой, поднимая флаер в воздух.

— Увы, но ничего-то тут не поделаешь. Итак?

— Батя выделил мне двести тысяч, и я поднял базы настолько, что теперь могу получить лицензию брокера третей гильдии. Правда, толку от этого сейчас никакого.

— Ну, наличие баз на будущее в любом случае лучше их отсутствия, — философски заметил он.

— Ты чего так на меня пялишься?

— Про Инну рассказать не хочешь?

— О чём это ты?

— Да ладно, я же видел вас. Пришлось даже в другой бар идти. И смотрела она на тебя вовсе ни как на одноклассника.

— Завязывай.

— Ну, не хочешь рассказывать и не надо, — с удовлетворённым видом откинулся он на спинку кресла.

— А у тебя как? — поинтересовался я.

— Ожидаемо, — вздохнул он. — Если бы не ограничения от чрезмерных нагрузок меня продержали бы в капсуле все время увольнения. Хорошо хоть инструктор дал понять отцу, что использование буста в первый же месяц после установки нейросети не лучшим образом скажется на нейронных связях головного мозга. Иначе он закачивал бы в меня базы как в компьютер.

— Мне тебя пожалеть?

— Пустое. Я ведь сам выбрал этот путь, никто меня не заставлял, — отмахнувшись вздохнул он.

Вести флаер тупо придерживаясь своего коридора на заданном эшелоне было скучно. Уже через полчаса после того как выскочил за пределы столицы начало клонить в сон, и появилось желание врубить автопилот. Вот только от такого вождения часы налётов не начислялись. Я понял, отчего Андрей в прошлый раз слегка хулиганил стараясь придерживаться определённых рамок. Потому что сам стал поступать так же, что хоть немного разнообразило управление флаером. Малахов на это только понимающе хмыкнул.

По прибытии в расположение мы без раскачки погрузились в ставший для нас обычным ритм строгого распорядка дня. И если прежде сержанты-инструкторы с лёгкостью его нарушали, лишая нас личного времени и даже сокращая сон, то теперь ничего подобного не наблюдалось.

Полагаю, что это связано с кратно увеличившейся нагрузкой на головной мозг. Теперь каждый из нас проводил в разгонных капсулах минимум по четыре часа в день. Отчего мы ходили как сонные мухи, хотя все физические нагрузки свелись к утренней пробежке, комплексу вольных упражнений, и всего лишь одному подходу к спортивным снарядам. И всё это без надрыва на пределе физических сил, а только для поддержания тонуса.

За прошедшие дни мы успели получить первичные базы по передвижению в условиях невесомости и низкой гравитации. Азы тактики абордажа и боя в невесомости и при всё той же низкой гравитации. Десантирование на планету, астероид и корпус корабля. Разумеется, нам вкладывали в головы лишь основы, о большем пока и речи быть не могло. Как и о том, чтобы отправлять в космос совершенно неподготовленными.

Изучили мы и боевой скафандр. Да-да, тот самый с которым казалось бы сроднились, и знали как собственное тело. Ни черта мы не знали. Как оказалось возможности его куда как шире, а уж в условиях космоса, так и подавно.

Ознакомились с десантными и спасательными капсулами. Как оказалось между ними нет ничего общего. Задача первых доставить космодесантника на поверхность планеты с максимальными шансами на выживание, и сохранение его боеспособности. Вторые призваны спасать человеческую жизнь, и способны обеспечить криозаморозку.

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Подошла к концу и неделя откровенного безделья. Командование наконец решило задействовать установленные нам ранее имплантаты. Для чего мы повзводно двинулись в медицинскую часть полка, где нам ввели три вида нанитов. Первые отвечали за силу, вторые обеспечивали гибкость и прочность суставов, мышц, сухожилий и связок, в задачу третьих входила регенерация.

И вот тут начался ад!

Физические нагрузки возросли даже в сравнении с тем, что было во время курса молодого бойца. Мы бегали, прыгали, тянули, толкали, крутились, участвовали в схватках, получали увечья и попадали в регенерационные капсулы. Похоже об обещанной оправке на орбиту и последующем участии в межсистемном походе все напрочь позабыли.

Через две недели форменного издевательства я взглянул в общем душе на Малого и вдруг обратил внимание на то, что его телосложение разительно изменилось, став более рельефным. То, что он физически стал сильнее заметил в первую очередь он сам. Да и по собственным ощущениям я понимал, что прибавил эдак раза в два. А вот то, что увеличилась и мышечная масса как-то не замечал. Впрочем, она-то вдвое как раз не прибавила, и особо заметно это было именно на тщедушном Ляпишеве.

— Малой а ведь с тобой теперь не стыдно и в бордель идти, — обтираясь полотенцем хохотнул Груздев.

— Назар! — возмутился Николай.

— Упс! — в притворном испуге зажал тот свой рот.

— Ну-ка, ну-ка, в этом месте поподробней, — ухватил суть Малахов.

— Да не было ничего, — отмахнулся покрасневший Николай.

— Да ла-адно. Тут ведь все свои. Назар? — обернувшись к сослуживцу многозначительно произнёс Андрей.