Александр Зорич - Полураспад Страница 18

- Да.

- Не врете?

- К чему мне?

- Уверены?

- Спрашиваешь!

На самом деле я, конечно, ни в чем уверен не был.

Тем более в том, что девушку можно вывести из комы при помощи какихто артефактов из Зоны.

Чтобы в этом быть уверенным, нужно темой интересоваться. Чтото узнавать, информацию собирать…

Но не мог же я сказать это пацану, которому всегонавсего нужна была надежда? Тем более неуместны были такие сомнения в Зоне!

В Зоне вообще надо быть прямым и твердым, как рельса. И ни в коем случае не сомневаться в глобальном хеппиэнде. Такое тут у нас, извините, комильфо.

Когда сгустились сумерки, мы наконецто приступили к тому, за чем пришли.

Никакой жребий мы, конечно, не тянули. Потому что защитный костюм класса «А» у нас был только один. И это был мой костюм.

Поэтому Тигренок получил в руки мой большой полевой фонарь «Гелиос Люкс» (на который я предварительно навернул светофильтр) и был назначен «сканирующим», как называем эту роль мы, радиоактивное мясо.

А я сам стал «ловцом».

Для этого мне пришлось войти в горячее пятно, обрамляющее лужу возле разлома. И внимательно наблюдать за перемещениями по дну светового пятна от фонарика в руках Тигренка.

Ну а Тигренок, стало быть, аккуратно и неторопливо водил фонариком, воздев руки высоко над головой, чтобы обеспечить как можно меньшее отклонение луча от нормали (которое, увы, и так было очень внушительным).

- Давайка чуть левее… Нет! Назад! Чуть левее я сказал… У меня интуиция… - командовал я. - Нет, это чересчур… Так можно его проворонить… Да что у тебя, руки, что ли, трясутся?! Или ты специально ими трясешь, мамкина норка?!!

Так мы и работали, экзаменуя лужу метр за метром.

Несмотря на то, что всматривание в темную толщу радиоактивной жидкости полностью поглощало мое внимание, я все же находил в себе силы изредка отрываться от подсолнухоискательства и окидывать окрестности Белого Замка, а также гребни дюн цепкими опасливыми взглядами.

Один раз мне показалось, что в окнах Белого Замка мелькнул некий неясный силуэт. Но датчик движения ПДА был безмолвен.

Когда на дне лужи засиял неземным цветом волшебный цветок, предмет наших поисков, я был потен, изможден и… счастлив!

- Нашел, Тигренок! Все в порядке! - крикнул я. - Так и держи, пока я не скажу.

До «подсолнуха» было десять шагов. Но это были не самые легкие шаги в моей жизни.

Начать с того, что лужа была заполнена камнями, точнее - маленькими вулканическими «бомбами» из спекшейся глины, которые охотно выплевывают разломы в процессе своей эволюции.

Как ни называй их, камни эти были чудовищно скользкими. Два раза я едва не упал на спину. А один раз чувствительно подвернул ногу, которая угодила в узкую расщелину между двумя особо крупными вулканическими «бомбами».

Интенсивность излучения росла от краев к центру лужи, достигая тысячи рентген в час.

Это тоже не прибавляло оптимизма. Защитные ресурсы моего костюма были отнюдь не безграничны.

- Ну как там? - звонко спросил Тигренок, которого, видать, удивлял тот факт, что все происходит так медленно.

- Погоди… Сейчас…

Я уж было примерился к тому, чтобы наклониться и поднять «подсолнух» со дна, когда луч фонаря вдруг метнулся вправовверх и раздался громкий вскрик Тигренка. Не то «ой!», не то «ай!», не то «аой!».

- Что там, итить твою двести? - поинтересовался я нарочито спокойным голосом.

- Тут ктото камнями кидается! - прогундосил мой спасеныш.

У меня возникло сразу несколько версий относительно услышанного. И любая из версий заставила бы менее опытного сталкера, чем я, затрястись крупной дрожью от адреналиновой лихорадки.

Но один из главнейших законов Зоны гласит: конец - всему делу венец. Иными словами, сначала добудь артефакт, а потом уже дознания устраивай. И трясись в адреналиновой лихорадке, если хочешь.

- Отставить панику, - скомандовал я. - Посвети фонарем на меня, а потом на дно, как и раньше. Это ясно?

- Да ясно… ясно…

Во второй уже раз я сфокусировался на «подсолнухе», ответившем притягательными переливами лучу света от фонарика «Гелиос Люкс».

Я осторожно наклонился и наконецто взял артефакт в руки, прижимая мокрое, неистово фонящее сокровище к груди. Как вдруг рядом со мной в воду плюхнулся изрядной величины камень!

Я чертыхнулся и едва не выронил скользкий «подсолнух».

Тигренок испугался еще пуще!

- Что происходит?!. Владимир?!. Владимир!… Сергеич!… - истерично заорал он.

Со всей возможной в подобной ситуации ловкостью я поспешил спрятать «подсолнух» в свой контейнер для артефактов.

Затем, чувствуя закипающую ярость, сорвал с плеча «Калашников» и, включив укрепленный на планке Пикатини тактический фонарик, взрезал им темноту в направлении нашей дневки.

Как я и ожидал, обоих валунов там уже не было.

Зато над белым песком стелилось призрачное изумруднозеленое сияние.

- Это полтергейст, Тигренок! Полтергейст! - крикнул я. - В переводе с нерусского - «буйство духов»!

В фильмах герой постарше обязательно добавил бы «Не бойся!». Но я добавлять не стал.

Потому что причин бояться полтергейста было очень много. Начать хоть с того, что в отличие от зомби, псевдогигантов и даже химер эту напасть не брали ни пули, ни огнеметы, ни гранаты. Оставалось лишь надеяться, что конкретно этот полтергейст окажется вялым и нецелеустремленным…

- Что я должен делать? - спросил Тигренок.

- Замри на месте и читай «Отче наш», - посоветовал я.

В следующий миг произошло событие, возможность которого я целый день продержал в самом дальнем чулане своего ума, а потом позабыл о ней так надежно, что, когда событие всетаки случилось, я едва не заорал от ужаса.

Зажглись «огни святого Эльма»!

Они вспыхнули на гребнях ближайших дюн мертвенноголубыми кострами.

Множество тонких молний беззвучной зыбью заструились вниз, по белым склонам.

Если бы ктото из нас в этот миг находился вблизи гребня любой дюны, этому комуто сильно не поздоровилось бы. Могучие электрические разряды, накатывая один за одним, не оставили бы несчастному ни одного шанса выжить. И никакой экзоскелет тут не помог бы!

В сравнении с Электрами на других уровнях Зоны здешние электрические аномалии были самыми матерыми.

- Не дрейфь, Тигренок. До нас они скорее всего не докатятся, - ободрил я своего спасеныша. И, поскольку счетчик Гейгера истерично трещал, обещая мне скорое свидание с врачомрадиологом, я вышел из ступора и пошкандыбал наконец прочь из черного озерца.

На этом напасти не кончились.

Потому что полтергейсты наконецто вошли во вкус ночного безобразия.

- Да что это такое?! - вновь взвился Тигренок.

- Что на сей раз?

- Кажется, опять началось…

Он не успел завершить фразу, как я и сам понял, что именно началось.

Теперь камни летели в нас не по одному, а настоящим градом.

Причем это были не те сравнительно безобидные обломки кирпичей и комья глины, которые попадались коегде у подножия дюн. А оплавленные патологическими энергиями разлома, гладкие и страшно радиоактивные катыши со дна озерца!

Полтергейсты доставали их со дна при помощи телекинеза - а телекинезом эти твари владели в совершенстве - и метили ими в наши бренные тушки. А также, что было особенно неприятно, в наши бренные бошки.

Пожалуй, сцене очень недоставало зловещего уханья и демонического хохота. Которые, если бы мы находились внутри фильма ужасов, непременно изливались бы буквально отовсюду да еще и отдавались бы гулким, нефизичным эхом - даром что дюны, сыпучие субстанции, хорошее звукопоглощение…

В реальности же камни летели в полной тишине.

И вот это было понастоящему жутко!

- Может, убежим? Давайте убежим, Владимир Сергеевич! - взмолился Тигренок, доведенный бомбардировкой до исступления.

- Ты ночью здесь побегаешь… До первой жарки…

- Но чтото же надо делать!

- Отступаем к МАЗу. А там видно будет, - приказал я и подал своему подопечному пример прыткости - моему возрасту уже, увы, несвойственной.

Я промолчал о том, что проклятый МАЗ был, в сущности, последним местом, где мне хотелось бы дожидаться рассвета. Но цепочка полтергейстов, фланирующих вдоль разлома с одной стороны, и гирлянды «огней святого Эльма», смертельным водопадом струящихся с другой стороны, не склоняли к привередливости.

- Так что, спрячемся в кабине? - проявил догадливость наивный Тигренок.

- Ни в коем случае! И даже не прикасайся к ее двери! Падай за колесом!

Тяжело дыша, мы оба лежали под брюхом могучей советской машины, без устали бомбардируемой полтергейстами. Броня отзывалась ударам вулканических «бомб» низкими, короткими, но очень сочными звуками: «бэм», «бэмм», «бымм».

Обломки некоторых «бомб» падали достаточно близко от правого переднего колеса МАЗа. Радиационный фон в той точке, где мы с Тигренком находились, от этого неуклонно рос.