Вячеслав Шалыгин - Будущего.net Страница 18

Волк поймал себя на желании свалить всю вину за мучительную замкнутость подруги на ее сатрапа-отца. Но нет, генерал был тут ни при чем. Даже наоборот, дочь влияла на его поступки гораздо больше, чем он на ее. Леру терзала какая-то иная печаль, скрытая и от папаши, и от приятеля. Она словно бы знала некую удручающую и опасную тайну, но ни с кем не могла этим знанием поделиться. И вряд ли этой тайной были какие-то фрагменты прошлого, какие-то психотравмирующие эпизоды из детства или юности. В этом случае Арзамасов не сваливал бы вину за отчужденность дочери на Волка. Ведь поначалу генерал отнесся к их роману более чем снисходительно. Но затем что-то произошло. Для Володи, видевшего Леру ежедневно, а периодами и еженощно, ее поведение выглядело нормальным, он не замечал изменений. А от опытного глаза генерала задумчивость Леры не ускользнула. Тогда-то все и началось.

Володя попытался вспомнить – когда? Да совсем недавно. Может быть, полгода назад, а может, меньше. Что же произошло полгода назад? И почему это закончилось сегодня? Почему Лера сначала ушла в себя и даже ограничила общение с Волком короткими и не слишком эмоциональными встречами на кушетке своего кабинета, а сегодня с утра вдруг стала сентиментальной до ревности, плавно перешедшей в трогательную заботу? Она поняла, что их отношения не просто симпатия, а любовь?

Как бы хотелось в это поверить! Владимир вздохнул. К сожалению, в чудеса он не верил. Все «чудеса» имеют реальную основу и преследуют определенную цель. Зачем же приходила подруга?

Волка осенило. Определенная цель! Посидеть у постели невменяемого пациента – это не цель. Тогда в чем она? Рука сама поднялась к уху, и пальцы коснулись коннект-серьги.

Пухленькая медсестра не позволила рассмотреть себя вблизи! Уж не потому ли, что боялась опытного «волчьего» глаза? Когда сознанием не управлял «Мегаполис», все виделось в реальном свете, и подготовленному оперативнику ничего не стоило «расколоть» любую голографическую маскировку. Обычное киберполе домов и учреждений неохотно поддерживало модельные и карнавальные программы – слишком серьезные для этого требовались компьютерные мощности, – а потому лазерные маски, наряды и коррекция внешности получались весьма приблизительными. Неужели это была Лера?

Если так, логично предположить, что одной серьгой дело не обошлось. Володя быстро прошел в свою палату. В его отсутствие там ничего не изменилось, но лейтенант чувствовал, что здесь кто-то побывал. Он потянул носом. В комнатке остался запах. Едва уловимый тонкий аромат чего-то сладковатого. Духов или косметики. Точно сказать, была ли здесь конкретно Лера, он не мог: запах был слишком слабым (а обоняние, несмотря на кличку, человеческим).

Волк тщательно осмотрел комнату. Долго искать не пришлось. «Передачка» от посетительницы лежала под подушкой. Совершенно секретный блокиратор принудительной мыслесвязи, внешне – маленький кулон на цепочке. Очень полезная вещица. Этакий невидимый, но прочный щит для «подключенного» сознания. С его помощью можно избежать таких неприятностей, как инфошок или внешнее управление психикой, оставаясь на связи с мыслеэфиром. А еще там лежали кредитная памятка с номером счета и наручный приборчик наподобие архаичных часов, только с чистым экранчиком вместо циферблата.

Володя нацепил все эти украшения не задумываясь и тут же убедился, что его умозаключения верны. Коннект-серьга была зарегистрирована на липового владельца: Германа Павликова. Кредитная памятка принадлежала ему же. Значит, все эти цацки в палату подкинула именно та пухлая сестричка. Откуда у нее (у Леры?) фальшивые средства идентификации и доступа в мыслеэфир да еще блокиратор и что это за «часы»? Над этими загадками Волк решил пока не думать, хотя они его и тревожили. Ведь получалось, что «по умолчанию» Лера связана с хакерами.

Ну да, получалось. И если вспомнить о ее странном поведении, в этом не было ничего неожиданного. А еще это очень даже стыковалось с предположением о мучающей девушку тайне. Например, ее чем-то заинтересовали и втянули в незаконное предприятие. Для Леры, дочери генерала безопасности, штатного психоаналитика Управления и в принципе порядочной гражданки, это было тяжким грузом. А тут еще и Волк, тоже службист… Двойная жизнь всегда тягостна.

Нельзя, конечно, так вот сразу, огульно обвинять человека, да еще близкого, в совершении преступления. Может быть, Лера ни с кем не связана и все эти электронные штучки купила в Черном на рынке. Исключительно чтобы помочь любимому (снова тепло). Может быть…

Только… помочь в чем? Сбежать из-под стражи? Это преступление ничуть не легче взлома банковской базы данных или намеренной загрузки вируса в континентальную сеть. И любовь этому не оправдание.

Хотя кто знает, что для женщины оправдание, а что – полная чушь?

Волк снова вышел из палаты. Теперь оставалось проскользнуть мимо охраны. Напрямую, через ворота, пожалуй, идти не стоило. Охранники были лентяями, но не настолько. Просто махнуть через забор? Засекут сенсоры и камеры. Впрочем, и что с того? Ну, сработает сигнализация, ну, объявят «перехват». Местный полицейский участок и безопасность «Мегаполиса» начнут искать «отключенного» беглеца. Но Волк-то будет в мыслеэфире! Герман, как там его… Павликов. Человек-легенда. Он же – невидимка…

…Перебраться через забор, юркнуть в хитросплетение бесконечных зеленых улочек Нового Южного Уэльса и отмахать за пять минут пару километров в сторону реки было проще простого. И никакой погони. Сигнализация сработала, а полиция всполошилась, но по распоряжению Арзамасова поиском должны были заняться агенты Службы внутренней безопасности Управления, а они пока только вылетели из штаб-квартиры в Канберре. Пять-семь минут форы у Волка было.

А еще у него было вспомогательное оборудование. Как выяснилось, все же не полностью липовое, а зарегистрированное в «М-4», и, значит, его могло хватить на час или даже на два. Володя взглянул на «часы». Их экранчик ожил сам собой и теперь показывал мелкую, но хорошо прорисованную схему городского квартала. Волк бегло осмотрелся и сообразил, что прибор сейчас действует наподобие доисторической поисковой системы «джи-пи-эс». Если это верно, то с амуницией спасители перестарались. Музейная редкость – спутниковая радиосвязь – слишком легкая добыча для перехвата. Древняя «джи-пи-эска» демаскировала напрочь. Это все равно что поднять над домом голограмму красного флага площадью в сто квадратных метров и надеяться, что этого никто не заметит. Владимир хотел уже снять «часы» и забросить их подальше в кусты или в салон пролетающего мимо такси, но картинка в экранчике сменилась. На синем фоне появился знак радиационной опасности и вопросительная надпись: «Начать поиск?»

Это было другое дело. Хотя по большому счету-то же самое. Но теперь прибор не выдавал местоположение хозяина в привязке к плоской схеме мегаполиса, а сам искал нечто… радиоактивное. Очень интересно. Что?

И снова умные «часики» дали косвенный ответ. «Ближайшие стационарные источники слабого излучения локализованы, – появилось на экранчике. – Радиационные лаборатории девятьсот пятого и девятьсот восьмого государственных госпиталей, а также клиники Маршалла. Движущихся либо незащищенных источников в заданном направлении поиска нет…»

Волк вспомнил, как шел по черному линку Анны. Тогда он сравнивал пятно в мыслеэфире с радиоактивной меткой. Теперь, похоже, все складывалось примерно по тому же сценарию, только в негативе.

Кому-то было очень надо, чтобы Владимир продолжил свое расследование-на-бегу. Вполне возможно, что самому Арзамасову. Волк сначала удивился такой мысли, но после пришел к выводу, что она вполне здравая. В этом случае плохая охрана, обеспечение снаряжением и затягивание с погоней легко объяснимы. Впрочем, эта версия казалась недоказуемой, как и соучастие Леры.

«Движущаяся метка, направление – десять градусов к северо-западу, расстояние – один километр двести сорок метров, – выбежало на экранчик. – Интенсивность и характер излучения соответствуют заданным параметрам поиска. Местоположение идентифицируется как набережная реки Дарлинг, стационарный причал номер 2723…»

Вот и подтверждение: «заданные параметры поиска» подвижной радиоактивной метки. Сто к одному, что эта метка – «грязный» документ из архивов лаборатории профессора Новака. А движется она потому, что фолиант лежит в сумочке Анны Старлет.

И кто бы ни был тайным организатором побега Волка из тюремной клиники – Лера или даже сам генерал Арзамасов, они давали Володе возможность захватить этот проклятый документ и реабилитироваться.

И он не имел ничего против.

Причал 2723 оказался обычной станцией, где можно взять напрокат дозвуковой катер или совершить поездку на борту удобного речного вагончика-экраноплана. И хотя всерьез как транспорт речные суда не рассматривались – слишком уж они были неторопливыми, – но многие граждане предпочитали передвигаться именно по реке. Здесь было свежо и не так суетно, как в метро или на автострадах. Не говоря уже о том, что речная прогулка стоила гораздо дешевле, чем путешествие в монорельсовом экспрессе или полет на гравиплане.