Игра хаоса. Книга одиннадцатая - Алексей Рудольфович Свадковский Страница 19

Я приглашающе махнул рукой. Все по-настоящему важное и полезное лежало в защищенном кармане сумки и будет скрыто от проверки. А после задал вопрос, вертевшийся на языке:

— Нагльфар — это что или кто такое?

Среди книг, прочитанных мной перед рейдом, я несколько раз встречал это имя и даже примерное описание его перемещений, про которые упомянул Шепчущий, но мне хотелось услышать объяснения нага.

— Похититель душ, — ответил тот, внимательно осматривая меня. — Один из крупнейших и сильнейших в Бездне. Возможно, ты слышал о корабле-призраке, появляющемся в разных мирах. Огромный корабль, объятый огнем, скользящий по небесной или морской глади, затягивающий на свой борт души грешников, чтобы перевезти их прямо в Ад. Его команда состоит из демонов и бесов, а капитан — сам дьявол.

— И что из этого правда? — заинтересовался я, параллельно отмечая, как взгляд опытного змея зацепился за летающие кинжалы, размещенные за спиной так, чтобы было удобнее одним слитным движением доставать и посылать их в цель, затем по очереди остановился на браслете из зеленых камней и Глазе Салула, оказавшемся хорошей основой для чар. Знакомый мастер-артефактор, создав внешнее кольцо амулета из окаменевшей крови Госпожи Холодного города и влив в него всю собранную съемным накопителем ритуального кинжала жизненную энергию, на время усилил его действие против демонов. Эти предметы нага явно заинтересовали.

— Все и ничего, — усмехнулся он, снимая хрустальную пластину. — Нагльфар — не корабль, это, по сути, живое существо, точнее, демоническая сущность, а команда и капитан — ее части. Души грешников, завербованные им на вечное служение, что медленно растворяются в нем, становясь частью корабля. К счастью, не все для этого подходят. Например, капитаном может стать лишь человек, предавший и сознательно погубивший свой корабль, экипаж или пассажиров. Им, конечно, обещают иное: предлагают избежать мук Ада, отработав на Нагльфаре определенный срок. Сто-двести лет службы по сравнению с пламенем Бездны кажутся избавлением, но еще никто и никогда не сошел с его борта, вернувшись назад в Реку душ. Там уже через двадцать лет плаванья душа теряет собственное «я», а в месте с ним постепенно утрачивает память, разум, эмоции с воспоминаниями, со временем растворяясь и исчезая, а больше пятидесяти лет и вовсе никто не выдерживает, даже сильнейшие. Впрочем, нас это мало интересует. Для нас важно то, что это сильнейший Похититель, тысячами ворующий души и перевозящий их на своем борту, на нем никто не заметит парочку лишних пассажиров, особенно если капитан с командой будут смотреть в нужную для нас сторону. Главная проблема, что маршрут корабля-браконьера очень хаотичен, и я пока не знаю, в каком из трех наиболее вероятных миров он вынырнет в нашу реальность. Сейчас я жду, когда мои агенты сообщат о планах капитана, и я смогу проложить в нужное место Тайную тропу.

— А когда к нам присоединится Владыка мыслей? — уточнил я. Мне было весьма любопытно с ним познакомиться. Менталисты такой силы — огромная редкость, а те, кто согласятся прогуляться в Бездну, наверняка, еще и безумцы.

— Он появится позже, — взмахнул рукой наг, отгоняя лишние вопросы, — на заключительном этапе операции. Ад очень опасное место для подобных мастеров: сотни мыслей, эманации боли, страх, безумие — все это может свести с ума даже закаленный разум. Не стоит рисковать нашим союзником, бессмысленно подвергая его подобным испытаниям.

— Разумно, — кивнул, соглашаясь.

— Хорошее снаряжение и интересные вещи, — указав на кинжалы и амулет, вернулся лидер нашего маленького отряда к интересующей его теме. — Мои поздравления Саймире, раз она смогла найти и купить подобное. Глаз Салула — огромная редкость, последний раз такой артефакт я видел на закрытом аукционе лет сто тридцать назад. Да и кинжалы очень хороши — работа старых мастеров, сейчас так делать не умеют. А вот броня подкачала, — он, с неодобрением поцокал языком, подполз ближе и резко махнул рукой. На усиленной рунами прочности коже камузина проступили тонкие нити разрезов, оставшихся от когтей нага. — О своей безопасности нужно заботиться лучше, — осуждающе покачав головой, нравоучительно произнес владыка, отползая. — Нельзя всегда и во всем полагаться на карты. Их можно заблокировать, украсть, отменить, или ты вовсе можешь попасть в такие места, где они действовать не будут или использовать их окажется опасно, вроде тех же Топей Тлат’нока. Подожди меня здесь.

Резко завершив свою отповедь, Шепчущий быстро уполз куда-то наверх, оставив меня в одиночестве, дав время немного подумать.

Я ушел утром, выдернув Меджа с тренировки с младшими членами клана. Старый кот все понял без слов. Посмотрел в глаза, ободряюще хлопнул по плечу и шепнул: «Уходи и возвращайся». И продолжил занятие. Мне не хотелось устраивать долгих прощаний. Еще одну ночь ожидания и страха, как это было перед турниром, я просто не выдержу. Это очередной рейд, каких у меня было, и надеюсь, будет сотни, а может, и тысячи, и не так уж и важно, куда в этот раз меня ведет дорога. С Саймирой мы все сказали друг другу еще ночью в танце без слов, объятьями и поцелуями. Я ушел, постаравшись не разбудить, тихонько поцеловав в щеку. Жалко, что перед рейдом не смог найти Нию с Эрмисом, эти двое чисто по-кошачьи любят внезапно появляться и исчезать. Впрочем, так даже легче. Пускай они не знают ничего, меньше будет лишних волнений.

— Держи.

Наг протянул мне на двух вытянутых руках объемный черный и, как оказалось, увесистый деревянный ящик, который я аккуратно поставил на стол перед собой. Дождавшись разрешающего кивка, осторожно откинул крышку. И увидел литую кирасу, лежащую по центру.

Я медленно достал ее, рассматривая. Легкая, не больше четырех полных мер, она была сделана из какого-то полупрозрачного металла, внутри которого я увидел искусный рисунок полыхающего в зените солнца, созданного из горящих золотом рун. Сложные завитки и разводы, разбегающиеся от светила по доспеху, также состояли из крохотных символов, явно являющихся единым целым и одновременно частью чего-то большего, крайне сложного. Я с интересом рассматривал броню, чувствуя исходящую от металла прохладу и силу. Под кирасой я увидел остальные элементы: поножи, наплечники, перчатки, наручи и, самое главное, шлем.

—