Андрей Лень - Стеклянная оболочка Страница 2

— Тяжело, наверное, без любимых игрушек?

— Уже во сне их вижу… с девчонками вперемежку.

— Я тут краем уха слышал: у Както терминал сдох. Может, пустит тебя поиграться, в смысле починить.

— Здорово, — Астер хихикнул, — давай еще тебе мышек наловим, и этот мир станет богаче ровно на две счастливые морды.

Сержанту наш смех — как осиное гнездо за пазуху, взвивается мгновенно:

— Хватит валяться, тюлени пережравшие, тут вам не пляж. Рота, в шеренгу становись! Смирно!

Мысленно расчленяя мучителя на субатомные элементы, замираем, предчувствуя недоброе. И точно, он командует:

— Прошло время обеда, наступило время любви, неистовой и горячей! Предмет любви — полоса препятствий. Любить будете по очереди, парами и группами, до вечера. Чемпионы получат увольнительную в город. Проигравших закопаем там, где свалятся. Вопросы есть? Напра-во! На полигон, бегом — марш!

Рози снится мне всю ночь,Я смогу себе помочь.

Еще один куплет, и я ему врежу!

Густой слой грязи и лужи на дне траншеи. Барьеры высотой в два роста. Брусья, заботливо намазанные солидолом. Нагромождение бетонных глыб с торчащими кусками арматуры. Ямы, заполненные горящей нефтью. Лестницы из обрывков ржавых цепей и колючей проволоки. Полоса препятствий имени сержанта Както. Мы гробимся на ней третий час. Пот перемешивается с сажей, глиной и ржавчиной. Дивная боевая раскраска, отличный камуфляж. Кровоточащие царапины уже не в счет. Четверо выбывших: вывих с разрывом связок, глубокие порезы, перелом и ожоги. Сержант только ухмыляется:

— Пусть лучше оторвет руку здесь, чем голову в бою. Согласен, рядовой Тулип?

— Так точно, сэр! Солдат без головы не сможет носить каску — грубое нарушение формы одежды, сэр!

— Остришь, рядовой? А ну-ка еще разик прошелся на старт. Двигай псевдоподиями!

— Сэр, у меня не псевдо…

— Когда пройдешь полосу меньше чем за пятнадцать минут, тогда назову твои культяпки по-другому. А пока — шевели тем, что есть. Живо-живо! — гад щелкает кнопкой секундомера.

По дороге на ужин никто не поет.

В казарме перед отбоем вялое брожение. Рядом со мной, спасибо сержанту за сегодняшние зверства, освободилась койка. Астер перебирается на нее. Сил осталось — только до подушки добраться. Переговариваемся нехотя, вполголоса:

— День прошел, и фиг с ним!

— Что у нас завтра?

— Как обычно: до обеда — плац, после обеда — ад!

— Чего нас так гоняют?

— Я малость покопался в файлах Както. Ждут генеральский смотр на следующей неделе.

— Е-мое, это ж еще шесть дней минимум… я сдохну!

— Строевая и стрельбы еще туда-сюда, но эта долбаная полоса — убийство в чистом виде.

— Как там ребята, не слыхал?

— Двоих отправили в окружной госпиталь, здесь не починят.

— Не повезло. Вместо танцулек в увольнении — гипс и обожженная шкура.

— Ловко сержант придумал. Кнут и пряник творят чудеса: парней наизнанку выворачивает, а все равно: лезут на этот чертов аттракцион, как муравьи на сахар. — Астер хмыкнул. — Кстати, Тулип, ты, когда своих мышек в лаборатории мучил, что им для приманки в лабиринт подкладывал?

— …

— Эй, приятель, спишь, что ли?

— Тихо, есть мыслишка одна. Не спугни. Завтра поговорим. Оставайся со мной полы драить в спортзале.

— Договорились.

— Тогда отбой.

Восемь часов тишины, нарушаемой лишь храпом, сонным бормотанием, звоном ведер и хлюпаньем мокрой тряпки: трудится дежурная смена.

— Ну, что ты задумал? — Астер нетерпеливо теребит меня за рукав: занятия по рукопашному бою закончились, рота утопала в столовую, и мы остались одни в гулком зале. — Только не говори о повышении интеллекта Както. Не поверю в твою доброту, да и повышать там нечего!

Согласно хмыкаю:

— Нет, конечно. Я подумал вот о чем: аксонные связи обеспечивают не только высшую нервную деятельность. На них еще завязаны штучки попроще: рефлексы, координация движений, глазомер и скорость реакции.

— Ну и что?

— А то, что мои мышки так лихо проходили лабиринт не только потому, что стали лучше соображать. САС заставили их быстрее реагировать на раздражители, они увереннее ориентировались в пространстве, двигались шустрее, чем прежде.

В глазах Астера зажигается огонек понимания:

— То есть ты хочешь сказать, что полоса препятствий…

— Конечно! Стимуляторы — ключ к выживанию в этом заповеднике садизма.

— И где ты их возьмешь? Фон Клее вышлет посылкой?

— Меньше сарказма, больше доверия, дружище, смотри сюда, — я достаю из кармана плоскую коробочку и подбрасываю на ладони, — что скажешь на это?

— Это… то, что я думаю? О чем ты говорил? САС?! Можно посмотреть?

— САС, САС, не ори ты так… — раскрываю коробку и передаю ему.

Астер чуть ли не выхватывает ее и жадно разглядывает содержимое: в ячейках лежит дюжина шариков размером с горошину из армированного силикагеля. Материал почти прозрачный, с легкой опалесценцией. В глубине, на просвет, различима паутина проводников и темно-зеленые крапинки бескорпусных интегральных схем. Наружу выходят игольчатые контакты — три заостренных волоска. По-моему, внешне это больше всего похоже на заурядный набор булавок. Тем не менее приятель теряет дар речи. Легонько встряхиваю его:

— Астер, очнись!

— Насколько можно повысить тактовую частоту, если… — бормочет он, не отрывая взгляда от коробки.

— Совсем сбрендил? Я же говорил, это — не компьютерная приставка к мозгу. Внутри генератор вихревого поля, центральная шина — излучатель. В области его действия повышается электрическая проводимость аксонов.

— Прости, — приятель наконец очухался, — я действительно что-то… с эмоциями переборщил. У этих штуковин батарейка внутри?

— Нет, термопары, вот эти два контакта по бокам. Работают за счет разницы температур тела и окружающей среды, генератору энергии хватает. Включение-выключение: щелчок по корпусу.

— Понятно, значит, лишний раз стучать по ним нельзя. Управление?

— Никакое. Это же лабораторный макет, да и не силен я в автоматике.

— Можно поправить, я у себя как раз ваял и программировал субмикронные чипы, не проблема. А крепятся как?

— На выводах — зубчики, как у гарпуна, видишь?

— Ну.

— Вот на них и держатся.

— В смысле?

— Загоняются в кожу и там торчат, пока «с мясом» не вырвешь.

— Блин, садюга, как будто ничего другого нельзя было придумать. Мышки не жаловались? — Астер недовольно морщится.

— Там применялась другая модель. А то, что сейчас перед тобой… Как только опыты в пробирке дали первые положительные результаты, я начал проектировать и собирать эти макеты. Думал испытать на себе. Не мог дождаться, когда дадут добро перейти от мышей к чему-то посерьезнее. Но до призыва — так и не решился. Оставлять дома или на кафедре показалось жалко. Сам видишь, много места они не занимают. Сунул в карман, всего делов. Базовый комплект: шесть стимуляторов, второй — резервный.

— Хм, если эти штуки работают, ты — гений! Что собираешься с ними делать?

— Использую по назначению. Можешь поверить, я способен на большее, чем беготня по плацу под окрики сержанта! Мне нужен публичный демонстрационный опыт и поддержка, государственная или корпоративная. Генеральский смотр — отличная возможность. При очевидной перспективности прибора хватит получаса переговоров с кем-нибудь из крупных шишек. Дело так закрутится, не остановишь!

— Можешь рассчитывать на меня! — Вид у Астера боевой: так и пышет энтузиазмом.

— Тогда поможешь. При установке возможно нарушение нервной проводимости.

— Парализует?!

— Да. Но это обратимо, если немедленно удалить стимуляторы. Понятно?

— Не дурак. В успехе уверен?

— Процентов на девяносто.

— Неплохо. Тем более что шансы прожить неделю на этой безумной полосе не выше, чем пятьдесят на пятьдесят. — Астер улыбается. — Знаешь, Тулип, я тоже хочу заниматься тем, что у меня получается лучше всего. Так что, если тебе не жалко второго комплекта, или, скажем, для статистики — записывай меня в соучастники!

— Когда нафаршируешь САС своей электроникой, запишу в соавторы. Благодарю за поддержку, коллега, — я подмигиваю ему и отвешиваю церемонный поклон, — для начала раздобудем спирт.

— Выпить за наш успех?

— Нет, балда, кожу протереть перед проколом.

— Санитар в медчасти — старый знакомый, на соседних горшках сидели. Отольет пузырек без проблем.

— И еще вот что. Сам понимаешь, Както про эти игры знать не обязательно. Чтобы не засветиться раньше времени, давай из шкуры вон не лезть и рекордов не ставить.

— Заметано, по крайней мере до генеральской показухи. До тех пор включаем САС только для спасения своей жизни. А через неделю — врубаем на полную, пусть знают своих героев!