Виктор Моключенко - Ретроспект: Пепел Страница 20

- Возле города искать бесполезно - бросил Вишневский – «кроты» излазили тут вдоль и в поперек, но ничего даже отдаленно напоминающее чужие следы, не видели. Как-то не спокойно на душе, пора возвращаться на «Рузвельт». Стоит расспросить Мак-Грегора, он вполне мог видеть что-то подобное.

- Каким образом, они же почти не выходят на берег? – спросил Звездочет, насторожено всматриваясь в слой пепла.

- Юсовцы отказались поверить в происходящее даже после увиденного - Вишневский махнул и бойцы растянулись цепью - это было похоже на начало третьей мировой, а не на сдвиг. Вначале они уплыли домой.

Солнце нехотя выглянуло из-за горизонта, обличив крадущиеся с моря языки тумана. Отбрасываемые руинами угольные тени контрастировали с кровавым отблеском зари. В этом мире осталось всего три цвета: черный, багровый и серый. Остальные съежились и стерлись, уступив место погребальным тонам. Жизнь изобилует множеством красок, а смерть на диво скромна, да и зачем тратится на буйство цветов там, где их некому оценить.

Припортовая часть почти не пострадала. Дома зияли огромными змеевидными трещинами, отошедшими панелями, светя обрушившимися лестничными пролетами, но все же стояли. Стояли, несмотря на пронесшуюся бурю раскатавшую другие части города в щебень. Звездочет оглянулся. Да, это отсюда Мистраль транслировал видение утерянного города и пирса, о который бились гнилые мертвые волны. Он усмехнулся. Не поймать его мыслеобразы не мог только глухой на всю голову, такой как путники. Ему хватило даже мимолетного знакомства с Доктором, что бы разбудить латентное способности которые, по уверениям, дремали в абсолютно каждом человеке. Ну а как иначе объяснить феноменальную везучесть и осторожность? До лесников, конечно, ему было далеко, но даже этого малого хватило, что бы смотреть по-другому, сдвинувшись с позиции атеизма в сторону многомерности бытия. Это здесь: волны все также лениво колотили о пирс, где-то вдалеке ветер трепал лист кровельного железа, а вдоль улицы стояли закрученные штопором фонарные столбы. Действительно, очень похоже на Припять, если не брать во внимание пирс и высившуюся в отдалении громаду авианосца. Непонятно отчего, но его атомные реакторы продолжали работать даже тогда, когда дизельная и прочая техника оставалась кучей мертвого железа. До той поры, пока их не выбросили, и не установили преобразовательные установки на ириние, занимавшие объем чуть больше спичечного коробка. Он оглянулся на военных. Те стояли в стороне  и курили, поджидая приближающуюся точку катера, не выпуская из рук пульсары. Это правильно, по-нашему: стрелять первым, а думать потом, когда останется чем. Что думать о мире, если тебя сжирают за доли секунды и толку от твоей смерти немного. Аметист перепрыгивал через проплешины воды, возвращаясь со стороны загнутого полукругом залива, уходящего влево и отдающего тусклым серебряным цветом. Ириний устилал морское побережье словно обычный песок. А может это и был песок трансмутировавший после апокалипсиса. Единственное свидетельство, оставшееся от некогда могучей цивилизации канувшей в лету. Збигнев утверждал о руинах, постройках, но здесь их не нашли. Кроме всколыхнувшегося психополя ненависти и страха, подпитавших переход, должно быть что-то еще, некий катализатор, инициировавший, образовавший и направивший прокол Земля-Агарти в нужном направлении. Кто знает, может Агарти вовсе не одна, а как утверждали Доктор и Полина их целый спектр вероятностей, соединенных в нижней точке перехода.

 - Нижней... - прошептал внезапному озарению Звездочет – если Агарти нижняя точка вселенского уравнения, то непременно должна быть и высшая, точка оптимального воздействия, матричный вариант с наименьшим отклонением.

Он хотел поделиться этой мыслью с трусящим навстречу Аметистом, как пространство завертелось теряя ориентиры, уши заложило от ощущения скорости, перед глазами полыхнула вспышка и он потерял сознание.

- Эпилог - 

Беспамятство продолжалось несколько мгновений, сознание словно прошло сквозь завесу, и он оказался в неком помещении. Стены отливали металлическим блеском, даже поверхностного взгляда хватало, что бы понять из чего они состоят. Ириний. Он обвел глазами небольшую круглую комнату взглядом и наткнулся на грустный взгляд кеноида.

- Аметист, где мы?

- Точка нуля, ты первый догадался. Здесь все завязано на человека, и активизировать ее должны именно вы, люди.

- Ты говоришь будто… - начал Звездочет и осекся, сраженный догадкой – вы не собаки… вернее не совсем.

- Верно. Форма не важна, важно сознание. Мы выбрали форму вмещения так же, как выбирали и вы, скользя в обезьяньи тела.

- Значит, это вы подтолкнули Доктора в нужном направлении? Все его теории о происхождении видов ваша работа?

- Нет – зевнул Аметист – он сам понял эту маленькую истину. Мы лишь подыграли, склоняя чашу весов в состояние равновесия, даруя шанс, которого лишились сами. Кайман был удобным сосудом, потенциальным  носителем разума. До осознания собственной личности ему оставался один лишь шаг, и мы растянули время.

- Так значит вы агартийцы? – промолвил Звездочет, опускаясь на пол.

- До того как ты констатировал о нулевой точке, я и сам не знал. Для пробуждения отдела глубинной памяти нужно множество совпадающих факторов: время, место и самое главное катализатор. Ближайшими приемниками по разуму стали люди, во всех вариантах и отражениях единого сценария. Мы несем ответственность за разрыв мироздания и были заключены здесь много эонов, пока вы сами не постучали в дверь.

- Ты говоришь о… - промолвил разведчик и замолчал, созерцая сложившийся пазл мироздания.

Конечно, конечно, как иначе возможно передать истину, как не в формах доступных всем? В мифах, преданиях, в священных письменах всех времен остались подсказки, упоминания о строителях Единого Древа, ступени архангелов взбунтовавшихся против Творца и совершивших отпадение. Вот как выглядит их мир: никаких котлов, серы – множество эонов замкнутых в созерцании собственного преступления. Небо не где-то там, за легковесной пеленой облаков – оно тут, рядом, на земле и так было всегда. Людям отводились сроки, что бы понять и вернутся, повторив сбойный виток.

- Значит, вы были всегда рядом, всегда с нами, отчего молчали?

- Почему молчали? – грустно парировал Аметист – мы говорили через ваши мысли, а что выбирать, ваше право. Если брать ближайшую аналогию, мы часть общества осознавшая тяжесть ошибок, но замурованная так же как все. Когда вы, разорвав ткань мироздания, постучали в дверь, мы были вынуждены действовать очень быстро, дабы вас не постигла наша участь. Так случилось, что одна из точек воздействия располагалась под Чернобылем, и вы засунули голову в пасть льва. Мы пытались остановить прорыв реальности на Экс-один, но выворотники были там раньше и мы погибли. Ионов достиг своей цели: прокол сформировал локальный нулевой уровень энероблокатора, в котором законы и время сошли с ума. Мы потерпели поражение, противник торжествовал победу. Вспомни слова Иоанна Богослова о звезде Полынь: он не только об аварии на ЧАЭС говорил, он смотрел глубже, прозревая суть, а вы довольствовались поверхностными ответами, часто притянутыми за уши, трактуя священные писания вкривь и вкось.

- А кто это остановил, высший разум? – скептически хмыкнул разведчик – как-то шаблонно.

- Шаблонно ваше мышление, отражающее уровень развития. Пока вы считаете духовную реальность атавизмом, преисподняя творит дела руками людей. Планетарная защита дала сбой, сработала нулевая ступень энероблокатора, создавая чрезвычайную ситуацию, и мы получили шанс все исправить, воплощаясь на Земле. Не ломись вы тогда через наш карантинный барьер на танках, мы бы успели локализовать и восстановить ткань мироздания, как сказал ты сам – «развести стрелки между нашими уровнями». Но выворотники, зная посеянную в вас жажду власти, направили в горнило Зоны войска, носителей человеческого кода необходимых для их проявления.

- Тогда вы, то есть Кайман, переназначили точку выхода облачного моста и вместо Агарти Кречет остался одной ногой в Зоне? Противник задействовал запасной вариант: вспыхнул путч, напряжение в социуме спровоцировало прокол в Севастополе, с угрозой третьей мировой. Неужели направленная мысль так сильна?

- Это еще вызывает сомнения?

- Нет – прошептал разведчик – значит, сказки о говорящих волках и животных имеют под собой почву…

- Пространственные координаты здесь урезаны: все плоское, двухмерное, не имеющее глубины, зато имеется шесть временных. Благодаря чему война на Земле идет во все времена, пред вашими незрячими глазами.

- Выходит прайд, кеноиды – это все ложь?

- Почему – возразил Аметист – мы даем потомство, развиваемся вместе с вами, но грезим не о божественной власти, а о восстановлении нарушенной гармонии. Лучше жить в собачьей шкуре, нежели всепожирающим бесформом.