Константин Колчигин - Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья Страница 21

— Я не стану закрываться, и вы всегда сможете прийти ко мне на помощь! — с лёгкой шаловливостью отозвалась девчонка.

Через четверть часа я с помощью Володи занялся приготовлением обеда, на который запланировал, помимо овощного салата, омлет и оладьи из пресного теста. Для желающих, как всегда, имелись свежекопчёные мясо и рыба, а также смалец, уже распробованный моим заместителем, который, к слову сказать, остался очень доволен.

— Как-то тихо у нас уже второй день! — заметил доктор, когда мы садились за стол. — Ни тебе нападений, ни стрельбы…

— Сейчас наговоришь, Олег Сергеевич! — усмехнулся Огнев, вскакивая и опять опережая меня, чтобы подвинуть скамейку только что вошедшей Наташе. — Едва в себя приходить начали. Как вспомню, что скоро на надувные лодки пересаживаться — сразу настроение портится…

— Долго нам, Николай Александрович, на «надувнушках» предстоит плыть? — тут же спросил меня Козырев.

— Дня два, если не случится что-нибудь непредвиденное, — отозвался я. — Помимо неожиданных нападений и внезапной стрельбы, разумеется. Последние — вполне будничные явления…

— Бог с вами, Николай Александрович! — сразу заволновался врач (приключений ему, похоже, уже хватало с избытком). — Что же ещё непредвиденное может случиться? Стадо мамонтов разве что на нас набросится?

— Всё что угодно, Олег Сергеевич, — усмехнулся я в ответ. — Тем и хороши подобные экспедиции в неведомые земли, что никогда не знаешь, какое очередное потрясение в ближайшие минуты тебя ждёт…

— Чувствую я, Николай Александрович, что из нынешнего состава только вы да я в следующую экспедицию соберёмся! — заметил Огнев, беря поданную Володей тарелку с омлетом. — Может, только наш юнга ещё решится…

— Обязательно! — вставил Володя, подавая тарелки сестре и доктору. — Мы уже договорились с Николаем Александровичем.

— Набор людей на тебе, Иван Ильич! — с улыбкой отозвался я, беря вилку и отламывая небольшой кусочек лепёшки. — Смотри бандитов мне на судно не приведи!

— Вы меня, конечно, извините, Николай Александрович, — хитро усмехнулся мой заместитель. — Но сдаётся мне, что под вашим началом самые отвязные бандиты по струнке ходить будут!

— А я боюсь бандитов, Иван Ильич! — засмеялась Наташа, редко принимавшая участие в застольных разговорах. — Помните, как вы напугали меня на берегу того залива, где заправляли горючим «Странник»?

— Наталья Андреевна! — широко улыбнулся Огнев. — Дозвольте-ка вас поправить: это вы нас с доктором напугали своим ружьецом! Добро, Николай Александрович предотвратил дальнейшую пальбу — иначе нам уж точно была бы крышка!

— Это вы сейчас придумали, Иван Ильич! — снова засмеялась моя помощница.

— Кто-то ведь сказал тогда, что мне и в ворота не попасть!

— Так тоже я себя успокаивал, Наталья Андреевна! — вновь хитро улыбнулся мой заместитель. — Уж очень боюсь, когда в меня стреляют!

— И я, признаться, здорово испугался! — заявил вдруг и доктор, отодвигая пустую тарелку (Володя тут же привстал и добавил ему омлета без лишних вопросов). — Это похуже миномётного обстрела — когда прямо в тебя целятся! Пуля в сантиметре от моего уха пролетела!

— Сочиняешь, Олег Сергеевич! — усмехнулся я, наливая себе и девушке чаю (мы обычно переходили к нему раньше других).

— Наташа в облако попала — прямо над нашими головами!

— Вы уж поверьте моему богатому опыту, Николай Александрович, — продолжая хитро улыбаться, сказал мой заместитель. — Когда с красивой девушкой разговариваешь — привирать сам Бог велел, чтобы собеседница не заскучала…

— Да я в курсе, Иван Ильич, — открывая банку со сгущёнными сливками и подвигая своей помощнице отозвался я. — Просто в моём случае сочинять как-то не было необходимости — даже о большой части правды вечно умалчивать приходилось, чтобы страху не нагонять…

— Жизнь-то у вас была, надо полагать, не соскучишься! — кивнул Огнев, тоже наливая себе чаю. — Раз даже перед девчонками похвалиться было лишний раз нельзя!

Разговор этот, похоже, продолжился и после того, как я встал из-за стола и отправился к себе — моя помощница успела мне шепнуть, что «заглянет» ко мне после того, как управится со всеми делами. В своей «каюте» я прежде всего (как делал практически ежедневно) постирал, погладил и почистил кое-что из своего гардероба, а потом, предварительно разыскав на складе упаковку с новеньким махровым покрывалом, имеющим двухсторонний ворс, занялся раскройкой очередного изделия для своей помощницы — через пару дней хлопот должно было резко прибавиться, и у меня тогда уже не останется времени на такие дела. Выкраивая элементы будущего изделия, я постарался обойтись минимумом швов и деталей: низ и борта постарался совместить с хорошо обработанными краями покрывала, а рукав выполнил по схеме типового одношовного реглана мягкой формы. Пока я возился с раскроем ткани и смёточными швами, то первое время слышал сквозь лёгкий гул мотора, как Наташа у себя наводила порядок, также чистила и стирала одежду (трижды выходила на корму выплеснуть воду и просила дежурившего у мотора Петра зачерпнуть ей ведро). Но когда я принялся готовить швейную машинку, у моей помощницы в «каюте» наступила тишина — похоже, что она устала, прилегла отдохнуть и хорошо задремала. Подключив к работающему мотору удлинитель, я занялся стачиванием всех деталей будущего изделия длинными швами с двойным подгибом (другие стачные швы я в наших условиях старался не использовать). Дело шло быстро: сказывался мой опыт и сравнительная простота изделия — прямой силуэт, отсутствие застёжек (пришлось, правда, сшить широкий длинный пояс из основной ткани) и упрощенные линии рукавов. С этим последним этапом работы я управился менее чем за полтора часа, а потом, отложив готовый халат, прибрался на столе и прилёг на свой топчан — пока всё было тихо и спокойно, не мешало хоть немного отдохнуть и мне. Впрочем, это «немного» обернулось на деле двумя с лишним часами — сказалась усталость за все прошедшие дни. Проснувшись, я, следуя давней привычке, внимательно прислушался — кажущееся спокойствие всегда могло нести в себе немалую угрозу. Однако кроме ровного гудения мотора, едва слышного журчания воды среди брёвен плота и приглушённых голосов моих людей в «кубрике» ничего разобрать больше не удалось. Некоторое время я лежал, закинув руки за голову, и думал о предстоящих проблемах: знал — доставку всего груза и людей на «Странник» сумею организовать самым лучшим образом, но, вместе с тем, чувствовал — привести яхту в порт приписки будет очень непросто и, видимо, придётся решать совершенно необычные даже для меня задачи, принимая во внимание тот факт, что Земля Ольховского появляется в нашем мире раз в одиннадцать лет… Поднявшись, я умылся, причесал слегка взъерошенную шевелюру и сменил помявшуюся рубашку — спать днём, к сожалению, приходилось не раздеваясь, на случай непредвиденных обстоятельств… Пройдя в кубрик, я застал там неожиданную суету: доктор усердно крутил ручку мясорубки, укреплённой на краю стола, Огнев старательно срезал мясо со здоровенной ноги антилопы, а Володя разжигал на «камбузе» очередные «деревянные примусы». Моя помощница наблюдала за всем этим, сидя на скамейке во главе стола, и отдавала необходимые распоряжения…

— Мы тут пельмешки затеяли, Николай Александрович… — сразу виновато заговорил мой заместитель (как же — не согласовал с начальством!).

— Наталья Андреевна сказала, что вы точно возражать не будете…

— Иван Ильич, у нас по делам питания в экспедиции, как мне кажется, царит демократия, — усмехнулся я, присаживаясь к столу. — Напрасно ты так винишься…

— Субординация, Николай Александрович! — рассмеялся Огнев и опять с хитрецой добавил. — К тому же все мы знаем, как вы лихо оплеухи раздаёте — не приведи Господи под руку попасть!

Доктор даже хмыкнул, Наташа весело засмеялась, улыбнулся Володя, остановившийся на пороге (хотел что-то спросить у меня), а я лишь головой покачал — мой заместитель всегда умел поднять настроение людям, не задевая ничьего самолюбия. Наш юнга, поймав, наконец, мой взгляд, спросил, как замешивать тесто и я жестом показал на стол, чтобы он приготовил всё необходимое — это должен был сделать я сам. На деле возиться мне сейчас с пельменями вовсе не хотелось, но для своих людей я, как всегда, собирался постараться и приготовить всё в наилучшем виде. С тестом я управился быстро, и, пока в двух котлах готовился костный бульон, раскатал хороший кусок его во весь стол, Володя тут же стал вырезать сочни краями стальной кружки, а Наташа следом раскладывать фарш — я сразу лепил пельмени, и мне приходилось ждать, потому что наша молодёжь не успевала подготовить для меня работу…

— Я всё время смотрю на это дело и не пойму, как можно так быстро лепить пельмени! — заявил доктор, который управился с фаршем и теперь сидел на своём топчане, наблюдая за мной. — Николай Александрович просто берёт заготовку и сразу кладёт на место готовый пельмень!