Сергей Шкенёв - Кот Шрёдингера Страница 23

А вот это у них вообще никак не получается. Зачем, скажите, выскакивать, но перед стрельбой устраивать цирковое представление? Конечностями машут, кланяются, подпрыгивают… и рожи бы корчили, но за отсутствием таковых мимика противнику недоступна. И это называется боевыми механизмами? Муравьи какие-то… Точно, муравьёв и напоминают. Те тоже сначала ощупывают друг друга усиками и лишь потом бросаются в атаку. Насекомые – существа с инстинктами вместо междоушного ганглия!

Жерар Семёнович не оставляет роботам времени на принятие решения и в редких паузах между автоматными очередями успевает орать на меня:

– Васька, не путайся под ногами!

Ага, не путайся. А что делать, если горячие гильзы вокруг падают? Вот если бы из чего другого стрелял.

Хотя о чём это я? Именно устаревшее пороховое оружие оказалось лучшим средством борьбы с вредными железными насекомыми – пуля из «калашникова» двухсотой серии перешибает наковальню, и тонкая жесть инопланетных механических монстров ей не преграда. И силовая защита, рассчитанная на всевозможные излучатели, никого и ни от чего не спасает.

Вот! А вы говорите: лазеры-лазеры, оружие будущего! Тьфу на вас, на таких говорливых.

Прём как танки. Нам нет преград на море и на суше! Как сегодня выяснилось – и в космосе тоже. Куда прём? Товарищ генерал-майор ещё не определился, но куда-то внутрь башни-термитника. На месте разберёмся! Веди, Будённый, нас скорее в бой! Пусть гром гремит, пускай война кругом! Мы беззаветные герои все… Эх, жалко петь не умею.

Нервозная обстановка на «Горгоне Медузе» усугубилась разносом, устроенным Иваном Фёдоровичем Шрёдингером искусственному интеллекту корабля. Тот оправдывался с эмоциональностью и самоотверженностью хасида, застуканного за продажей сала в розницу на одесском Привозе.

– Я, товарищ генерал-лейтенант, сразу же доложил о повреждении внешних антенн и не понимаю сути ваших претензий.

– Но ты же ничего не сказал о неработающей связи! – академик обвиняюще ткнул пальцем в сторону старшего прапорщика Семёнова. – Почему я должен узнавать о проблемах от главного механика, а не от тебя? Можешь объяснить?

– Это входит в его служебные обязанности, товарищ генерал-лейтенант. А отсутствие антенн подразумевает отсутствие связи.

Шрёдингер выругался ещё раз и отвернулся. Винить некого. Ну кто мог подумать, что медленно летящие обломки орбитальных крепостей свободно пройдут сквозь силовые щиты корабля, а автоматика противометеоритных орудий не станет стрелять из опасения повредить эти самые антенны? И стала «Горгона Медуза» слепоглухонемой железякой. Космический пирожок с повидлом…

– Иван Фёдорович, – нарушил молчание старший прапорщик Семёнов. – А почему щиты вообще пропускают материальные объекты? Насколько знаю, наша защита проходила неоднократные проверки, и по их результатам сделаны выводы о полной непроницаемости. Слабенькая броня патрульных милиционеров прекрасно держит очередь крупнокалиберного пулемёта с десяти метров, а тут…

– Угу, проводились испытания, – согласился Шрёдингер. – Но на Земле и в ближайшем космосе. А мы сейчас где?

– Считаете, что это влияние неизвестных науке факторов? Или работа внепространственных двигателей негативно сказывается… Хотя нет, те пираты против пушек не плясали. Но что-то же повлияло?

– Не знаю, – хмуро ответил Иван Фёдорович. – Но как узнаю, так обязательно сообщу. Договорились?

– Извините за вмешательство, товарищ генерал-лейтенант, – вклинился в разговор голос искина. – Только что получено сообщение от генерал-майора Дюваля.

– Так я не понял, у нас есть связь или её всё-таки нет?

– Сообщение передано лазерным прожектором с использованием азбуки Морзе. Включить запись?

Глава двенадцатая, с репрессиями, шпионскими страстями и оргвыводами

Некогда популярный музыкальный ведущий голо-видеостанции «Позолоченный дождь» Давид Шнейдеренко всю свою долгую сознательную жизнь считал себя принципиальным человеком. Его позиция оставалась неизменной многие годы, и никакие обстоятельства не смогли её поколебать. Как принципы, так и позицию можно было описать не очень коротким, но чрезвычайно ёмким определением «бескорыстный борец с режимом за свободы гражданского общества».

Фантастически звучит, но тем не менее Давид таковым и являлся. В отличие от подавляющего большинства своих коллег, он никогда и ни у кого не находился на содержании и боролся с режимом совершенно бесплатно и по зову совести. С любым режимом, тем более главный притеснитель свободы пребывал у власти почти сто лет. Это ли не оскорбление чувств хранителей демократических ценностей?

Впрочем, ничего вечного на свете не бывает, и в один прекрасный момент Шнейдеренко вдруг утратил финансовую невинность. Произошло это два года назад, и с тех пор не появилось повода пожалеть о принятом предложении. Весьма заманчивом и щедром предложении, между прочим. Нет, не подумайте плохого, деньги бы он не взял, но вот золото…

Слитки оказались настолько притягательными своей благородной тяжестью и волшебным блеском, что времени на раздумье не потребовалось. Да и не подкуп это вовсе – подарок одного уважаемого человека другому уважаемому человеку. Всего лишь в ответ на обещание исполнить пустяковую просьбу, никак не идущую вразрез с убеждениями. Джентльменское соглашение.

Деньги, разумеется, тоже появились – бурно развивающаяся промышленность поглощала немыслимое количество благородных металлов, и в любом банке охотно меняли материальный слиток на виртуальные рубли на счёте. Приятно и взаимовыгодно.

И можно себе позволить перед эфиром нечто большее, чем горькая бурда из студийной кофемашины. Бесплатная, но мерзкая на вкус жидкость…

Давид со вздохом сожаления убрал в карман пиджака плоскую серебряную фляжку. Прислушался к внутренним ощущениям, вызванным пробежавшим по пищеводу и взорвавшимся в желудке шустовским коньяком. Увы, с новым глотком придётся немного повременить. А теперь ломтик лимона, и можно работать.

– Поехали!

Зажужжали моторчики летающих камер, Давид поправил узел подобранного в тон рубашке галстука от знаменитого китайского кутюрье и улыбнулся, дождавшись сигнала звукорежиссёра.

– Итак, дамы и господа, сегодня четверг, и по сложившейся традиции ваше время займу я, обозреватель музыкальных новостей Давид Шнейдеренко. Слушайте и смотрите «Позолоченный дождь» сейчас, завтра и всегда! Мы в эфире!

Звукорежиссёр показал большой палец, одобряя начало передачи. Именно он предложил лёгкую фронду в обращении к аудитории, заменив привычное приветствие «товарищи» на «дам» и «господ». И пусть даже за этим последует скандал со строгим выговором от министерства по делам печати и средств массовой информации, но ради поднятия рейтинга мелкие неприятности можно перетерпеть.

Ведущий с благодарностью кивнул и продолжил:

– Но в начале нашего музыкального вечера я хотел бы уделить несколько минут освещению происшествия, случившегося на моих глазах. Даже не происшествия, а, не побоюсь этого слова, очередного позора без меры восхваляемого и излишне финансируемого военно-космического флота.

Лёгкое движение руки, и над столом появляется изображение тёмного лунного неба, перечёркнутого светящимися выхлопами торпедо-ракет.

– Вот, новый поворот, как пел когда-то самый знаменитый певец всех времён и народов, рано ушедший из жизни из-за нападок завистников и недоброжелателей. Да, поворот новый, но со старым унылым пейзажем за ним! Вот здесь мы видим так называемые испытания противометеоритной защиты шестого поколения «Кактус 12-М». И задаёмся вопросом – на что же потрачены колоссальные государственные средства, если новейшая система трое суток безуспешно пыталась сбить подвешенное на орбите Луны ржавое списанное корыто?

Давид воспользовался паузой, во время которой в эфир передавали отснятый на Луне ролик, и достал из кармана фляжку. Пара хороших глотков добавит в голос доверительности, а блеск в глазах придаст словам мужественность и определённую долю страстности. Женская часть аудитории будет в полном восторге!

– Эх, хорошо пошла! – после этих слов звукорежиссёр схватился за голову, но Шнейдеренко невозмутимо продолжил. – Вы заметили, уважаемые зрители, как хорошо пошла крайняя справа ракета? При стоимости двести пятьдесят тысяч рублей она не может лететь плохо! Но добиваться результата… увы. Если перефразировать другую песню великого исполнителя – мир не прогнётся под распил бюджета, и внешняя красота нашего вооружения никак не влияет на его эффективность. А сейчас мы прервёмся на рекламу! Оставайтесь с нами сейчас, сегодня и всегда! Давид Шнейдеренко и станция «Позолоченный дождь».