Константин Калбазов - Лютый зверь Страница 27

– Уговор был ясный, за нарушение наказание только одно.

Ноздря понял, что его уж ничто не спасет, а потому попытался выхватить пистоль. Хм. А хорошо все же он натренировал парней, ей-ей никто из местных не сравнится с ними по ловкости обращения с оружием. Для шлифовки навыков нужен еще боевой опыт, что позволит действовать более хладнокровно, но и сейчас очень даже неплохо. Но Ноздре это не помогло. Виктору не нужно извлекать кольты: нож скользнул в ладонь и был прикрыт кистью с самого начала разговора, осталось только взмахнуть рукой – и бузотер уже валится на сено, которым засыпан пол в конюшне постоялого двора, где, собственно, все и произошло.

– Кот, позови хозяина. Остальным – выводить лошадей.

Все подчинились молча, без тени неповиновения. А что такого? Уговор и впрямь был и все сказанное – правда, так что остается только следовать приказу.

И этот молча повинуется. Ну уж нет!

– Зван, задержись.

Вот как. А атаману палец в рот не клади. О том, что Зван науськивал Ноздрю, в той или иной степени знали все, потому как постоянно хорониться, коли они все время вместе, не так просто. К тому же покойный имел несколько робкую натуру, так что готовить его пришлось долго. Ну и как все это сделать, чтобы никто не видел? И сейчас всем было ясно: атаман догадывается, кто вложил в уста бузотера те слова. Но догадываться и знать – это разное, поэтому оставшийся и жив. Вот только это уж во второй раз получается, у него непонятки с атаманом. Третий раз станет последним, в этом никто не сомневался.

– Молчи и слушай, – когда они остались одни, заговорил Виктор. Его собеседник покорно склонил голову. – Кто науськал Ноздрю, я ведаю. Не знаю точно, но догадываюсь, и мне этого достаточно. Решил прощупать почву? Запомни: если я хотя бы заподозрю, что ты что-то еще умыслил, – тебе не жить. Если умыслит кто-то другой, даже если ты неповинен, – тебе не жить, попробуешь сбежать и затеряться – я все брошу, отправлюсь на поиски со всей ватагой, непременно найду – и тебе не жить.

– Но если я и впрямь ни при чем буду? – севшим голосом проговорил Зван.

– Сам пресекай, учи парней уму-разуму, вертись как хочешь. Я тебя упреждаю во второй раз, и он последний. – Замыслит Зван что-нибудь или нет, уже не имеет значения: все видели, чем кончил тот, кто повелся на его слова. Теперь пусть ищет дураков, готовых поддержать его.

А вот и трактирщик.

– Вы звали, господин Виктор?.. О господи!

– Да, господин Франсуа. Тут такое дело, вопрос чести. Двое поспорили, и один проиграл. Я надеюсь, вы сможете позаботиться о теле, а также о коне и снаряжении покойного, чтобы они дождались нашего возвращения. Это вам за беспокойство. – Виктор передал трактирщику деньги.

– О, разумеется, все будет в лучшем виде, не волнуйтесь. Но я могу надеяться, что все было именно так, и никак иначе? Это ведь не убийство?

– Что вы, господин Франсуа! Клянусь, все именно так и было, вы можете спросить моих людей. Все, как и положено, согласно правилам чести: вызов, секунданты, выбор оружия, по этому поводу можете даже не сомневаться.

– У меня нет причин не доверять вам, господин Виктор. Не волнуйтесь, я все устрою самым лучшим образом.

Уже через минуту ватага выметнулась за ограду и помчалась по дороге. Только теперь их было девять, и снова служители закона палец о палец не ударили, чтобы уменьшить численность разбойничков, сделал это один из них. Но кто об этом узнает? Это знают лишь ватажники, но трясти языком, словно помелом, у них не принято, а вот выводы правильные они сделали, Виктор это видел отчетливо, хотя все и прятали глаза.

Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Разворошили-таки осиное гнездо, знатно так разворошили. По второстепенной дороге движется патруль из десятка драгунов. О том, что творится на центральных трактах, лучше и не задумываться. Движутся грамотно, с передовым дозором. Приблизились к кромке леса. Четверо спешиваются и идут дальше пешком в качестве бокового охранения. Немного выждав, вслед отправляются остальные с оружием на изготовку, ведя в поводу коней товарищей. Все верно, передовому дозору в лесу делать нечего, его функции выполняют двое фланговых, выдвинувшиеся вперед и в стороны. Как видно, командир опытный.

Что ж, он добился чего хотел, теперь нужно было приступать к новому этапу. Но сейчас стало куда опаснее: один неверный шаг – и на хвосте повиснет чуть ли не вся армия гульдов. Впрочем, грудь в грудь с ними сходиться никто не собирается. Наскок, укол, отскок – вот так, и никак иначе.

– Что скажешь, Горазд? – Когда патруль проехал, спросил своего первого зама Виктор.

Устроились они неплохо, спрятавшись на взгорочке, откуда было удобно наблюдать за опушкой леса, куда, собственно, и втянулся патруль.

– А что тут скажешь? По нашу душу.

– Твои предложения.

– Отправиться вслед и выследить. Где встанут на ночевку, там и прибрать.

– Экий ты резвый. Встал бы ты лагерем в чистом поле, коли тут полно постоялых дворов? То-то и оно. А оттуда их выковыривать – всех людей положим.

– Так а что же делать-то?

– А ничего. Готовить засаду и ждать. Они все равно обратно пойдут, если не сегодня к концу дня, то уж завтра наверняка, ведь не могут же они патрулировать всю дорогу. Нарезали ее на участки, вот они свой участок и отслеживают.

– Слушай, Добролюб, по-моему, Ноздря все же был прав. Растревожили мы муравейник, надо бы обождать. Пусть устанут в патрулях, будут не так осторожны, а тогда уж…

– Все верно, вот только есть одно «но». Я хочу, чтобы они от собственной тени шарахались, да и парней подмаслить надо. Есть одна идея, давно задумана.

– И что для этого нужно?

– Патруль вот этот взять и желательно – хоть парочку живыми.

– А живые на что?

– Нужно искать тех гульдов, что повеселились тогда на нашем подворье, а об этом лишь у живых гульдов спросишь, причем у тех, что в том походе были. Надеюсь, эти были.

На открытом месте передовой дозор движется примерно в двухстах шагах от основной группы. Исходя именно из этого, Виктор и устроил засаду. Впереди на некотором удалении он устроил замаскированный окоп, который должен был занять он, остальные располагались ближе. Хорошо бы использовать луки и арбалеты, однако уверенности в том, что удастся разобраться по-тихому с боковым охранением, не было: больно грамотно те двигались, сразу видно – не новички. Если поднимется шум, всполошатся остальные, и тогда придется принимать бой в лесу, а как там все обернется – бог весть. Тут преимущество в три-четыре человека ничего не решало, здесь уже начинал править бал опыт, а вот его-то у лихих людей пока и не было. Он прекрасно помнил, как они впятером расправились с отрядом барона, которых было вдвое больше, но там ему помогали опытные наемники.

Получается, если они и упокоят патруль, то потерь не избежать. Волков не был готов к потерям, ему нужно, чтобы люди шли за ним не из одного страха. Ему нужны их уважение и вера в него, а такого не добиться, если первый же рейд будет стоить большой крови. Опять же, он угробил на их подготовку почти полгода. Если брать новых, придется все начинать сначала. Нет, такой расклад его не устраивал.

На открытом месте все менялось. Противник не готов к замаскированным окопам, он будет видеть нетронутый луг. Трава еще не такая высокая, спрятаться, по большому счету, негде. Но здесь не подойти слишком близко – значит, придется использовать огнестрел. В патруле – десять человек, в ватаге стараниями Виктора – девять. Получается, ему и компенсировать недостаток стрелков.

Гульды появились к обеду следующего дня. За это время мимо проехали две повозки с крестьянами и группа гражданских всадников из четырех человек. Крестьяне проехали спокойно. Им ничего другого не остается, кроме как положиться на волю Провидения. Необходимо заниматься своими делами, иначе может выйти голодный год. А вот всадники были настороже, оружие держали наготове. Конечно, им это не помогло бы, вздумай Виктор на них напасть, но ведь они об этом не знали и полагали, что в королевстве действует обычная банда обнаглевших славен.

Сначала появились четверо пеших. Они выскользнули, словно тени, из-под покрова деревьев, еще раз осмотрелись и неспешно пошли к дороге. Вскоре показались и остальные. Ровно десять, как в аптеке. Вот двое отделяются от основной группы и рысью уходят в отрыв, вертя головами во все стороны. Э-э нет, ребятки, так вы ничего не увидите. Ну и не надо. Вот разрыв достигает примерно двухсот шагов, и основная группа движется им вслед, тоже рысью. Что же, это ожидаемо. По лесу они двигались шагом, так как не должны были обгонять пеших дозорных. Так что кони отдохнувшие, можно и увеличить скорость.

Ожидаемо, но не сказать что Виктора устраивает такое положение дел. Вернее, ему-то как раз разница невелика, потому что всадники движутся практически на него, в упреждении нет никакой необходимости, а вот парням будет сложно, потому как их позиция – справа от дороги, во фланг отряду гульдов. Дистанция порядка ста пятидесяти шагов, это чуть больше ста метров, оно вроде и немного, пули Нейслера дадут достаточно хорошую кучность, но тут главное – грамотно взять упреждение. Это не мишень на салазках, которые тянут за веревку, а живые люди. Каждый со своей манерой езды, каждый настороже, наверняка все имеют изрядный боевой опыт. Одновременный залп не получится ни при каком раскладе, а после первого же выстрела они начнут действовать.