Вадим Тарасенко - Прыжок Волка Страница 30

Кремлевская стена стремительно приближалась. Бот не слушался штурвала.

"И похоронили его в кремлевской стене", — мелькнуло в голове, но Андрей даже не успел улыбнуться своему черному юмору. Десантный бот пронесся буквально в полуметре над каменными зубцами. Мелькнула густая зелень деревьев, и тут же раздался жуткий треск. Бортовой компьютер осадил бот словно скаковую лошадь, бестрепетно бросив его на вековые кремлевские ели. Прыгнувшие вслед за ботом за кремлевскую стену ракеты такой маневр повторить не успели. Одна за другой они проносились над Андреем и устремлялись дальше. А дальше было…

— Твою мать! — выдохнул Андрей.

За деревьями проглядывало не раз виденное на фотографиях и по телевизору сравнительно невысокое желтое здание с колоннами. На крыше развивался российский флаг.

Андрей вспомнил, как он вместе с другими курсантами своего учебного взвода был на экскурсии в Кремле, и тут же, словно наяву, в его голове прозвучали слова женщины-экскурсовода: "А теперь вы можете видеть здание бывшей школы красных командиров. Потом в этом здании размещался Президиум Верховного Совета СССР. Ныне это резиденция Президента Российской Федерации". И веселый голос Кольки Самойленко: "Вот бы попасть сюда!"

"Попал…"

Несколько ракет ударилось в желтое здание с колоннами. Раздались взрывы, повалил черный дым.

А компьютер, сбросив скорость бота до каких-то смехотворных ста метров в секунду, вновь приподняв его над деревьями, направил в сторону разгромленной резиденции Президента страны, огибая его слева. Кедров с ужасом увидел, что ракеты, выпущенные с мигов, попали не только в резиденцию Президента. Другая часть мигом пересекла площадь и попала в невысокое, желтое двухэтажное здание, образовав в нем огромные провалы.

Мелькнул какой-то памятник справа, слева пронеслось какое-то высокое здание со стоящим у его подножия Царь-колоколом, за ним — Царь-пушка…

Андрей встряхнул с себя оцепенение и решительно, с силой ударил рукой по небольшой черной кнопке, переводя десантный бот на ручное управление. Резко штурвал на себя и вправо. По крутой дуге он взмыл вверх. На экране внешнего обзора мелькнули зеленые крыши зданий, кремлевская стена… Андрей вылетел из Кремля точно над мавзолеем Ленину.

Красная площадь… Разбегающиеся по ней в разные стороны перепуганные люди, в ушах вой сирены предупреждения атаки и на мониторе, заходящие на него, уже двенадцать мигов.

Штурвал от себя и почерневший, обгоревший в атмосфере космический корабль внеземной цивилизации устремляется к брусчатке Красной площади.

Еще раз, пахнув пламенем, сработал тормозной двигатель, и многотонная машина замерла прямо напротив входа в Спасские ворота.

Первое, что увидел Андрей, когда открыл люк десантного бота, это направленные в его сторону дула автоматов.

"Прибытие блудного сына. Часть вторая. Двадцать первый век".

На Спасской башне кремлевские куранты как-то сердито и насуплено пробили три часа дня.

Глава 11

— Господин Президент, я считаю, что операция по захвату Кардура несколько преждевременна.

Слова были произнесены, и наступила тишина… из разряда той, что бывает перед бурей.

— Я Вас не понимаю, господин маршал, — наконец раздались первые раскаты грома, — еще совсем недавно Вы настаивали на том, что пора воспользоваться плодами захвата нами кроковской военной базы Эльдуррей и захватить административный центр третьего сектора государства кроков — планету Кардур. А теперь Вы говорите, что операция несколько преждевременна. Потрудитесь объяснить, Бран, чем вызвано изменение Вашей точки зрения! — последние слова Президент Союза Свободных Цивилизаций Картар Вараштан произнес тоном, который уже нельзя было назвать повышенным, но и до начальственного крика он не дотягивал несколько децибел.

— Вызвано заботой о безопасности наших Военно-Космических Сил, а, следовательно, и безопасностью нашего государства, — главнокомандующий Военно-Космическими Силами челов маршал Нарахад Бран продолжал говорить все таким же спокойным, тихим голосом.

Все, кто хорошо знал маршала, знали, что если он говорит таким тоном, то значит, что свою точку зрения он уже не поменяет, и будет отстаивать ее до конца. Знал это и Президент. Поэтому, с трудом подавив желание дать волю своему гневу, уже более спокойно он продолжил разговор со своим подчиненным:

— Маршал Бран, я нисколько не сомневаюсь в Вашем патриотизме и профессионализме, но потрудитесь все же конкретно пояснить, почему Вы отдали приказ о прекращении разработки операции по захвату Кардура.

"Баррад настучал, — мелькнуло в голове офицера, — больше некому. Позавчера я ему сказал о нецелесообразности в настоящий момент атаки на Кардур, а сегодня меня уже вызывает на ковер Президент".

— Мне кажется, что начальник Главного Космического штаба Высший генерал Баррад Кагараштан должен был Вам изложить причины этих моих действий.

— Маршал Бран, Вы испытываете мое терпение!

"А я не заслужил, чтобы со мной обращались в подобном тоне", — естественно, маршал этого вслух не сказал.

Даже мужественные, не раз глядевшие смерти в глаза и в линзы кроковских боевых лазеров, что было, в сущности, одно и тоже, люди не могли говорить все, что думают в глаза всего лишь вышестоящих начальников. Наверное потому, что в бою командует инстинкт и адреналин, а на ковре у начальства рассудок и житейская мудрость.

— Мои действия продиктованы тем, что в последнее время зафиксированы случаи существенного отклонения координат реальной точки выхода из гиперпространства с теоретической. Также два звездолета бесследно исчезли, — четко отрапортовал офицер.

— Вы докладывали об этом. Но неужели это является поводом, чтобы не атаковать Кардур.

— Господин Президент, я поводов увиливания от войны с кроками не ищу! Я докладываю Вам причины, почему на данный момент не может быть осуществлена эта операция.

Два мужских взгляда встретились. Темно-карие президентские глаза и светло-серые маршальские.

— Хорошо, — наконец произнес Президент, — я не правильно выразился. Неужели это причина, чтобы отказаться от третьего центра кроковского государства! А ведь это фактически так и будет, захвати мы эту планету.

— Господин Президент, я это отлично понимаю. Но настаиваю на том, чтобы немного повременить и выяснить причину отклонений выхода звездолетов из гиперпространства.

— Но ведь таких случаев единицы! Мизерный процент от всего количества гиперпространственных полетов. Пусть при атаке на Кардур отклонится от расчетной точки выхода даже один процент от всех наших звездолетов, задействованных в этой операции. Пусть даже несколько из них вообще пропадут без вести. Неужели захват третьего сектора кроков этого не окупает?

— Если пропадет несколько звездолетов — окупает, господин Президент. Но меня настораживает тот факт, что такие случаи учащаются, быстро учащаются! И я интуитивно чувствую, что в случае массового выхода звездолетов из гипера в ограниченном объеме пространства, а этого не избежать при атаке на Кардур, может случиться катастрофа. И тогда счет без вести пропавших звездолетов может пойти на десятки, а то и сотни.

Лучше бы маршал не ссылался на свою интуицию…

— Маршал Бран! Вам не кажется, что для такой высокой и ответственной должности, какую занимаете Вы, при принятии столь ответственных решений нельзя руководствоваться чувством интуиции?! Скажу больше, это даже преступно!

И вновь два мужских взгляда скрестились.

— Я Вас понял, господин Президент. Разрешите в Вашей приемной написать прошение об отставке?

— Для этого у Вас есть свой рабочий кабинет! Можете идти.

Едва за маршалом Браном закрылась дверь, как Президент Картар Вараштан вскочил из-за стола и нервно зашагал по своему просторному кабинету.

"Интуиция, видите ли, у него! Так что, будем ждать, пока его интуиция милостиво согласиться на захват Кардура? А тем временем кроки еще лучше его укрепят или еще хуже, сумеют отбить назад Эльдуррей! А сейчас же самое время. Сам же докладывал, что кроки значительно уменьшили интенсивность полетов", — так и не успокоившись, а даже еще в большем раздражении Президент вновь сел за свой рабочий стол.

— Срочно вызовите ко мне начальника Главного Космического штаба, — приказал он своему секретарю.

"Этот руководствуется не какой-то интуицией, а трезвым расчетом".

Глава Совета национального спасения проснулась как-то сразу, будто и не спала. И той свежести в голове, какая обычно бывает после сна, не было. Вставать не хотелось. Эльдира несколько минут лежала, бесцельно глядя на потолок.

"Рахад снова улетел, сославшись на неотложные дела. И непонятно, помирились мы с ним или нет. И то, что перед отлетом у нас была близость почти такая же, как прежде, не в счет. Что-то между нами утеряно. Может Рахад прав, и между мной и им действительно стоит Андрей, тот Андрей? — молодая женщина вздохнула и закрыла глаза. — Да конечно прав. Стоит. Но… но я ничего с этим поделать не могу. Раньше, когда он был жив, мне больше нравился Рахад. А сейчас… а сейчас не знаю… А если бы Андрей был бы жив, с кем бы ты, Эльдира, захотела быть, с ним или Рахадом? — задала сама себе женщина беспощадный вопрос. И так же беспощадно к себе ответила, — Андрей… Приехали. Тебе, дорогая, не государством нужно управлять, а у психиатра лечиться", — еще раз вздохнув, Эльдира вновь открыла глаза.