Владимир Марышев - Избранные Страница 30

— Кирилл Ильич! — Марго повысила тон.

— Все, сдаюсь! — Неведомский шутливо поднял руки.

Они действительно поболтали о том о сем, но уже минут через десять Марго, как Винни-Пух из знаменитого мультика, вспомнила нечто очень важное.

— Мне пора! Целая куча дел накопилась, не знаю, успею ли. Андрей, оставайся. Думаю, скоро встретимся. До свидания, Кирилл Ильич!

После ее ухода они какое-то время молча пили кофе. Из колонок тихо струилась меланхолическая завораживающая мелодия. Первая симфония Чайковского… Ворохову представилось, что он неспешно едет в санях по бескрайнему снежному полю, любуется сахаристой белизной, и не надо ломать голову над проклятыми вопросами, терзаться сомнениями, кто ты: еще человек или уже люден… метагом… нелюдь? Как хорошо было бы забыть обо всем, корпеть над романом, теша себя иллюзиями, что его когда-нибудь напечатают, не думать об обещании Неведомского! Бойся данайцев, дары приносящих… Забыть обо всем? И… о Марго?! Черт, как это сложно, как запутанно! Нет, прятать рожки в раковину не годится. Эту встречу организовали неспроста — решили, что тебе пора узнать все, абсолютно все. Марго специально ушла, чтобы мы не отвлекались. Так в чем же дело?

— Кирилл Ильич! — сказал он. — Я думал, мы здесь все-таки не для того, чтобы наслаждаться кофе под классическую музыку.

Неведомский аккуратно поставил чашку на стол.

— Очень верно подмечено, Андрей Витальевич! — Он внезапно отбросил свой прежний, наигранный, почти подобострастный тон. Казалось, даже голос его изменился. Перемена была настолько неожиданной, что Ворохов вздрогнул. — Итак, перед вами человек, который может ответить на любые ваши вопросы. Думаю, у вас их накопилось порядком. Спрашивайте!

— Затем и пришел, Кирилл Ильич. У меня действительно много вопросов. Скажите… Мы в самом деле людены, или я что-то недопонимаю?

Неведомский усмехнулся.

— Это все равно что спросить: «А я в самом деле Пьер Безухов?» Людены — всего лишь литературный образ, великолепная находка Стругацких. Не надо искать прямых аналогий с повестью. Действительно, кое-какие детали совпадают — братья проявили прозорливость. Но есть коренное различие. Видите ли, несмотря на всю их экзотичность, людены имели все же земную природу. Человеческая цивилизация сама снесла яйцо, сама высидела, а потом растерянно помахала ручкой птенцу, навсегда улетевшему из родительского гнезда. Интересная гипотеза? Безусловно. Но никак не обоснованная научно. Примитивный вид не может вот так запросто отпочковать другой, более сложный. Впрочем, Стругацкие и не собирались пускаться в объяснения. Мне ли повторять вам их слова об идеях-вешалках! Вертикальный прогресс — и все тут, с чем хотите, с тем и ешьте.

Ворохов насторожился.

— К чему вы клоните? Откуда же, по-вашему, взялись мы, «кси»?

— Как откуда? Я ведь неспроста упоминал про яйцо. Допустим, вы видите, что один птенец в гнезде разительно отличается от остальных. Какая мысль немедленно придет вам в голову? О том, что эволюция, в нарушение всех законов, совершила немыслимый кульбит? Да нет же, вы просто подумаете, что здесь не обошлось без кукушки!

Почему Ворохов сам до этого не додумался сразу же после того, как Неведомский подчеркнул земную природу люденов? Ведь ему, ловящему свою музу среди звезд, было куда проще прийти к такому выводу, чем простому обывателю! Кто-то верит в свое божественное происхождение, чем же хуже космическое? Все равно как если бы спирит, привычно толкующий послания из потустороннего мира, устрашился им же самим вызванного духа!

— Вот оно что… — сказал Андрей. — Знаете, Кирилл Ильич, а идея вертикального прогресса все же интереснее. Ваша гипотеза, извините, слишком банальна. Что бы где ни делалось — всюду ищем козни инопланетян! Многие с пеной у рта доказывают, что они и засеяли нашу планету семенами жизни. Им, наверное, доставляет большое удовольствие думать, что они не сами повылезали на грядке, как сорняки, а были высажены умелым садоводом по всем правилам агротехники. Задумались бы еще над тем, что садоводу когда-нибудь захочется снять урожай…

— Вот вы все это говорите, а между тем сами же в свои слова не верите! Знаете, что я прав, упрямства ради только и препираетесь. И при чем тут гипотеза? Это факт!

— Факт? Ну что же, любопытно будет послушать.

— Так слушайте! Примерно семь с половиной тысяч лет назад на Земле объявились инопланетяне. Не могу поручиться, что на тарелочках. Вообще эти россказни про летающую посуду меня всегда забавляли до чрезвычайности. Ну представьте, что мы отправились к Альфе Центавра в тульском самоваре! Уверен, что все эти жестянки, космические корабли, не для развитых цивилизаций, они должны что-нибудь покруче изобрести. Но не будем отвлекаться. Так вот, прилетели они, конечно же, не просто так — закатами-рассветами полюбоваться. Стали изучать людей, вплоть до того, что разобрали по кирпичикам их генетический код. О дальнейшем можно только догадываться, но, допустим, дело было так. Запалили они костерок, расселись вокруг него отдохнуть от трудов праведных, тут один и говорит: «Эти двуногие, конечно, раса перспективная. Рано или поздно они тут и городов понастроят, и к звездам полетят. Только когда это будет! А у меня, между прочим, проектик замечательный родился. Если взять вот эту их хромосому, да еще ту, да вон ту, и малость их изменить, мозгов у аборигенов прибавится, и зашагают они по тропе прогресса чуть-чуть быстрее».

Тут, натурально, вскакивает еще один, самый горячий, и орет: «Шарлатан ты, а не ученый! Помню, как ты в школе из „троек“ не вылезал, а в восемнадцатом классе напрочь биоинженерию завалил. Так что сиди лучше и помалкивай!» В общем, слово за слово, но до драки, конечно, не дошло — все-таки цивилизованные существа, не чета нашему брату. Тогда Первый говорит: «Спорим на тонну антипротонов! Я проведу эксперимент. Подсчитаем на компьютере, когда ждать результатов, вернемся сюда, и ты сам поймешь, каким был ослом». «Спорим! — брызгает слюной Второй. — Только как ты докажешь, что они прогрессировали из-за твоих дурацких генетических изменений, а не сами по себе?» А Первый уже вошел в раж. «Элементарно! — кричит. — Я перекрою хромосомы не у всех двуногих, а только у некоторых групп, произвольно отобранных по всей планете. Каждый из них будет нести свою фирменную „метку“. А остальные пусть развиваются сами по себе. Потом прилетим — и ты убедишься, каких успехов добились мои подопечные!» Сказано — сделано. Ударили по щупальцам, свидетели подтвердили, что все законно, после чего Первый пошел и провел свой эксперимент. Ну, как вам такая трактовка событий?

Ворохов вздохнул.

— Кирилл Ильич, а вы сами-то верите в весь этот бред?

— Бред — это то, что физически невозможно, — философски изрек Неведомский. — Конечно же, все было совсем не так. Наверняка решение принималось не с кондачка, у костерка, а высшим Советом планеты, или что там у них. Наверняка было задействовано множество организаций: вплоть до какого-нибудь Общества защиты отсталых рас. Наверняка все миллион раз просчитали, прежде чем проекту дали зеленый свет. Однако суть от этого не меняется: мы с вами — результат биологического эксперимента!

Ворохову бы тут и ручки кверху поднять, но им овладел бес противоречия.

— И все-таки, Кирилл Ильич, почему вы в этом так уверены? Мало ли какое еще объяснение можно придумать! Кстати, откуда такая точность — семь с половиной тысяч лет? Инопланетяне подсказали?

Тут уже вздохнул Неведомский.

— Эх, Андрей Витальевич, плохо вы представляете, что такое наш Клан… У нас есть фоки — на все руки доки. Биохимики, антропологи, программисты… Все просчитали на компьютере, наверное, тоже миллион раз. Получилось семь с половиной тысяч лет плюс-минус пару столетий. Не верите — давайте сядем с вами и еще разочек подсчитаем. А насчет другого объяснения… Видите ли, больше ни у одного существа на всей планете не обнаружилось ничего, даже отдаленно напоминающего эту «метку». Не свойственна она земной природе. Это факт!

— Хорошо, — сдался наконец Ворохов. — Снимаю шляпу перед наукой. Пусть вы доказали, что эти творцы… биоконструкторы…

— Мы называем их Направляющими, — уточнил Кирилл Ильич. — Имеется в виду, что они начертали нам путь, отличный от других.

— Направляющие… Слово-то какое! Ну ладно, как назвали, так назвали. Только мне вот что интересно. Если эти ваши Направляющие захотели добиться впечатляющего прогресса, так и сосредоточились бы на одном направлении, существенно повышающем шансы «кси». Скажем, на уровне интеллекта. Они же, насколько я понял, попытались объять необъятное. Зачем так распыляться? Вот скажите, сколько разных талантов насчитывается у членов Клана?

— О, — сказал Неведомский, — мне, пожалуй, все и не припомнить! Есть среди нас люди, способные видеть в ультрафиолете и инфракрасном диапазоне, принимать радиоволны, невосприимчивые к ядам, умеющие регенерировать палец или ухо, во время магнитных бурь точно рассказывающие, что происходит на Солнце. Это не говоря уже об опередивших свое время композиторах, художниках, поэтах…