Алексей Калугин - Планета смертной тени Страница 34

Он не закончил фразу, потому что, глядя на него, Александр оскалил зубы в странной, почти пугающей усмешке и, как эпилептик, затряс головой.

– Что, транги здесь ни при чем? – нахмурился Дик.

– Это – Лабиринт, – таинственным полушепотом произнес Александр. – Не просто лабиринт, а Тот-Самый-Лабиринт.

– Тот самый? – Дик сосредоточенно наморщил лоб. – Именно тот самый?

– Ты ничего не слышал про Лабиринт?

– Про Тот-Самый-Лабиринт?

– Ну да!

– Нет.

– Тебе известно, как погибла Земля? Старая Земля, прародина всего человечества?

– Ну, это знает каждый. Люди покинули Землю, потому что эволюция Солнца подошла к тому самому этапу, когда оно должно было превратиться в красный гигант, корона которого захватывает орбиту Земли…

– Это официальная версия.

– Тебе известна другая?

– Легенда про механиков.

– Ну да, конечно, – скептически поджал губы Дик. – А еще есть легенда про всемирный потоп. О Темных Временах осталось мало достоверной информации. Так что рассказывать можно все, что угодно.

– Землю уничтожили машиноподобные существа, известные как механики.

– Да ну? – удивленно вытаращил глаза Дик.

– Теперь мы называем их трангами, – продолжал Александр, будто и не заметил сарказма. – А попали они на Землю через Лабиринт, – он указал на квадратный проем в стене. – Тот-Самый-Лабиринт. После гибели Земли остались лишь немногочисленные колонии на других планетах. Которые и положили начало новым космическим державам.

– И они же, транги то есть, или механики, как их называют в легендах, построили Лабиринт?

– Лабиринт существовал всегда.

– Так не бывает, – покачал головой Дик. – Всегда – это значит с момента Большого Взрыва.

– Именно, – подтвердил Александр. – Лабиринт – самый древний объект во Вселенной. А может быть, он и есть сама Вселенная. Отдельные исследователи высказывают мнение, что Лабиринт – это особого рода программа с пространственной кодировкой, в соответствии с которой происходит эволюция Вселенной. И создана она была еще до Большого Взрыва.

– До Большого Взрыва не было ничего.

– В нашем понимании – не было.

– Тогда кто же создал Лабиринт?

– Те, кто был в сто раз умнее, в тысячу раз мудрее и неизмеримо могущественнее нас. Те, кем можем стать и мы, если сумеем дойти до соответствующего этапа своего развития. Только произойдет это ох как нескоро.

– И куда можно попасть через этот Лабиринт?

– Лабиринт опутывает собой всю Вселенную. Поэтому, войдя в него здесь, выйти ты можешь где угодно.

– Так, значит, мы можем воспользоваться Лабиринтом для бегства?

– Я бы не стал этого делать.

– Почему?

– Потому что «где угодно» вовсе не означает «там, где ты пожелаешь». Лабиринт сам будет решать твою судьбу. Это – как лотерея. Или, лучше сказать, русская рулетка. Знаешь, есть такая игра…

– Знаю, знаю, – махнул рукой Дик. – Но, может, все же есть смысл попробовать? Будем делать отметки по ходу движения… Или привяжем веревку у входа, чтобы можно было вернуться назад.

– Войдя в Лабиринт, назад мы уже не вернемся, это точно. Пространственная структура Лабиринта неопределенна. Она постоянно меняется. Кроме того, Лабиринт ломает, а, может быть, наоборот, диктует законы не только пространства, но и времени. Пройдя через Лабиринт, мы можем оказаться как в прошлом, так и в будущем. А можем навсегда остаться в нем, превратившись в вечных странников по запутанной, многоярусной сети коридоров. И это только то, что нам известно о Лабиринте. На что он еще способен, мы даже не можем вообразить, потому что это совершенно иная, непостижимая для нас форма существования материи. Пытаться понять Лабиринт, постичь логику его действий – это все равно что в тщете стараться представить, каким был мир до Большого Взрыва.

– Откуда ты все это знаешь?

– Я интересовался этим вопросом. Читал соответствующую литературу.

– «Новую хронологию» Пертышова?

– И ее тоже.

– По-твоему, этому можно верить?

– Проверь. – Александр указал на вход в Лабиринт.

Дик повернулся к квадратному проему в стене и простер перед собой руку. Периметр коридора засиял ровным, белым, матовым светом.

– Ты видел когда-нибудь что-то подобное?

– Нет, – покачал головой Дик.

– Кстати, у Императора Ху есть высказывание, относящееся к Лабиринту.

– Да неужели?

– «Если ты вошел в лабиринт, то не уходи дальше той точки, оттуда виден вход. Только в этом случае у тебя будет шанс отыскать выход».

– Мудро.

– Как и все у Императора Ху.

– А какое отношение к Лабиринту имеют транги?

– Это слуги Лабиринта. Или, скажем так, его хранители. А может быть, еще и исполнители его воли.

– То есть механики уничтожили Землю, исполняя волю Лабиринта?

– Конечно.

– И чем же ему не угодили люди?

– По всей видимости, старая Земля не вписывалась в планы Лабиринта относительно будущего Вселенной.

– Земля как планета или обитающие на ней люди?

– Ты задаешь вопросы, на которые нет и не может быть ответов. Знаешь, существует теория, что люди – это нечто вроде метастазов раковой опухоли, расползающейся по Вселенной. И, в конце концов, они ее погубят.

– Они – это мы? – уточнил на всякий случай Дик.

– Точно.

– И когда это произойдет?

– Надеюсь, не скоро. И уж, во всяком случае, не при нашей жизни.

Дик усмехнулся.

– Чему ты улыбаешься?

– Наверное, то же самое говорили себе жители старой Земли перед тем, как явились механики.

– Ну, не знаю…

– Ладно, грех с ними, а нам-то теперь что делать? – Дик задумчиво посмотрел на вход в Лабиринт.

– Я думаю, стоит дойти до конца прохода и посмотреть, что там.

– Это понятно, – кивнул Дик. – Это прямо сейчас. А вообще? Так сказать, в дальнейшей перспективе?

– Что бы там ни было, лезть в Лабиринт я не хочу. – Александр поднялся на ноги.

– Даже в самом крайнем случае?

– А что ты называешь крайним случаем?

Они снова шли вдоль прохода, всматриваясь в гусеничные следы под ногами. Как будто монетку потеряли – антикварную! – и теперь надеялись отыскать. А вдруг…

Э, нет, никаких «вдруг»!

Дик и Александр шли по проходу, который после Лабиринта казался им уже чем-то само собой разумеющимся, и продолжали обсуждать начатую тему. А как же иначе? Обнаружить первооснову Вселенной, суть всех вещей, альфу и омегу пространства и времени – такое не каждый день случается. И далеко не с каждым. Поэтому тему следовало отработать по полной.

– Крайний случай… – Дик в задумчивости постучал согнутым пальцем себе по макушке. – Ну, скажем, это когда тебе приходится думать о том, как спасти свою жизнь.

– Часто об этом думаешь?

– Последнее время – нет.

– Тогда этот вариант отпадает.

– А если мы не найдем другого способа покинуть планету?

– Если не найдем – значит, плохо искали. Или только делали вид, что ищем, а вовсе не хотели найти.

– Вот ты как!

– Именно. Как говорил Император Ху: «Ищите и обрящете».

– Император Ху этого не говорил.

– А, какая разница. Кто-то ведь все равно сказал.

– Значит, в Лабиринт – ни при каких обстоятельствах?

– Точно.

– А я бы не стал зарекаться… Что транги делают на этой планете?

– Ты ждешь ответа от меня или предлагаешь вместе подумать?

– У тебя есть ответ?

– Есть некоторые соображения.

– Ну, так выкладывай.

– Определенно, сектор Грешного Треугольника представляет для трангов, а следовательно, и для Лабиринта, некий интерес. Они не хотят, чтобы здесь ошивались посторонние.

– Однако мы здесь уже не первую неделю ошиваемся.

– На нас они не обращают внимания. Мы для них все равно что муравьи, которых станут давить только после того, как они начнут кусаться. Или грызть стропила в доме. Поэтому я и говорю – не стоит соваться в Лабиринт. Иначе за свою назойливость придется отвечать.

– А как же «Семецкий»?

– Видимо, присутствие «Семецкого» в Грешном Треугольнике показалось трангам слишком уж назойливым.

– Значит, такая же судьба уготована и кораблю, который пришел на смену «Семецкому»?

– Не хотелось бы пророчить беду, но, по всей видимости, да.

– И как нам это может помочь?

Совсем не такой реакции ожидал от Чики Александр. Он-то полагал, что Дик проявит хотя бы тревогу за судьбы своих товарищей по оружию. Но Дик мыслил на редкость прагматично. Ни тебе боевого братства, ни сам погибай, а товарища выручай. Или это смерть сделала его другим? Настолько другим, что он уже никак не соотносил себя с теми, кто теперь стал его тюремщиками?

– Честно говоря, – Александр пожал плечами, – я об этом пока не думал.

– А стоило бы, – вроде как с упреком заметил Дик. – Самое подходящее время смотаться, когда тюремщиков поблизости нет.

– Верно, только на чем?

– У нас есть Лабиринт, – принялся загибать пальцы Дик. – Есть транги. Значит, уже есть из чего выбирать.