Алексей Жарков - 99942 [СИ] Страница 37

– Она красивая, – Маша посмотрела на подаренную крольчиху. Игрушка устроилась на подоконнике около хлебницы. – Как её зовут?

– Твоя подруга, тебе и решать.

Маша изобразила на лице театральную задумчивость.

После ужина и совместной загрузки посудомоечной машины, они перебрались в гостиную, в компанию урчащих котов и телевизора.

Маша жила в загородном посёлке недалеко от Видного. Частный домик – если угодно, небольшой коттедж, а на самом деле подвергнутая радикальной перестройке изба-трёхоконка – снимала у родственницы, и этот факт откладывал свой отпечаток. Простота и чистота комнат соседствовали с нереализованным желанием перекроить интерьеры под себя, на свой вкус и фантазию.

Максим щёлкал каналы. Беспородный Барбарис лёг на ковёр, мордой к экрану. Чарли устроился на коленях у Маши, остальные усатые-полосатые шастали по дому, перемяукиваясь о чём-то своём.

– Хочу что-нибудь весёлое, – сказала Маша. – Лёгкое и романтическое.

– Сейчас найдём тебе комедию.

Маша сморщила носик:

– Знаешь, как на русский переводится "комедия"? "Весёлая песня", представляешь… ладно… Ставлю на двадцать второй канал.

– Хм. Ставка принята. А я на тридцать пятый.

На "двадцать втором" в рамках вечернего шоу краснощёкому бизнесмену сватали белокурую дурочку с силиконовым бюстом. "Комедия в своём роде, но уж больно пошленькая…"

Максим продолжил листать каналы. По "тридцать пятому" шёл старенький фильм "Притворись моей женой" с Адамом Сэндлером и Дженнифер Энистон.

– Обожаю эту парочку! – захлопала в ладоши Маша.

– А номер канала видишь?

– О! Максим, да у тебя паранормальные способности… Ну конечно! Как я сразу не догадалась! – немного наигранно похвалила Маша. – У синестетиков такое встречается. Дар предвидения, телепатия…

– Левитация…

– Может, ты и через стены умеешь ходить?

– Не было такого желания.

– А ты знал, что женщин-синестетиков намного больше, чем мужчин?

Максим не знал.

– Что мы всё обо мне да о синестетиках. Много чести. Расскажи лучше о своей работе. Как докатилась до такой жизни?

Маша была фрилансером, вольным художником без привязки к графику и штату какой-нибудь компании с фамилией основателя в названии, наёмным рыцарем из романа "Айвенго". До того как стать редактором сайтов, она занималась написанием мелких статей для сайтов. В основном, продуктовой тематики.

– …на каких-то особенных страницах я не записывалась, "готовые" вакансии в сети не перебирала, а сразу попросилась в интересное место, где публиковали рассказы людей о полезных бытовых устройствах. Я им тоже писала, вот и обратилась. Взяли. Стала втягиваться. Одновременно предлагала статьи другим конторкам. В одну меня позвали редактором, за гроши, разумеется, но опыт есть опыт, опыт в таком деле бесценен. Плюс портфолио… вообще, хорошо устроились ребятки, чтобы мало платить. Ну да чёрт с ними. Набрала команду энтузиастов, которым и вовсе не платили, и вместе мы неплохо подняли тот сайт. Нажились на нас, конечно, не кисло – ссылки рекламные на наши тексты и прочее, зато мы репутацию заработали. А потом я стала редактором собственного сайта. Рабов искать не хотела, знаю же, каково это, пахать бесплатно ради не пойми каких "перспектив". Поэтому авторам предложила сначала небольшие, для кого-то смешные, но всё-таки деньги. Народ отозвался. Сначала в убыток работали, но зато честно. Рекламу у нас стали заказывать, и я поднимала оплату текстов. Прикармливала, чтобы не разбежались… работающие без долгосрочных обязательств они такие, вжик и нету…

– Золотой ты мой человек.

– А как иначе.

"Людей, работающих без долгосрочных обязательств"… Маша не любила слово "фрилансер", а "копирайтеров" называла "рекламными специалистами". Максим иногда видел эти осознанные замены, как всплеск воды от удара рыбьего хвоста. Не "Интернет", а "Сеть". Не "дэдлайн", а "крайний срок". Не "постер", а "плакат". Не "антология", а "сборник"…

– Знаешь, какая среди них текучка? В любой момент могут сказать "я устал, я ухожу" – и привет. Ищи свищи его потом по сети, а он, может быть, вообще откуда-нибудь с Гоа работал. Нужна замена. Вот с некоторыми и сроднились, как семья. Хотя, даже по телефону ни разу за эти годы не разговаривали… Максим? Ты где опять?

– Здесь…

– Всё-таки ты как будто не со мной. Не всецело.

– Прости, задумался…

– Хочешь использовать преимущества вольнонаёмной работы при поиске преступников?

Максим просунул руку между диваном и спиной Маши и повёл пальцами по рёбрам.

– Хочу разогнать всю твою банду-команду. Чтобы никто тебе не писал и не беспокоил.

– Сам ты банда…

– Они налоги-то платят?

– Ай, щекотно… Тогда придётся меня содержать… хватит… Максим!… Ну вот, Чарлика разбудил.

– Отоспится ещё. А ну, мохнатый, работать!

Она легонько ударила его кулаком в грудь. А потом положила голову – на то же место. И рассмеялась, Сэндлер умел смешить. Максим был не против.

Московские бомбилы, как "вид", полностью вымерли лет двадцать назад. В какой-то момент их вдруг не стало. Как талонов на питание или ламповых компьютеров. О тех временах до сих пор ходили легенды, нелепые, смешные, а порой даже страшные.

Таксисты сегодняшнего дня были поголовно подключены к общей сети, а их автомобили оборудованы навигаторами. И никто из них не догадывался, что две дюжины спутников "ГЛОНАСС" над их головами, оборудованые атомными часами с точностью в одну наносекунду, используют теорию относительности Эйнштейна, чтобы вычислить положение их машины плюс-минус один метр. Впрочем, навигаторы были у всех и каждого в сотовом, в машине, в велосипеде, детской коляске, не говоря уже о самолётах, кораблях и ракетах.

Максим достал телефон и в три касания вызвал ближайшую свободную машину. В следующую секунду таксист, находившийся в десяти минутах езды от дома Маши, услышал строгий голос навигатора: "координаты получены, расстояние до пункта назначения четыре километра, двигайтесь на север, через сто метров поверните налево".

– Не провожай меня, – попросил Максим.

– Хорошо, – ответила Маша.

После пьянящего поцелуя он вышел из дома. Школьный проезд приветствовал безлюдностью и мелким дождём. Тихий ночной ветерок лизнул щёки влажной прохладой. Водяная пыль липла к лицу. Максима это не волновало. Он посмотрел на ежевичное небо, глубоко вздохнул и решил пройтись до улицы посолидней. Прошло минут пять, прежде чем из-за поворота вынырнуло два жёлтых глаза такси.

В салоне бубнило радио. "Хорошо хоть не блатняк", – подумал Максим и растёкся по заднему сиденью.

– …Активные меры принимает правительство в связи с участившимися случаями энергетического пиратства, особую важность этим шагам придаёт скорый ввод в эксплуатацию Сибиряковской термоядерной энергостанции, до официального запуска которой осталось чуть менее двух недель. В преддверии этого поворотного в истории российской энергетики момента, необходимость обеспечения должного контроля за соблюдением…

– Блин, одно и тоже гундосят, – пожаловался водитель.

– А что такое? – вяло поинтересовался Максим.

– Да ну, задрали с этой станцией, лучше бы о пробках подумали, – ответил таксист.

– …станет первой в мире не только по мощности, но и по целому ряду других параметров. Так, например, полное управление станцией будет осуществляться из Москвы, а точнее из Сколково, где специалистами различных научно-исследовательских институтов был создан центр управления и мониторинга…

Максим наклонился к водительскому сиденью, чтобы лучше слышать, но таксист надавил на кнопочку переключения радиостанций, и в салон с треском и грохотом ворвалась музыка. Максим откинулся на сиденье, точно в него ударила пуля.

Таксист высадил его за квартал до оговоренного адреса. Так Максим попросил в дороге.

Подумалось о Маше. Он чувствовал себя немного пьяным, но желания самостоятельно продолжить "банкет" пивом не было. Лишь желание вспоминать, прокручивать, отматывать, замедлять, ставить на паузу. Он возвращался домой под моросью, приятной и освежающей, и думал о прошедшем дне, истекающем через край подступающей ночи.

Завтрак дома, с самим собой и "рецептом Жванецкого". Обед и ужин с Машей, со смехом и лёгкостью бесед. Два против одного. Неплохо, даже отлично. Главное, не сопротивляться переменам. Не сопротивляться, даже зная, что свежесть чувств усердно ретуширует пустоты неудобств и незаданные вопросы.

Впрочем, каков выбор? Если тебе настолько хорошо рядом с другим человеком, что ты отказываешься от отбивной или стейка в пользу грецких орехов и неведомой макадамии, – пожалуй, никакого.

4

Маша была права, когда говорила, что он не всецело с ней. Часть мыслей, и не сказать, чтобы маленькую, оттягивал на себя Пеликан. Человек с птичьим погонялом. Убийца, оставивший в память о себе две отметины: на лбу и груди у Максима.