Сергей Палий - Монохром Страница 45

Интересный коленкор. А если я назад подамся, эта ебамба тоже отвалит? Что-то не верится.

Я осторожно отступил на шаг, чувствуя, как каблук ботинка скользит по илистому дну. Но псевдогидра оказалась не настолько тупа, чтобы «зеркалить» и это движение. Она выгнулась сильнее, зашипела, словно туча саранчи, и пошла вперед. На меня.

А вот теперь надо что-то делать, поздно умные теории строить!

Я присел, оттолкнулся изо всех сил и с воем выпрыгнул из воды, оскальзываясь и отползая на всех четырех конечностях. С точки зрения гадины я теперь скорее всего казался потерявшей надежду бутявкой. Легкой добычей. Но на самом деле это было не так. Я вполне расчетливо ушел с линии лобовой атаки, осознанно создал суету, контролируя каждое движение и оставляя резерв для решающего рывка.

Краем глаза отметил, что Лёвка тоже вскочил на ноги и начал отступать к овражку. И правильно: мне помочь он не мог никак, поэтому нужно было спасать свою шкурку. Заодно внимание тварюги рассеял: вместо одной цели перед ней задергались две. А сзади, уже выбрав наше направление, приближался катер.

Псевдогидра внезапно осела. Резко ушла вниз, оставив над водой крошечную часть туловища и башку с захлопнувшейся пастью. Что бы это значило?

На излете мысли я сиганул прочь от воды и угодил в заросли лопуха, огромные листья которого вольготно свисали с обрывистого берега. Приземление получилось мягким, хотя особой радости не принесло: чтобы подняться на ноги, нужна секунда, а за это время меня можно дважды сожрать без соуса.

Змеюка придвинулась к самому берегу и витком прошла вокруг коряги. Шустрая!

Я перевернулся, вскочил на ноги и повернулся лицом к опасности. Выглядел в этот миг я чрезвычайно дебильно: возомнивший себя вершиной пищевой цепи примат с крошечным ножичком в лапке, обрамленный мясистыми листьями лопуха. Лакомое блюдо, однако. Начинка, гарнир… Стоп. Вот за что я люблю свою лысую башку, так это за умение подкинуть нужную идею вовремя. Неоднократно сия способность спасала мне жизнь и берегла от незавидной участи калеки. Спасибо, череп, что терпишь мои нейронные сокровища. Пусть волос в тебе ноль, но с тобой я король.

Зубы. Вот что сразу показалось мне странным в облике чешуйчатого существа. Жевательные, а не колюще-рвущие. Такими неудобно хватать живую, сопротивляющуюся добычу. Этими пенечками в самый раз лопухи жевать.

Лопухи нашей змеюке нужны были, а не мельтешащий перед глазами примат. Нажористые, зеленые, радиоактивные лопухи. Не хищник на меня пер, как трамвай, а самое настоящее травоядное. Вот уж не думал, что причудливая эволюция Зоны такие шедевры творит.

Когда псевдогидра уже нависала надо мной, готовая расплющить помеху, преграждающую путь к вегетарианской жратве, я кувыркнулся в сторону, ругнулся на ударившийся о бок «калаш» и кубарем покатился по прибрежной грязи, чуть снова не оказавшись в реке.

Оп-оп-оп… Бамс. Успел затормозить. Ну и фиг с ним, что больной грудью о бревно, главное – не обратно в мутную водицу. Мало ли какие там еще жучки-червячки притаились.

Гадина с радостным шипением раззявила хлеборезку и только занесла башку над лопухами, как приблизившиеся на расстояние прицельного огня «пылевики» совершили роковую ошибку. То ли командир экипажа был слишком уверен в броне машины, то ли стрелок собирался первой же очередью срезать неведомую зверушку, но промазал… В общем, пушка разогнавшегося над водой «Урагана» выплюнула порцию свинца акку-рат в заросли лопуха, превратив их в неаппетитное месиво. Псевдогидра вскинулась во весь рост и развернулась к помешавшим трапезе обидчикам. Не знаю, существуют ли у мутировавших змей эмоции, но мне показалось, что обалделый взгляд налился яростью, а на уродливой морде обозначилась нехорошая ухмылка. 1фунда, конечно, просто мозг додумал так, как ему удобней стало.

В любом случае идиотам в кабине катера я не завидовал. Самоуверенные, привычные к наглости, они не рассчитывали на тот отпор, который получили в следующий миг. Топорное солдафонское воспитание сыграло с экипажем злую шутку…

Псевдогидра атаковала настолько молниеносно, что я даже не успел заметить, как она оказалась возле борта «Урагана» и чудовищным ударом хвоста сбила машину с курса. Вот это силища! Многотонный катер завалился на правый бок, выдув из-под нагнетателей фонтан брызг. Пушка продолжала осыпать окрестности свинцовым градом. И хотя теперь огонь велся не прицельно, мне не улыбалось попасть под шальной крупнокалиберный снаряд.

Ситуация разрешилась сама собой. Два больших минуса в итоге схлестнулись между собой и дали крошечный плюс. Появился шанс свалить из этого негостеприимного затона! А такие возможности упускать – себя не уважать.

Я сунул нож в чехол и, стараясь глядеть под ноги, чтоб не угодить в аномалию, дернул к овражку, где уже дожидался Лёвка. Завидев меня, он махнул рукой и скрылся за поворотом. Одно слово – следопыт. Уже приметил путь для отхода.

Прощайте, братцы «пылевики». Если вас в ближайшее время не разберут на части, то утопят прямо в дорогостоящей консервной банке. Сами виноваты. Грешно травоядных обижать и вкусняшки-лопухи поганить. Овражек оказался с сюрпризом. За поворотом он резко расширялся и оканчивался озерцом «киселя». Впопыхах я чуть было не угодил в химическую дрянь, но успел притормозить. Ком грязи по инерции улетел в мерцающую зыбь и исчез без брызг.

Я проводил его взглядом, отмечая, что «кисель» не изумрудно-зеленого цвета, каким обычно бывает, а болотного, почти серого. Странная какая-то аномалия.

Лёвка карабкался по глинистому склону наверх в самом пологом месте, но даже там то и дело оскальзывался. Весь его комбез был в серо-коричневых пятнах, на берцах налипло несколько пластов, в волосах запутался репей. Шпала тупая! Мог бы предупредить, что здесь целый кислотный бассейн! А если б я был на йоту беспечней и вывернул без торможения? Спасай вот таким баклажанам после этого жизнь.

Я выбрал корень покрепче, ухватился за него и полез следом за парнем. Когда добрался до середины склона, нога все же соскользнула, и пришлось распластаться на пузе, чтоб не съехать в гостеприимную едкую муть. Отлично. Был только в иле, стал еще и в глине. Можно мумифицировать. Подтянувшись, вернулся на исходную позицию и продолжил подъем. Лёвка уже выбрался на твердую почву и тянул руку.

Я с негодованием отпихнул перчатку, под которой пряталась черная, измененная неведомым образом плоть, и вылез из причудливой канавы. Тоже мне помощник нашелся.

– Мы с северо-востока к Припяти подошли, – сказал он, не обижаясь на мой резкий жест. – А надо в район «Юпитера» и старого карьера, это западнее…

– Ты себя хорошо чувствуешь? – зло поинтересовался я, доставая из кармана ПДА.

– Приступ кончился, воду выблевал, – пожал плечами Лёвка. – Пока терпимо. А что?

– А то. Через полчаса адреналиновый драйв у тебя рассосется, мышцы остынут и замерзнешь, как сбитый финский летчик. Или ты уже так размутировался, что мелочи вроде переохлаждения не страшны? Он нахмурился и выскреб репей из волос. – Об этом я не подумал. Ты прав, нужно сушиться. – Именно. Спикари есть?

– Нет. Все в рюкзаке осталось. Спички, харчи, аптечка, патроны.

– Рюкзак Дрой выкинул за борт вместе с Зеленым. Так что если шмотьё и выплыло, то все равно мокрое и на другой берег. Двигаем к пятиэтажке, там что-нибудь придумаем. Знаешь эти места? – Ходил, – коротко ответил Лёвка.

– Вот и веди, мугаген. А еще раз не предупредишь, что за поворотом аномалия, – пристрелю. – У меня ствола нет, чтоб ведущим идти. – Твои проблемы.

Церемониться я не собирался. День не задался с самого утра, а дальше, судя по простейшим логическим выкладкам, будет только хуже. Свой автомат я ему не отдам. И так почти голышом посреди Зоны очутились. Клоуны.

Парень достал нож и пошел вперед, вдоль разбитого забора. Изгородь загибалась влево, поэтому пространство визуально контролировалось. Листья жести местами были пробиты осколками и свернуты в рупор. Когда-то здесь отгремел жаркий бой.

Уже на ходу я снял с плеча «калаш», отстегнул магазин и вылил оттуда воду. Красота. Даже если в двадцати патронах из тридцати порох остался сухим, поди угадай – в каких именно. Автомат-то я сохранил, только это мало что меняло. Пока не найдем, где можно высушиться, – дело табак.

Без особых надежд я врубил ПДА и удивился, когда прибор включился, словно и не побывал только что в загаженной речке. Неужто Фоллен не брехал, когда говорил, что новые наладонники водонепроницаемы? Ну и ну, фартит же иногда. Не зря, ох не зря я ему в треньку продул. Хоть что-то радует.

Звуки сражения катера с псевдогидрой все еще долетали со стороны водоема, но пальба прекратилась, а гул аэронагнетателей стал похож на кашель туберкулезника. Кранты солдатикам. С одной стороны, это радует: некоторое время хвоста за нами не будет. С другой… Эта вечно мерзкая другая сторона, Демоны Зоны ее побери! С другой стороны, давно проверено: на место одного погибшего военного приходят два. А судя по тому, какую технику они подняли для преследования, за моего загадочного попутчика «пылевики» взялись всерьез и надолго.