Холод южного ветра (СИ) - Вадим Валерьевич Булаев Страница 5

Поднявшись на третий этаж, в самое сердце маяка, сержант остановился, словно привыкая к опустевшим серверным шкафам. Покрутил головой, сделал несколько шагов к центру помещения. Вроде он и шёл как обычно, нестроевым, а звучало гулко. Не представлял, что от пустоты такое эхо.

Инженер не вошёл. Мялся в дверях, загораживая мне проход.

— У вас персональный утилизатор имеется? — Бо переключился на штатского.

— Есть такой, — обрюзгший дядька вяло передёрнул плечами. — Принести?

— Да.

Посторонившись, я пропустил человека в гавайке, неторопливо направившегося в одну из комнат, дальше по коридору.

— Вит, подойди.

Пять шагов — и моё тело вытянулось в уставной стойке, а рот дисциплинированно молчал. Зачем зря воздух сотрясать? Раз позвали — расскажут, для чего.

Так оно и случилось. Старший по званию холодно, без эмоций сообщил:

— Сейчас будем утилизировать коды доступа. Необходима комиссия из трёх человек. От тебя требуется стоять, смотреть и помалкивать. По окончании процедуры — подтвердить увиденное для протокола. Доступно излагаю?

— Так точно!

— Не тянись. Вольно.

В дверном проёме, шаркая тапками по гладкому полу, показался технолог. Сопя от натуги, он тащил прямоугольную пластиковую коробку солидных размеров с откидной крышкой и кнопками на боку. На шее болтался шнур питания. Водрузив ношу на один из столов, гражданский сноровисто подключил устройство в сеть, желчно заметив:

— Не забудьте оставшийся в сети элемент питания потом подготовить к отправке. Они подотчётные.

Оставив реплику без внимания, сержант подошёл к утилизатору, откинул крышку, громко, с налётом торжественности объявив:

— Протокол утилизации номер один, — далее следовала сегодняшняя дата, место, длинное официальное название маяка. — Я, сержант Федерации Бо Мид, рядовой Вит Самад, инженер-технолог Иви Масстенсен, производим уничтожение кодов доступа к данным объекта согласно пункту 91, часть 2 инструкции по эвакуации…

Сделав паузу, мой начальник требовательно протянул руку ладонью вверх. Мужчина со смешным именем зашарил по карманам шорт, похлопал по нагрудному карману рубахи. Прошипел сквозь зубы что-то скабрезное, почесал редкие волосёнки, после шлёпнул себя по лбу. Улыбнулся, завёл правую руку за спину, принялся копаться в районе зада. Извлёк оттуда четыре продолговатые пластинки серого цвета с красными полосками по краям, перетасовал их на карточный манер, протянул Бо.

Тот взял носители с кодами, не скрывая брезгливости. У меня тоже в голове не укладывалось — как можно таскать настолько ценные предметы в заднем кармане, откуда чаще всего вываливается содержимое? Вот уж точно, недотёпа…

— Предметом уничтожения являются четыре пластины кодов доступа, находившиеся на ответственном хранении у Иви Масстенсена, — продолжил зачитывать положенные формулировки сержант. — Вы подтверждаете их подлинность?

— Да, — зачем-то кивая головой, ответил дядька в гавайке.

— Зафиксировано. Все четыре пластины помещаются в утилизатор, — дальнейшие слова сопровождались подтверждающими их действиями, — закрываются крышкой. Прибор включается в автоматический режим утилизации, — нажатие кнопки сбоку, коробка тихо заурчала, через пару секунд издав режущий слух писк. — Уничтожено. Я, сержант Бо Мид, личный номер 22148790, свидетельствую, что никаких попыток съёма информации с указанных хранилищ в ходе уничтожения не применялось. Все действия происходили согласно протоколу. Нарушений не зафиксировано.

Едва он затих, я подхватил, понимая, что именно для этого меня и позвали:

— Я, рядовой Вит Самад, личный номер 27540463, подтверждаю слова, действия сержанта Бо Мида и своё присутствие при уничтожении.

Иви ограничился коротким: «Подтверждаю». Без положенного упоминания личного номера с прочими подробностями. Буркнул, шмыгнул носом и, не дожидаясь официального окончания процедуры, ушёл из помещения.

— Протокол помещается на хранение в индивидуальные импланты каждого из присутствующих, — закончил Бо, поворачиваясь ко мне. — Вит, свободен. Возвращайся к отделению.

— Разрешите вопрос? — не сдержался я, стремясь по полной использовать возникшую уединённость. Ну и язык чесался — сил нет. Напустил туману Джоу своими охохами. Теперь вот мешанина в мозгах.

— Слушаю.

Внимательный взгляд командира не говорил ни о чём. Просто смотрел сквозь подчинённого, ожидая, когда тот спросит некую чушь и свалит носить патроны.

— Объясните, что происходит, ребята волнуются, — последнее сам придумал, для убедительности. — Мы, как бы, осознаём, что местные повоевать решили, что эвакуация… Но муторно как-то, — добавил и чистой правды. — Чего ждать?

Посылать меня куда подальше Бо не стал. Понимал — личному составу нужно разъяснение творящегося вокруг. Для дисциплины и прочего. Иначе сами додумают, фантазию нездоровую включат.

На то я и рассчитывал.

— Война, Вит. Не наша. Мы в ней никаким боком. Потому, пока фронт не докатился до нас, эвакуируем оборудование, базу. Эвакуируем, а не уничтожаем…

В животе второй раз за день скрутило, только теперь от ужаса.

— Уничтожаем?..

— Естественно. А ты как думал? С нашими пукалками храбро держим оборону и красиво гибнем? Нельзя. В подобных случаях чётко предусмотрена ликвидация маяка со всем его имуществом и содержимым, то есть нами. Механизмов, известных мне, пять: ручной, автоматический по установленному таймеру, автоматический по решению программного обеспечения защитного периметра, при попытке несанкционированного доступа, по сигналу извне. Тебе какой больше нравится?

— Э…э…

Больше всего хотелось заорать, что я на подобное не подписывался. Выбранный путь до этого мгновения казался простым и понятным. Тихая служба третьим помощником младшего подсобника мобильного заправщика. По окончании обязательного армейского контракта — приличная сумма на выходе, мирная планетка поближе к центральным торговым путям, размеренная работа деревенского шерифа, дом с верандой и добрая жена с ямочками на щёчках. Раз в год — курортное путешествие по государственной путёвке.

Но жизнь внесла свои коррективы. Маяк уничтожать нужно ведь чем-то? Взрывчаткой, бомбой, электромагнитным импульсом. И это всё здесь, подо мной, неподвластное ни Бо, ни инженеру. Иначе как активировать самоликвидацию извне?

Я стою на собственной смерти…

— Выбрось мусор из головы, — сержант читал меня, словно включенный планшет с новостями. — Нам повезло. Мы просто свалим отсюда, без последствий. Если не будете сопли жевать. Так и передай остальным. А теперь, бегом приступать к погрузке!

* * *

В положенный час взвод валялся на плацу, свалив в кучу рюкзаки с пожитками вместо матрацев. Кто-то дремал, однако большинство нервно смотрело на ворота периметра, ожидая следующего этапа эвакуации — погрузки и отлёта. Сержант Бо неторопливо прохаживался, изредка перебрасываясь пустыми фразами с технологом, сидевшим в сторонке на внушительной куче тюков и сумок. Богат шмотками человек, ничего не скажешь. По сравнению с нами — светская дама перед путешествием.

Армейское имущество занимало главенствующее место в неуютной картине ждущих отправки. Целых две платформы с заботливо уложенными зелёными ящиками. Пять в ширину, девять в высоту. Перевязаны ремнями, маркировками наружу, как положено. Сплошное загляденье, если бы не цена этой красоты — начинающаяся ломота в пояснице и руках.

Первоначальный страх неизвестности у моих товарищей сменился лёгкой